Обманы Локки Ламоры
Шрифт:
Однако аккурат в первую годовщину пребывания Локки в храме пришлось вспомнить и об этой науке.
— Знаете, мальчики, я тут задолжал некоторым людям, — объявил Цепп одним погожим вечером. Как всегда в хорошую погоду, они сидели в запущенном саду на крыше. Именно здесь священник предпочитал обсуждать текущие дела. — И это такой долг, от которого я никак не могу отказаться.
— А что это за люди? — поинтересовался маленький Локки. — Кто-то вроде нашего капы?
— Не угадал, — Цепп сделал долгую затяжку — после ужина он очень любил покурить. — На сей раз я должен одному из черных алхимиков. Вы знаете, кто это такие?
Кало и Гальдо кивнули, но как-то
— Тогда слушайте, — начал объяснять Цепп. — Существует официальная Гильдия Алхимиков, но она чересчур придирчива к своим членам в плане выбора занятий. Собственно, эти строгости как раз и введены из-за черных алхимиков — тех самых людей, которые работают в незаконных лавочках с клиентами вроде нас. По большей части они занимаются изготовлением ядов и наркотиков. Формально все черные алхимики ходят под капой, как и мы с вами, но на деле не слишком-то зависят от него. Капа сам знает, что с такими людьми лучше не ссориться. Так вот, Джиссалина д'Обарт, пожалуй, лучшая из черных алхимиков. Как-то раз со мной случилась неприятность — я отравился. Джиссалина меня спасла, и с тех пор я в долгу перед ней. Сегодня она напомнила мне об этом и попросила об одолжении — ей нужен труп.
— Значит, надо идти в Мелочевку, — предложил Кало.
— С лопатой, — добавил Гальдо.
— Нет, ей нужен совсем свежий труп. В самом соку, если можно так выразиться. Видите ли, согласно герцогскому указу, Гильдия Алхимиков и Медиков ежегодно получает определенное количество трупов прямо с виселицы — казненных убийц и воров. Но черные алхимики лишены такой привилегии, а Джиссалине как раз нужно провести кое-какие опыты. Таким образом, мальчики, это станет вашим первым серьезным заданием. Мне надо, чтобы вы раздобыли труп, свеженький, как утренняя пышка. Вы должны заполучить его, не привлекая излишнего внимания, и притащить прямо сюда, чтобы я мог передать его Джиссалине.
— Украсть труп? Не слишком веселая работка, — пробормотал Гальдо.
— Никакого веселья, — отрезал Цепп. — Рассматривайте это как очень важный экзамен.
— А что, в будущем нам часто придется заниматься подобным? — съязвил Кало.
— Экзамен призван проверить отнюдь не ваши способности к воровству мертвых тел, маленький нахал, — дружелюбно улыбнулся Цепп. — Мне хотелось бы увидеть, как вы в команде работаете над чем-то более серьезным, чем ужин. Я готов обеспечить вас всем необходимым, но план действий вы должны составить сами. Никаких намеков с моей стороны. Это ваш экзамен!
— Всем необходимым? — быстро переспросил Локки.
— Скажем так, в разумных пределах, — уточнил священник. — И хочу подчеркнуть: вы не имеете права убивать сами. Требуется честно найти покойника, умершего от чужой руки, — Цепп произнес это так сурово, что оба близнеца бросили встревоженный взгляд на младшего товарища, а потом изумленно уставились друг на друга.
— Когда эта дама хочет получить свой труп? — деловито поинтересовался Локки.
— Ее устроит срок в одну-две недели.
Мальчик кивнул и какое-то время молча смотрел вниз, на свои руки.
— Кало, Гальдо, — обратился он к близнецам, — не могли бы вы завтра посидеть на ступенях без меня, чтобы я спокойно обдумал это задание?
— Конечно, — в один голос согласились братья, и в их голосах прозвучали явственные нотки надежды. Впоследствии отец Цепп нередко вспоминал этот вечер — именно тогда близнецы Санца навсегда уступили Локки право быть их мозгом. И сделали это с радостью.
— Честный покойник, убитый не нами и к тому же еще не остывший
— Твоя самоуверенность не может не радовать, — усмехнулся Цепп. — Но помни, ты ограничен в выборе способов. Если сгорит еще одна таверна или снова случатся беспорядки, я подвешу тебе на шею свинцовую болванку и сброшу с этой самой крыши.
Кало и Гальдо опять перевели испуганный взгляд на Локки.
— Ограниченный выбор? Хорошо… — задумался мальчик. — Не волнуйтесь, отец Цепп, я уже не так безрассуден, как раньше. Я имею в виду — как был в детстве…
Весь следующий день Локки бродил по окрестным улицам. Впервые ему разрешили выйти из храма в одиночестве. Маленький мальчик — он едва доставал взрослым до пояса — был облачен в новенькую белую рясу Переландро с серебряной вышивкой на рукавах. Локки поразило, с каким почтением относятся окружающие к его одеянию — несмотря на юный возраст, он отлично сознавал, сколь малая толика этого почтения относится лично к нему, маленькому дурачку, наряженному в рясу.
Орден Переландро возбуждал в большинстве каморрцев сложные чувства — привычный цинизм боролся в них со стыдливой жалостью. Не то чтобы их огрубелые сердца трогало бескорыстное милосердие Бога — скорее срабатывал авторитет самого Безглазого Священника, человека, по всеобщему мнению, помешанного на милосердии. Те же самые горожане, которые обычно подшучивали над вечно ноющими жрецами в белых одеждах, оказавшись в Храмовом районе, невольно останавливались перед Домом Бога-Попрошайки, смущенно кидали мелочь в кувшин для пожертвований и поспешно уходили. Вот и маленького послушника Переландро никто не смел обижать — прохожие расступались перед мальчиком, а уличные торговцы даже вежливо кланялись ему.
Так Локки впервые с восторгом и удивлением постиг, как много значит качественная маска.
Время близилось к полудню, каморрские улицы были забиты многоликой гомонящей толпой. Малыш Локки целенаправленно шагал в юго-западном направлении. Там через канал был перекинут «кошачий мостик», позволявший попасть из Храмового района на Старокрепостной остров.
«Кошачьи мостики» являлись еще одной таинственной частью городской архитектуры, оставшейся людям в наследство от Древних. Они представляли собой узкие — не шире бедра среднего мужчины — стеклянные арки, соединяющие набережные Анжевены и большинства каморрских каналов. Их поверхность, блестящая и абсолютно гладкая на вид, была тем не менее шероховатой, как кожа акулы, и обеспечивала достаточное сцепление, чтобы счастливые обладатели хорошего чувства равновесия (или просто смельчаки) могли перебегать по ним через водные преграды. Движение на каждом таком мостике было строго односторонним; согласно герцогскому указу, люди, идущие в правильном направлении, могли безнаказанно сталкивать нарушителей в воду.
Балансируя на стеклянной поверхности, Локки невольно оторвался от своих размышлений и припомнил уроки истории, являвшиеся непременной частью учебной программы отца Цеппа. Когда-то, много столетий назад, все города-государства входили в состав Теринской Империи и подчинялись единому правителю, сидевшему в Терим Пеле. В те далекие времена люди были менее образованными и более суеверными. Испытывая непреодолимый ужас перед высокими стеклянными башнями Древних, тогдашние герцоги Каморра предпочли воздвигнуть для себя огромный каменный дворец в самом сердце южной части города. Так возникла Старая Крепость — резиденция каморрских герцогов.