Обман
Шрифт:
Глава 18
Барбара сначала привела Тревора к дактилоскопистам, а потом посадила в комнате для допросов. Он попросил сигарет, пепельницу и бутылку кока-колы. Она посоветовала ему хорошенько припомнить, что он делал в пятницу вечером и кто из его многочисленных друзей и знакомых мог бы подтвердить его алиби. Закрывая за собой дверь, она еще раз удостоверилась, что он не сможет воспользоваться телефоном и договориться с кем-нибудь, и пошла по своим делам.
Эмили, как сказала ей Белинда Уорнер, также доставила в управление своего подозреваемого.
— Того самого цветного из Клактона, — попыталась
Кумар, догадалась Барбара. Быстро они его отыскали!
Барбара нашла Эмили, когда та готовила к отправке в Лондон отпечатки пальцев Кумара. Их нужно было послать еще и в патологоанатомическую лабораторию в Питерборо, чтобы сравнить с «пальчиками», обнаруженными в «ниссане» Кураши. Барбара условилась о том, чтоб вместе с ними переслать и отпечатки пальцев Тревора Раддока.
— Его английский ни к черту, — поморщившись, бросила Эмили, входя в свой кабинет, и, достав из кармана бумажный платок, вытерла им влажное лицо. Промокший комочек она ловко метнула в корзину для бумаг. — А может, он притворяется. Мы не сумели ничего добиться от него в Клактоне. Он все время бормочет про свои бумаги, будто мы собираемся тащить его в ближайший порт и незамедлительно депортировать.
— Он отрицает, что знал Кураши?
— Я вообще ничего не смогла у него вытянуть. Поди разберись, что он признает, а что отрицает. Может, он просто стихи наизусть читает.
— Нам надо пригласить переводчика, — предложила Барбара. — Думаю, стоит обратиться в местную пакистанскую общину.
Эмили недоверчиво хмыкнула:
— Ты только представь себе: наше расследование будет зависеть от точности перевода, который обеспечит нам этот доморощенный переводчик. Нет уж, к черту!
Барбара, поразмыслив, согласилась. Кто поручится, что перевод будет точным и непредвзятым, особенно в связи с последними событиями в Балфорде-ле-Нез?
— Можно пригласить кого-нибудь из Лондона. А если того профессора, который перевел отрывок из Корана? Как его зовут?
— Сиддики.
— Точно. Профессор Сиддики. Я могу позвонить в Ярд и попросить кого-нибудь из наших разыскать и доставить его сюда.
— Это выход, — согласилась Эмили.
Лучи послеполуденного солнца проникали через наволочку, которой Эмили занавесила окно, в комнате царил таинственный полусвет, и они чувствовали себя, словно рыбы в аквариуме.
— Так я звоню? — спросила Барбара.
Эмили в изнеможении плюхнулась на свой стул.
— Не сейчас. Я распорядилась поместить Кумара в камеру. Хочу дать ему почувствовать, каково это — находиться в заключении. Ему необходима хорошая встряска, чтобы у него возникло желание сотрудничать со следствием. Он недавно в Англии и пока не в состоянии осыпать меня цитатами из Закона об уликах [39] со ссылками на главы и статьи. Пока кнут у меня в руке, и мне до смерти хочется им воспользоваться.
39
Имеется в виду британский закон «О полиции и уголовных уликах», первая редакция которого принята в 1984 г.
— Но если он не говорит по-английски, Эм… — неуверенно возразила Барбара.
Эмили вроде бы и не заметила скрытого смысла фразы: разве они не тратят время попусту, держа его под замком в камере, если
— Ну, это мы выясним через несколько часов. — Эмили повернула голову к двери, в проеме которой показалась Белинда Уорнер с опечатанным пакетом с вещественными доказательствами.
— Он уже описан, зарегистрирован, — объявила Белинда Уорнер, — и снят с учета в связи с передачей вам. В пакете — содержимое банковской ячейки Кураши. Из «Барклиз Банка».
Эмили, не вставая из-за стола, протянула руку и взяла пакет. Желая успокоить Барбару и рассеять ее невысказанные опасения, она попросила помощницу позвонить профессору Сиддики в Лондон и выяснить, возможно ли будет в случае необходимости пригласить его в качестве переводчика на допрос подозреваемого пакистанца.
— Попроси его быть наготове, — велела Эмили. — Если он понадобится, мы быстро доставим его сюда.
Отпустив Белинду, она стала, внимательно вглядываясь в каждую бумажку, перебирать содержимое пакета: папка с документами на дом на Первой авеню, папка с иммиграционными документами, контракт на ремонтно-строительные работы, подписанный Де Виттом, Кураши и Акрамом Маликом, несколько отдельных листов бумаги. Один из них был вырван из блокнота, она его вынула и стала разглядывать. Другой листок взяла Барбара.
— Опять Оскарштрассе, пятнадцать, — сказала Эмили. — Город, правда, не указан. Но держу пари, что это Гамбург. Что у тебя?
— Коносамент, [40] — ответила Барбара. — Документ оформлен компанией «Истерн импорт». Мебель, осветительные приборы, предметы интерьера, — читала она вслух. — Импорт из Индии, Пакистана и Бангладеш.
— Одному Богу известно, что можно импортировать из Бангладеш, — как бы про себя отметила Эмили. — Похоже, что влюбленные голубки были озабочены обустройством своего гнездышка на Первой авеню.
40
Расписка, выданная грузоотправителю капитаном судна или агентом транспортного предприятия и удостоверяющая принятие груза к перевозке.
У Барбары на этот счет были сомнения:
— Но в документе нет описи вещей. Если Кураши и дочь Малика уже приобрели супружескую кровать и все необходимое, то вряд ли это счет. Это просто бланк коносамента.
Эмили нахмурилась:
— И где, интересно, она находится, эта компания? В Хаунслоу? В Оксфорде? В Мидлэндсе?
Они обе знали, что в этих городах проживают самые многочисленные в стране индийские и пакистанские общины.
Барбара, взглянув на документ, покачала головой и сказала:
— В Паркестоне.
— Где? — недоверчиво протянула Эмили. — Дайка взглянуть, Барб.
Рассматривая коносамент, Эмили отодвинулась вместе со стулом от стола к висящим на стене карте полуострова Тендринг и крупномасштабной карте береговой линии. Барбара тем временем занялась тремя папками с документами.
Насколько она могла судить, иммиграционные документы были вроде бы в порядке, как и договор на ремонт и реконструкцию дома на Первой авеню. Большинство документов в папке было скреплено аккуратно выведенной подписью Акрама Малика, так что этот дом был скорее всего частью приданого Салах. Барбара перелистывала страницы контракта, подписанные Джерри Де Виттом, и тут из папки выпала еще одна бумажка.