Обнаженные чувства
Шрифт:
«Что делать?» — лихорадочно думала Ева, провожая глазами готовую вот-вот исчезнуть сестру Дэвида. Она была совершенно бессильна помочь ей — вокруг ни одного друга, даже свой автомобиль она оставила дома! И теперь она даже не в состоянии проследить, куда повезут бедную девушку.
И тут ею овладела страшная ярость, когда ни рассуждать, ни строить какие-либо планы уже невозможно. Вобрав в легкие как можно большевоздуха, она закричала что есть мочи, стараясь перекричать, заглушить хохот, вопли, разного рода бред, доносящиеся изо всех углов огромного помещения.
— Верни назад Фрэнси сию же минуту, ты, сумасшедший развратный кретин!
Ева схватила за локоть первого же попавшегося ей человека, пытаясь внушить ему, что
Слова, казавшиеся такими убедительными и логичными, замерли в ее горле, потому что человек, которого она просила о помощи, повернулся к ней лицом, и Ева увидела, что рядом с ней стоит не кто иной, как сам Брэнт Ньюком во всей своей красе. Еве в это мгновение показалось, что исчез и зал, и люди, его наполнявшие, сразу же стих шум, и она вместе с Брэнтом каким-то непонятным образом перенеслась на необитаемый остров, где никого, кроме них, нет. Он молчал и улыбался, но его холодные глаза таили в себе пустоту и равнодушие. В них, по обыкновению, не отражалось ни чувств, ни эмоций.
— Можно, я уйду? — тихо спросила Ева, неизвестно по какой причине перейдя на шепот. — Вы, наверное, и в самом деле сумасшедший, если полагаете, что похищение девушки пройдет для вас безнаказанно. Разве вашу голову ни разу не посетила мысль, что Фрэнси тоже человек и ее никто не имеет права продавать, как вещь…
— Но я только что совершил это, милочка. И, кажется, сделка прошла удачно и как раз вовремя. Ну, ты же отлично знаешь, что из себя представляет эта пташка. Разве ты не понимаешь, что Фрэнси будет лучше у Дерека с его ребятами в Нью-Мексико? Впрочем, у меня имеется одно предложение, давай обсудим все это один на один и по возможности спокойно. И не волнуйся о Фрэнси — гарантирую тебе, Дерек придется ей по вкусу, он не станет обижать малышку. Вполне возможно, он выглядит несколько своеобразно, но на самом деле Дерек весьма дельный психиатр и к тому же занимается проблемами социальной адаптации подростков со всевозможными психическими сдвигами. Ему кое-что известно о Фрэнси и ее мазохистских наклонностях. Хотя мне, честно-говоря, больше бы хотелось побеседовать о твоих собственных наклонностях, Ева. Наша беседа долго откладывалась, но я заранее тебя предупреждал, что наша встреча все равно неизбежна.
Брэнт крепко держал Еву за руку, и ее запястье стало ныть. Но речь Брэнта значительно сильнее, чем физическая боль, подействовала на нее. Она никак не могла взять в толк, зачем он говорил ей весь этот бред.
«Господи, — в отчаянии подумала она, г — неужели в доме Ньюкома, среди стечения такого количества людей, не осталось ни одного нормального здравомыслящего человека?»
Ева сделала робкую попытку освободиться и в последней надежде обвела глазами гостиную — вдруг рядом объявится Тони Гонзалес или какое-нибудь другое знакомое лицо? Между тем хватка Брэнта становилась все более настойчивой и жесткой, и Ева осознала, что ее куда-то ведут помимо ее воли. И в то же мгновение, когда она уже шла за Брэнтом и ничего не могла поделать, в ее памяти огненными знаками отчеливо всплыло предупреждение Марти, бедной, несчастной Марти, загубленной и растоптанной Брэнтом Ньюкомом.
