Обманутый муж

Литвин Светла

— Это компенсация! Он мне нервов достаточно помотал, — громко ворчу я и успокаивает меня только официантка, идущая к нам с подносом еды.

К счастью, от этого разговора с сестрой аппетит у меня не пропадает, наоборот, я ещё и десерт дополнительно заказываю.

34

Заев комок нервов, собираемся с Сашей прогуляться по магазинам, чтобы одеть меня. А то трещат шовчики, да и отвлечься от мыслей про Игоря не помешает. Заезжаем в первый попавшийся на пути торговый центр и пропадаем в отделе с одеждой.

— Сто лет себе ничего нового не покупала, — говорю я сестре, лавируя между рядами с весенними новинками.

— Так уж и сто лет? А в декабре? Помнишь? Мы с тобой половину «Сармы» вынесли, — смеётся Саша.

— Выходит, зря вынесли, я уже в большую часть всего этого добра не влезу.

— Вот это? — Шурик вытягивает трикотажное платье розового цвета, — Ты вроде бы любишь такие.

Выбранное сестрой платье мне отдалённо одним лишь цветом напоминает мой свадебный наряд. И мне бы отказаться, но платье действительно чудесное, трикотажное как я люблю.

— Да, давай померю, — забираю у Сашки платье, и сама снимаю такую же модель другого цвета.

Вдруг передумаю, вдруг всё же не смогу.

Обходим с сестрой сразу всё, набрав на двоих неприличную кучу вещей, и занимаем большую примерочную.

— Живота ещё не видно, — замечает Сашка, когда я раздеваюсь до нижнего белья.

— Так рано ещё. Когда ложусь, немного видно, — хвастаюсь я, с нежностью вспоминая этот небольшой бугорок.

— Это, наверное, месяца через два уже будет совсем заметно, — предполагает Саша, вытягивая под шумок из моей кучи шмоток платье.

— Ну да. Куда! — пытаюсь отнять у сестры своё, но Сашка ловко уворачивается.

— Оно непрактичное, не тянется, ты в него через два месяца уже не влезешь. Это мне, а тебе вон то, — Шурик кивает на платье из трикотажа и коварно похихикивает, натягивая моё платье.

— Это что месть за косметику, которую я у тебя в детстве таскала?

— Компенсация! — смеётся Шурик, крутясь перед зеркалом в идеально севшем платье.

— Ладно, всё равно оно мне не нравится, — заключаю я, оценив наряд получше со стороны.

Перемерив кучу вещей, выходим с сестрой из отдела с кучей пакетов. Двигаемся дальше и как-то случайно забредаем в детский магазин. Просто посмотреть.

— Божечки! Какие крошечные, — умиляется Сашка, взяв в руки белые пинетки с полки.

— Ну да, а ты типа не помнишь, какая Таська была крошечная? — удивляюсь я.

— Да, забыла. Да и мне как-то не до Таськиних шмоток было, я же учёбу заканчивала. Это ты возле неё крутилась, мамка на минималках, — смеётся Саша и отходит от стеллажа, прибрав пинетки к рукам.

— Ой, это что это? Подарочек будущему племяннику? Стареешь, что ли? Подобрела то как, щедрая стала.

— Это тебе компенсация за платье, — усмехается Шурик и присвистывает, дойдя до полок с детским питанием. — Ну и цены.

— Да уж, — соглашаюсь я, взглянув на четырёхзначные цифры за небольшие банки с молочными смесями. — Но я грудью хочу кормить.

— Силикон потом вставить выйдет дороже, — фыркает Саша. — Тебе нужно будет на Ермакова подать в суд.

— Зачем? — удивляюсь я, не найдя связи.

Да и тем более, несколько часов назад сестра уговаривала меня простить Игоря и сойтись.

— На алименты подашь, пусть обеспечивает ребёнка.

— Вот ещё. Не нужно мне ничего. И потом, я не собираюсь сообщать ему о ребёнке, — кажется, я уже это говорила, но повторяюсь.

— Как ты это себе представляешь? Папе, значит, не скажешь? — Саша смиряет меня строгим взглядом.

— Почему? Скажу, но не сейчас и потом, а каким боком тут папа?

— А таким, что папа Игоря любит и жалеет его, а узнав о ребёнке всё Игорю выложит на блюдце с голубой каёмочкой и билет на самолёт ещё купит, лично посадит ещё.

На эти Сашины слова ничего не отвечаю, мне нечего сказать. Да и понимаю, что скрывать ребёнка от Игоря долго не получится. Может и вовсе не получится...

— Пошли на кассу уже, бабуля, — подкалываю я сестру, но Шурик лишь улыбается.

— Вообще-то, я тётушка.

Саша гостит у меня всего один день и уезжает домой уже ночью, а я остаюсь с мыслями про Игоря.

Говорить, что мне всё равно легко, но я не перестаю переживать за него. Несколько раз порываюсь просмотреть его социальные сети, даже допускаю мысль позвонить. Не делаю этого с трудом убедив себя, что мне до этого дела нет.

Два месяца спустя...

Утром собираясь на работу, я кручусь у зеркала в трикотажном платье. Без стеснения считаю, что я в нём такая невероятно хорошенькая, с уже заметным животом. Даже лишние набранные килограммы мне к лицу.

— Мышка, остаёшься за главную, до вечера! — треплю по голове свою собаку, и счастливая выскакиваю из квартиры.

На улице тепло и свежо после ночного ливня, а настроение у меня за последние месяцы сегодня на удивление самое лучшее.

Доезжаю до работы, ещё полчаса балдею с чашкой кофе у раскрытого окна, пока ко мне не заглядывает Женя с документами.

— Диана Романовна, я вам распечатала, что вы вчера просили. И да, к вам там посетитель, — сообщает секретарь, выкладывая на стол документы.

— Саша? — радуюсь я, тронувшись в сторону двери.

— Нет, мужчина, представился Игорем Ермаковым, — огорошивает меня Женя. — Приглашать?

Как Игорь?

Зачем?

Я не хочу!

— Чёрт... Раздевайся, — тихим шёпотом огорошиваю, в свою очередь, своего секретаря.