Обнаженная для тебя
Шрифт:
— Ох, Гидеон! — Я обвила его руками и ногами, прижав к себе так сильно, как только могла. — Ты ведь ради меня сюда пришел, да? Забрать меня из ненавистного тебе места?
— Ради тебя, Ева, я бы и в ад спустился, а эта чертова дыра, к счастью, гораздо ближе, — хрипло выдохнул он. — Я уже собирался ехать к тебе и вытащить тебя из дома, когда узнал, что ты отправилась сюда. Тебе следует держаться подальше от Кристофера.
— Почему ты все время это твердишь? Он кажется очень милым.
Гидеон подался назад, пропуская
— Он просто одержим идеей братского соперничества, а к тому же крайне неуравновешен, что порой делает его опасным. И к тебе его тянет, потому что таким образом он может уязвить меня. В этом ты должна мне верить.
Почему Гидеон был столь подозрителен в отношении мотивов своего брата? У него должны были быть на то веские основания, но пока это оставалось еще одним вопросом, которым он не поделился со мной.
— Я тебе верю. Конечно верю. И буду держать дистанцию.
— Спасибо. — Подхватив за талию, Гидеон снял меня с насеста и поставил на пол. — Пошли, найдем Кэри и свалим отсюда.
Держась за руки, мы проделали обратный путь из дома, причем мне было ужасно неловко. Во-первых, похоже, наш междусобойчик продолжался неприлично долго. Солнце уже клонилось к закату. Во-вторых, я была без трусов. Мои кружевные трусики Гидеон засунул в передний карман джинсов.
Когда мы вошли в шатер, он взглянул на меня:
— Ева, мне следовало сказать тебе раньше. Ты выглядишь потрясающе. Платье на тебе обалденное, я уж не говорю про эти суперсексуальные красные туфельки.
— Да, похоже, они сработали, — шутливо толкнула я его плечом. — Спасибо.
— За комплимент? Или за трах?
— Тсс! — шикнула я и покраснела.
Его бархатистый смех заставил женские головы в шатре повернуться в нашу сторону, да и некоторые мужские тоже. Тогда он притянул меня к себе и смачно поцеловал в губы.
— Гидеон! — Его мать плыла нам навстречу с сияющими глазами и широкой улыбкой на очаровательном лице. — Я так рада, что ты здесь.
Похоже, она хотела обнять его, но он чуть-чуть изменил позу, и его, а заодно и меня словно окружило невидимое силовое поле. Элизабет резко остановилась.
— Мама, — приветствовал он ее с теплотой арктического шторма, — за мое появление ты должна благодарить Еву. Я приехал, чтобы забрать ее.
— Но она тут прекрасно проводит время. Правда, Ева? Ты должен задержаться ради нее. — Элизабет посмотрела на меня с мольбой в глазах.
Я сжала руку Гидеона. Решение, конечно, оставалось за ним, но я ничего не могла поделать со своим любопытством. Мучительно хотелось понять, что стоит за его холодностью по отношению к матери, которая его, без сомнения, так любит. Ее взгляд жадно скользил по лицу сына, вбирая в себя черты, во многом похожие на ее собственные. Как давно она не видела Гидеона?
Потом мне пришло в голову, что, быть может, она слишком сильно любит его… И у меня напряглась спина.
— Не дави на Еву, — сказал Гидеон, растирая костяшками пальцев мою спину. — Ты ведь уже получила, что хотела: повстречалась с ней.
— Быть может, как-нибудь на неделе заглянете вдвоем на обед?
В ответ он лишь поднял брови. Потом Гидеон посмотрел в сторону, и, проследив за его взглядом, я увидела Кэри. Кэри появился откуда-то из лабиринта живых изгородей, а на его руке повисла весьма известная поп-принцесса. Гидеон помахал ему рукой.
— Эй, только не забирайте Кэри! — запротестовала Элизабет. — Он же душа вечеринки.
— Я так и знал, что он тебе понравится, — отозвался Гидеон. — Но не забывай, мама, он друг Евы. А это автоматически делает его и моим.
Но тут, к моему величайшему облегчению, Кэри присоединился к нам, непринужденно разрядив обстановку.
— А я как раз тебя искал, — обратился он ко мне. — Хотел спросить, не собираешься ли ты домой. Мне тут позвонили и сказали, что ждут. Так что надо ехать.
Судя по тому, как сверкали его глаза, я поняла, что позвонил ему Трей.
— Да, мы как раз собирались ехать.
Мы с Кэри обошли шатер, прощаясь и рассыпаясь в благодарностях. Гидеон неотступно, как собственник, следовал за мной.
Мы уже шли к дому, когда я заметила стоявшую в сторонке и смотревшую на Гидеона Айерленд.
— Давай подойдем к твоей сестре и попрощаемся, — предложила я.
— Что?
— Да вон она стоит, слева. — При этом я посмотрела вправо, чтобы девушка, которую я подозревала в преклонении перед старшим братом, не поняла, что разговор идет о ней.
Повернувшись к Айерленд, Гидеон небрежно помахал ей рукой, в то время как она с выражением воинственной скуки на лице прохаживалась туда-сюда. Покачав головой, я взглянула на Кэри: слишком уж хорошо помнила я те дни.
— Послушай, — начала я, сжимая руку Гидеона, — скажи ей: тебе жаль, что вы не пересеклись, пока ты был здесь, так что пусть она, если хочет, тебе позвонит.
— А для чего нам пересекаться? — уставился на меня Гидеон.
— Для разговора, для чего же еще, — ответила я. — Она была бы рада потрепаться о чем угодно. Дай ей шанс.
— Она же девчонка-подросток, — нахмурился Гидеон. — С какой стати я должен дать ей шанс мне все уши заговорить?
— Тогда у меня будет перед тобой один должок, — встав на цыпочки, прошептала я ему на ухо.
— Ох, чую, у тебя что-то на уме. — Он окинул меня долгим подозрительным взглядом, а потом крепко поцеловал. — Оставим пока вопрос открытым. Должок у тебя передо мной будет, и не один. Количество мы определим позже.
Я кивнула.
Кэри чуть качнулся назад на каблуках и покрутил одним указательным пальцем возле другого, что означало: «обвел вокруг пальца».