Глава 19
Брэнт Ньюком отвел Еву в бар и, не спуская глаз с ее лица, выразительным движением требовательно протянул руку по направлению к бармену. Тот вложил ему в руку стакан с напитком, который Брэнт незамедлительно передал Еве, все еще продолжая сжимать узкое запястье бедной женщины стальными тисками пальцев. Автоматическим движением руки, не задумываясь, в настроении ли она пить, Ева приняла дар Брэнта, Рука Евы, находившаяся в плену у Ньюкома, болела все сильнее. Временами Ева даже еле сдерживала себя, чтобы
— Давай-ка выпьем, уважаемая мисс Мейсон, — напыщенно произнес Брэнт, — выпьем за приятную беседу, которая ожидает нас впереди. Ты, надеюсь, расскажешь мне все о бедняжке Фрэнси и о том, как ты о ней беспокоишься? Не забудь только поведать о ее старшем брате Дэвиде, большом любителе надрать задницу своей обожаемой сестренке. И я, в свою очередь, расскажу тебе кое-что, а может быть, даже и покажу, если будет настроение.
По неизвестной причине пальцы Евы обрели былую твердость, и она держала стакан уже не трепетной рукой. Брэнт своим стаканом подтолкнул стакан Евы к ее губам.
— Пей, милочка, не тяни. А то я совсем уж потеряю терпение.
Слова Брэнта не звучали ни грозно, ни зловеще, пожалуй, даже лениво, но все время рука Ньюкома стальным капканом стискивала и до боли сжимала нежное запястье Евы. Той оставалось лишь подчиниться и выполнить команду — отпить из стакана, чтобы избежать дальнейшего сжатия железных тисков. Одна-единственная мысль поселилась в голове у Евы — скорее бежать, бежать, уносить ноги от этого вежливого красивого маньяка Брэнта Ньюкома. И Марти, и Питер были абсолютно правы на его счет — Ньюком действительно опасен даже для физического существования человека. Почти театральное действо, в которое помимо своей воли была вовлечена Ева, понемногу превращалось в реальность, и возникала самая настоящая угроза и для самой Евы, не говоря уже 6 бедняжке Фрэнси. Особенно для Фрэнси — ее необходимо срочно спасать. А что будет с ней самой? Действительно, что в состоянии сделать с ней Брэнт? Убить ее? Нет, даже это чудовище не пойдет на открытое преступление. Просто он, наверное, в состоянии причинить ей вред другим путем… Ева содрогнулась, пролив остатки жидкости из стакана Брэнта себе на платье.
Брэнт весьма вежливо помог промокнуть салфеткой пролитую жидкость, причем совершил это настолько быстро, что она оказалась не в состоянии избежать его прикосновений. Брэнт криво усмехнулся.
— Не любишь, когда к тебе прикасаются, милочка? Что-то не больно верится в это, особенно когда взглянешь на центральный разворот «Стада». А может быть, я принадлежу к полу, который тебе противен? Недаром ты свила себе гнездышко вместе с Марти Мередит!
В ответ на его слова Ева пришла в ярость — да как он смеет даже упоминать имя Марти! И ее страх перед кошмарным хозяином внезапно улетучился.
— Ах ты, подонок…
Однако поколебать хладнокровие Брэнта она едва ли смогла.
— Прибереги страсть на потом, когда мы останемся одни. Вот тогда называй меня любыми гадкими словами сколько тебе влезет. Я слишком долго ждал того момента, когда я смогу трахнуть тебя, лапочка. Поэтому давай укроемся с тобой от всех и посмотрим, на что ты способна, Ева Мейсон!
Смысл слов Брэнта еще не до конца дошел до Евы, а коварный хозяин уже тянул ее куда-то, ни секунды не сомневаясь в согласии Евы. Он в буквальном смысле этого слова тащил ее сквозь толпу гостей, и люди молча расступались, давая им проход, слишком занятые собой, чтобы придавать значение очередному приключению Брэнта.
Ева, сжатая стальным капканом Брэнта, беспомощна следовала за ним. Она даже боялась устроить сцену, потому что могла убедиться, как и в случае с Фрэнси, что всякие сцены в этом доме воспринимаются как дополнительное развлечение. Она никогда бы не пошла на подобное унижение. ..
Брэнт провел Еву через дверь, которую она не заметила раньше, и ввел в странную комнату, пробурчав при этом, что помещение это не совсем в его вкусе и комната, на его взгляд, чуточку «перетяжелена».
— Но зато большинство людей, побывавших здесь, получают впечатление на всю жизнь. Кроме того, комнатка изгоняет из душ некоторые ненужные иллюзии. Фрэнси называла ее «игротекой» или «комнатой для игр» — не помню точно, но уверен, что здесь есть где развернуться. Ты согласна со мной?