Обман сердца
Шрифт:
Она перекидывает волосы через плечо и отводит взгляд.
— Да, он заходил.
— Зачем ему приходить в твою галерею? Просто чтобы отдать джерси?
— Не знаю. Боже, что за допрос?
Я широко распахиваю глаза и издаю недоверчивый смешок.
— О боже.
Ее глаза устремляются на меня.
— Что?
— Он тебе нравится.
Ария морщит нос.
— Не нравится. Я едва его знаю.
— Говорит девушка в его джерси.
Она вздергивает подбородок.
— На мне оно смотрится мило.
— И уверена,
Она закатывает глаза.
— Да боже мой, Кэсс, это просто джерси.
— Никогда не бывает «просто джерси», — бедра сжимаются при воспоминании о реакции Трентона в тот первый вечер, когда он увидел меня в одежде с его номером. — Он дал его тебе, потому что хочет видеть со своим именем, написанным на спине.
Ария делает паузу.
— Он сказал, что хочет, чтобы я продемонстрировала поддержку команде.
Я качаю головой.
— Подумай ещё раз, девочка.
— О, черт возьми, нет, — она срывает джерси через голову и засовывает ее в сумочку. — Я не чья-то собственность. Не нужно, чтобы он поднимал свою неуверенную мужественность за мой счёт.
Я качаю головой и хихикаю.
— Он будет ожидать, что ты наденешь ее.
Ария не успевает ответить, свет гаснет, а прожекторы кружат по льду, когда голос диктора гремит из динамиков.
Парни появляюсь по очереди, и Крумкачев делает вид, словно совершенно случайно касается, конечно же, прямо там, где сидим мы за сеткой Трентона. Он встречается взглядом с Арией и когда понимает, что на ней нет джерси, то резко останавливается.
Он ударяет по пластиковому стеклу.
— Надень джерси.
Ария скрещивает руки на груди и качает головой.
— Нет.
Мужчина стискивает зубы, прищуриваясь.
— Надень его. Сейчас же.
Ария одаривает его дьявольской улыбкой.
— Заставь меня.
Его щеки краснеют, прежде чем тот откатывается в сторону.
Я запрокидываю голову и смеюсь.
— Ты его разозлила.
Она усмехается.
— Хорошо. Мне нравится.
Любая девушка умерла бы за то, чтобы надеть джерси Крумкачева, которую тот лично ей доставил. Но нет, он решил отдать его моей лучшей подруге, которая специально не наденет джерси только из вредности.
Мы на середине второго тайма, когда телефон вибрирует с сообщением от Селесты.
Селеста: Ты еще не видела?
Я нажимаю на ссылку, которую она приложила к тексту, и кровь стынет в жилах.
Я: Что это, черт возьми, такое?
Селеста: Ты не знала?
Я: Нет, я, блять, не знала.
Я: А ты?
Селеста: Нет.
Селеста: Черт возьми, Трент. Как я должна убрать этот беспорядок?
— Что не так? — спрашивает Ария, перегибаясь
Я снова открываю ссылку и передаю ей телефон, когда эмоции захлестывают меня подобно бурным волнам.
Трентон встретился с родителями.
И не сказал мне.
Ария прокручивает страницу, читая статью.
— Почему Трентон был с твоими родителями?
— Не знаю.
— Эта фотография сделана сегодня.
Взгляд поднимается ко льду.
— Знаю.
— И он ничего тебе не сказал?
Я качаю головой.
— Ну, уверена, у него есть веская причина встретиться с ними.
— А что насчёт того, что он не сказал мне об этом?
Она приподнимает плечо.
— Может быть, ждет окончания игры?
Если он видел их перед игрой, то должен был сказать мне. На самом деле, стоило признаться в этом еще до встречи, потому что тогда я могла бы сказать ему не делать этого.
Какого черта, Трентон?
Я смотрю на Арию.
— Мы можем пойти домой?
— Конечно, — она без лишних слов хватает сумочку и мы уходим в середине игры.
Я молчу всю дорогу домой, погружённая в мысли, пока в голове прокручиваются разные вопросы, на которые пока нет ответов.
— Хочешь, я поднимусь с тобой? — спрашивает она, когда лифт останавливается на ее этаже.
Я качаю головой.
— Мне нужно побыть одной.
— Я здесь, если понадоблюсь тебе. Позвони и дай знать, как все прошло, когда поговоришь с ним, — она заключает меня в объятия. — Уверена, у него была веская причина не говорить об этом. Он любит тебя, Кэсс. Он — не Шелдон.
— Знаю, — это все, что я могу сказать.
Слезы жгут глаза, но я не позволяю им пролиться. Ещё нет. Нужно услышать, что Трентон скажет о фотографиях, на которых встречается с моими родителями в неприглядном переулке.
Я уже знаю, что он собирается сказать, осознаю, что сделал, но мне нужно услышать это из его уст. Необходимо, чтобы он смотрел мне в глаза, говоря правду.
И я не знаю, как собираюсь отреагировать. Слишком обидно прокручивать это в голове.
Больно.
Трентон причинил мне боль.
И это то, чего я никак не ожидала.
Я делаю глубокий вдох, слыша стук в дверь. Дыхание перехватывает, когда я вижу красивое лицо Трентона по ту сторону.
Я так сильно его люблю.
Зачем он это сделал?
— Привет, детка, — он роняет сумку на пол. — Не видел тебя в конце игры. Ты рано ушла?
Я киваю.
— Неважно себя чувствовала.