Обнаженная для тебя
Шрифт:
— Ты права. Он самонадеянный козел. Вот и пусть посохнет по тебе, пока яйца не посинеют. Ему только на пользу пойдет.
Кэри всегда мог заставить меня улыбнуться. Этого от него не отнимешь.
— Сильно сомневаюсь, чтобы у Кросса хоть раз в жизни синели яйца, но фантазия чудесная, — усмехнулась я.
— Что делаем сегодня вечером? — решительно захлопнул нетбук Кэри.
— Вообще-то, я подумывала о том, чтобы наведаться в Бруклин, в секцию крав-мага.
После встречи с Паркером Смитом я провела небольшое расследование, и сейчас мысль о том, чтобы снять напряжение с помощью серьезной физической нагрузки,
Конечно, это не шло ни в какое сравнение с возможностью трахнуться с Гидеоном Кроссом, но, как я догадывалась, было значительно менее опасно для здоровья.
ГЛАВА 3
— Трудно представить, чтобы твоя мама и Стэнтон позволили тебе таскаться сюда вечерами по несколько раз в неделю, — заявил Кэри. Он запахнул поплотнее свою стильную джинсовую куртку, хотя на улице было не холодно.
Переоборудованный склад, который Паркер Смит использовал как тренировочный зал, представлял собой неоштукатуренное кирпичное здание в некогда заброшенном, а ныне боровшемся за возрождение промышленном районе Бруклина. За массивными металлическими дверями бывшей зоны доставки находилось необъятное помещение. Мы с Кэри с трибуны наблюдали за тем, как внизу, на матах, тренируется с полдюжины бойцов.
— Ох!
Я сочувственно моргнула, когда один из них пропустил удар ногой в пах: даже при наличии щитков удар наверняка был весьма болезненным.
— Кэри, а откуда, интересно, Стэнтон может узнать о том, что я здесь бываю?
— А как ты скроешь от родных то, что угодила в больницу? — взглянув на меня, хмыкнул он. — Я серьезно. Крав-мага — жесткое боевое искусство. Посмотри, сейчас всего лишь спарринг, но он проводится при полном контакте. И даже если тебя не выдадут синяки и шишки, твой отчим все равно так или иначе узнает. Он всегда в курсе событий.
— Это благодаря маме. Она вечно ему обо всем докладывает. Но я ей ничего не стала говорить.
— Почему?
— Ей не понять. Она решит, будто я хочу научиться постоять за себя из-за того, что со мной случилось, почувствует себя виноватой, а потом на меня же свою печаль и выльет. И она никогда не поверит, что меня просто привлекают физические нагрузки и разрядка для снятия напряжения.
Подперев подбородок ладонью, я смотрела на Паркера Смита, вышедшего в паре с женщиной. Он был хорошим инструктором. Внимательный и терпеливый, он умел объяснять все доходчиво и понятно. А если занятия и проводились в депрессивном районе, это вполне соответствовало тому, чему он учил. Пустующий пакгауз — самое подходящее место для освоения азов самообороны.
— Он по-настоящему крутой малый, этот Паркер, — пробормотал Кэри.
— И между прочим, носит обручальное кольцо.
— Уже заметил. Таких классных ребят быстро окольцовывают.
Закончив тренировку, Паркер подошел к нам. Его темные глаза сияли, на лице играла широкая улыбка.
— Ну, что скажешь, Ева?
— Где мне надо расписаться?
Его сексуальная улыбка окончательно доконала Кэри, и он больно, до онемения, сжал мою руку.
— Пошли отсюда.
Пятница началась довольно удачно. Марк ввел меня в курс дела относительно сбора информации для запроса предложений, а заодно рассказал кое-что о Гидеоне Кроссе и «Кросс индастриз», отметив, что они с Кроссом ровесники.
— Мне приходится постоянно напоминать себе об этом, — признался Марк. — Рядом с ним почему-то сразу забываешь о его возрасте.
— Что есть, то есть, — согласилась я, втайне разочарованная тем, что не увижу Кросса в ближайшие два дня.
Попытки убедить себя в том, что это не имеет значения, оказались безуспешны. Я и сама не подозревала, насколько вдохновляла меня перспектива постоянно сталкиваться с ним, пока не лишилась такой возможности. Оказывается, просто находиться рядом с ним, смотреть на него уже было огромным удовольствием. И к сожалению, ничего возбуждающего на выходные у меня не намечалось.
Я делала заметки в кабинете Марка, когда услышала, что зазвонил мой телефон, и, извинившись, побежала ответить.
— Офис Марка Гэррити…
— Ева, дорогая, как дела?
Узнав голос отчима, я тяжело опустилась на стул. Голос Стэнтона всегда казался мне похожим на звон старых монет: весомый, значительный, надменный.
— Ричард, надеюсь, ничего не случилось. С мамой все в порядке?
— Конечно. Все чудесно. Мама твоя, как всегда, прекрасна.
Едва он заговорил о жене, тон его смягчился, за что я была ему благодарна. По правде говоря, я была ему за многое благодарна, однако существовало одно «но», перевешивающее чашу весов не в его пользу. Я знала, как переживает мой отец из-за их огромной, несопоставимой разницы в доходах.
— Господи, — облегченно вздохнула я, — рада это слышать. Надеюсь, вы получили мою благодарность за платье и смокинг для Кэри?
— Да. Очень трогательно с твоей стороны, хотя, ты ведь знаешь, мы это делаем не из расчета на благодарность. Извини, я сейчас… — Он перекинулся парой фраз с кем-то, скорее всего с секретарем. — Ева, дорогая. Я хотел бы пригласить тебя сегодня на ланч. Пришлю за тобой Клэнси.
— Сегодня? Но ведь мы все равно встречаемся завтра вечером. Ты что, не можешь подождать?
— Никак. Нужно встретиться сегодня.
— Но у меня перерыв на ланч всего час.
Почувствовав, что кто-то похлопывает меня по плечу, я обернулась и увидела подошедшего ко мне Марка.
— Используй два, — шепнул он. — Ты это заслужила.
Улыбнувшись, я губами изобразила «спасибо».
— Ричард, в двенадцать подходит?
— Прекрасно. С нетерпением жду встречи.
У меня не было особых причин с нетерпением ждать встречи со Стэнтоном, однако незадолго до полудня я, как и обещала, вышла на улицу, где меня ждал автомобиль. Клэнси, шофер и телохранитель Ричарда Стэнтона, распахнул передо мной дверцу и повез меня по деловому центру. И уже через двадцать минут я сидела в офисе Стэнтона за столом для совещаний, на котором был сервирован чудесный ланч для двоих.
Ричард появился вскоре после меня. Выглядел он очень элегантно и, несмотря на седину и избороздившие лицо морщины, не утратил былой привлекательности. Его глаза цвета потертой голубой джинсы светились острым умом. Подобранный, атлетически сложенный, он, невзирая на загруженность делами, всегда находил время, чтобы поддерживать себя в форме, и в результате заполучил трофей в лице моей матери, ставшей его женой.
При его появлении я поднялась, и он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку.