Обмани меня еще раз
Шрифт:
Встала со стула, вырвала из рук не менее удивленной подруги бокал с шампанским, который предназначался для празднования нашего маленького события, и выпила его залпом. Мне надо было успокоить вулкан внутри себя, который начинает полыхать все сильнее.
– Едем!
– выдохнула я, возвращая бокал обратно и спешно направилась к выходу.
Даже не нужно было гадать насчет имени моего мужа. Догадывалась и так…
Глава 35
Ева
«Ева Александровна, мы не можем вас расписать с этим мужчиной и
Эти слова до сих пор отдавались в моей голове, как барабанная дробь. И никак не хотели смолкать. Я вышла из здания ЗАГСа на подкашиваемых ногах, словно пьяная, едва переставляя их.
«В нашей стране полиандрия, проще, чтобы вы поняли, многомужество, запрещена и карается по закону».
Словно я преступница какая-нибудь. Щеки стали красные, как наливное яблоко. Стыд-то какой…
Да, бывало, что я не раз нарушала правила, но только чтобы спасти ребенка. И мне за это никогда стыдно не было. И не будет! Мне важнее было достучаться до родителей, возомнивших себя, что знают больше и лучше всех касательно своего ребенка. Потом слезно умоляли не дать умереть их отпрыску.
Лена тронула меня за плечо, когда я уже стояла около машины.
«Полиандрия. Многомужество. Карается.»
И слова-то еще какие! Полиандрия. Многомужество…
– В столицу!
– чуть ли не прокричала я на немой вопрос подруги.
– Ты уверена? Может не стоит? Успокоишься сперва, остынешь. Не боишься, что наломаешь дров еще больше?
– в ее глазах я видела беспокойство за меня.
На ее вопросы я просто отрицательно покачала головой. Я хотела посмотреть ему в глаза и высказать всё, что я о нем думала. Меня просто трясло от злости на него. Сжала кулаки, чтобы унять дрожь в руках.
Всю дорогу до нужного места мы не разговаривали с подругой. Лена лишь исподтишка наблюдала за мной, ни с вопросами, ни с советами больше ко мне не лезла. Я же в голове прокручивала мысли, как он смог этого добиться. Хотя, с его-то связями…
Доехав до города, я вспомнила наш недавний разговор в гостинице, когда он рассказывал о себе и о своей работе. До его офиса добрались за считанные минуты. В офис Лена идет за мной.
– Вы записаны?
– вход в его кабинет охраняла секретарша, женщина в летах.
– Нет, я по личному вопросу.
– Приемные часы по личным вопросам у Антона Григорьевича по вторникам. Вас записать?
– и по ее глазам видела, что она меня к нему не подпустить.
– Позвоните ему прямо сейчас и скажите, что его приема ожидает врач его дочери, Ева Александровна. Он поймет, - и я нервно постукивала пальцами по столешнице прямо перед ее носом.
Она с минуту где-то сверлила меня суровым взглядом, но, видя, что я не собиралась отступать, схватила телефонную трубку.
– Поняла, - женщина положила трубку после пары минут разговора со своим начальством и посмотрела на меня жалостливым взглядом.
– Антон Григорьевич попросил вам передать, что не может принять вас в ближайшее время. Это касается не только сегодня, но и завтра, и последующих дней. Вопрос, по которому вы хотите к нему обратиться, он знает и решит после, через пару месяцев, а то и раньше, когда вы решите все свои проблемы. И он настоятельно попросил ВАС более его не беспокоить, а жить дальше своей обычной размеренной жизнью. Извините, я больше ничем не смогу вам помочь.
От ее слов, точнее, от его, у меня чуть глаза на лоб не полезли. Такого поворота я никак не ожидала. Застыв на пару минут, вышла из состояния оцепенения и поплелась в сторону выхода. Только бы не заплакать. Лена заботливо раскрывает передо мной двери. И мы ни с чем поехали обратно домой.
– Ты как?
– подруга смотрела на меня настороженно, когда мы выезжали из города.
– Нормально, - ответила ей и отвернулась к окну, но и там лишь унылые осенние виды.
– Только я одного понять не могу. Зачем? Для чего он добивался моего внимания, если сегодня прятался за дверьми, не посмев посмотреть мне в глаза. И его поступок. У меня просто нет слов.
Хотя его поступок меня отрезвил. Я же сама добивалась этого, чтобы он уехал и больше не появлялся в моей жизни. Вот и получила то, что хотела. Только в душе от чего-то горько-горько…
До дома мы доехали в полном молчании. Я отворачивалась к окну и погружалась в мир своих мыслей, не понимая поступок Антона. И мне хотелось узнать, кто ему во всем этом помогал. Смотрела на Лену и замечала ее удивленный взгляд в мою сторону. Покачала головой и снова отвернулась. Она не посмела бы. Остался только один вариант. Отец. Но зачем и за что он так со мной?
– Папа, зачем?
– я задала родителю всего лишь один единственный вопрос, когда ворвалась в дом.
– Зачем?
Он прятал от меня глаза, и я сразу поняла, чьи руки активно помогали Чернову в его деле.
– Ты устал заботиться обо мне и таким образом хотел сплавить в другие руки?
– от моего вопроса отец отшатнулся, словно получил от меня сильную пощечину.
– Я всего лишь хотел помочь, дочка. Ты сколько лет страдала из-за него, а в последние дни твои глаза, наконец-то, стали сиять. Я и подумал, что терять уже нечего, когда он пришел попросить помощи, - и папа опустил голову, понимая свою вину.
– Прости меня, дочка, старого дурака…
Обняла отца крепко, запечатала на его щеке легкий поцелуй и направилась к себе в спальню. Мне надо было отойти от новости, что теперь я замужем. Замужем за человеком, к которому до сих пор неровно билось мое сердце. И с его помощью я могла привести домой двух самых очаровательных детей. Разве можно желать большего счастья? Уже завтра я могла им сообщить счастливую новость. Разведется Чернов со мной со временем или нет, так теперь это его головная боль, не моя. Но…
С радостными, и одновременно грустными, мыслями я укладывалась в кровать. Завтра, уже завтра не будет человека, счастливее, чем я. Я вся в нетерпении, но меня отвлёк звук входящего сообщения.