Обманутая
Шрифт:
Терри мотнула головой.
– Мы с родителями давно не общаемся. Наши отношения испортились после… той истории…
Стелла догадалась, о чем она.
– Сэмми?
– Да. Они мне этого не простили. Что я забеременела в шестнадцать лет, опозорила их перед всеми друзьями и знакомыми. Отдать ребенка на усыновление казалось им единственным верным решением, но они не могли понять, как меня вообще угораздило оказаться в такой ситуации. Когда мне исполнилось восемнадцать, я уехала, и с тех пор мы не виделись и не разговаривали.
– А
Терри говорила очень тихо.
– Из школьных друзей никого не осталось, у них в жизни все сложилось иначе. Они получали нормальное образование, некоторые даже закончили университет. А я нигде не училась и до сих пор перебиваюсь разными работами. Я… просто не вписывалась в их общество. А новые друзья… были кое-какие знакомства, но я их больше не поддерживала. Нилу это не нравилось. Каждый раз, когда я с кем-нибудь договаривалась, доходило до ругани. В конце концов я просто перестала с ними общаться.
– Как вы вообще познакомились с Нилом? – спросил Джонас.
Складывалось впечатление, что с появлением Нила жизнь Терри строилась лишь на ограничениях, побоях и всевозможных проблемах. Но в этот миг глаза у девушки прямо засияли. Казалось, она по-прежнему считала большой удачей тот факт, что в ее жизнь вторгся этот симпатичный паразит. По опыту Стеллы, подобным отклонениям зачастую были подвержены люди очень одинокие или патологически неуверенные в себе. Вероятно, в случае Терри были справедливы оба варианта. В обществе Нила она чувствовала себя нужной, и благодаря ему одиночество уже не казалось ей таким невыносимым. Взамен Терри позволяла себя эксплуатировать и регламентировать свою жизнь, терпела издевательства – и, вероятно, подолгу занималась тем, что пыталась оправдать эти побочные эффекты своих отношений.
– Мы познакомились в прошлом году, – ответила Терри. – В октябре. Он первым заговорил со мной. В пабе, где я тогда работала. Хорошее заведение, не то что нынешняя забегаловка. Я заметила, как он смотрел на меня весь вечер, а потом все же набрался смелости…
«Набрался смелости», – усмехнулась про себя Стелла.
– …и спросил, как меня зовут. И сказал, что я ему очень понравилась. А в следующий вечер пришел снова. И в третий раз… и сказал, что приходит из-за меня. И… в общем, в какой-то момент мы сошлись.
«Мои поздравления», – едва не сказала Стелла, но сдержалась. Еще не факт, что Терри поняла бы ее иронию.
Они с Джонасом переглянулись. И что дальше?
– Вы добрались на машине? – спросил Джонас.
Терри кивнула.
– Это моя машина. И я подумала… Все равно это сильно его разозлит. Он же остался без средства передвижения.
– Это уже его проблема, – заметил Джонас.
От Стеллы не укрылось, с каким облегчением Джонас произнес это. По крайней мере, в ближайшее время Нила можно не ждать. Слабо верилось, что ему удастся посреди ночи раздобыть машину и отправиться за Терри в эту глушь. А такси, судя по всему, он не мог себе позволить. Но это
Стелла поднялась.
– Можете остаться на ночь, Терри. Я покажу вам комнату. А утром подумаем, что можно сделать. Я бы на вашем месте обратилась в полицию и заявила о побоях.
Терри пришла в ужас. Ясно было, что она не станет делать ничего подобного.
Стелла застелила кровать для Терри и дала ей полотенце. Когда та наконец закрылась в комнате, Стелла и Джонас еще немного посидели на кухне. Стелла по-прежнему считала, что им лучше уехать как можно скорее, но в то же время она чувствовала внутреннее сопротивление. С какой стати им пугаться этого типа? Достаточно, что Терри пляшет под его дудку, но это ее личное дело, никак не касающееся их семьи.
– Поверить не могу, что он ездил по округе и разыскивал наш дом, – сказал Джонас. – Да еще запомнил нашу машину. Не удивлюсь, если он и номера записал. Это же ненормально!
– Он и сам ненормальный. Во всяком случае, порядочным его трудно назвать. Живет у Терри на полном содержании и при этом заставляет ее работать в дешевом кабаке… Неуравновешенный, агрессивный тип, работать не желает и живет за чужой счет. И уж наверняка замешан в каких-нибудь криминальных делах.
– Что ему от нас нужно? Я к тому, что он должен был понять, что мы явно не купаемся в деньгах. А даже если б и так – с чего он решил, что ему что-то перепадет?
– Возможно, по его меркам мы и состоятельны, пусть и не владеем миллионами. Полагаю, он надеялся, что раз уж Терри приходится биологической матерью Сэмми, то мы примем ее как родную – и его заодно, как ее нового спутника. Если б проявили чуть больше радушия, они стали бы все чаще у нас появляться и без конца одалживать деньги.
– Наверняка он заметил, что мы были не в восторге от их визита в мае, – заметил Джонас, – и что его мечты насчет большой и дружной семьи несбыточны. Так почему же он по-прежнему шпионит за нами?
– Может, он еще не потерял надежду, – предположила Стелла.
Повисло тяжелое молчание. Это лишний раз напомнило им о том, до какой степени они отрезаны от мира. И пришло ясное осознание того факта, что при необходимости они даже не смогут немедленно вызвать помощь: чтобы поймать хоть какой-то сигнал, им пришлось бы пробежаться до ближайшего холма и подняться на вершину. С другой стороны, возможно, их опасения просто излишни. Нил Кортни эгоцентричен и агрессивен, грубо обходится со своей подругой, но позволит ли он себе подобное поведение в отношении чужой семьи, оставалось под вопросом. Терри представляла собой идеальную жертву: она буквально провоцировала Нила на жестокое обращение. Он приметил ее в пабе и инстинктивно распознал в ней тот тип девушки, которую может превратить в свою преданную рабыню.
Конец ознакомительного фрагмента.