Обнажённый экстаз
Шрифт:
– Нет, не узнал, – признался Эйдолон. – Твоя кровь тоже ничего не показала. Я еще никогда не видел ничего подобного. Это какая-то гребаная Шеульская зараза.
О, Боже, она вызвала чертову чуму. Лор всегда говорил, что если она за что-то бралась, то делала это идеально. Син воспринимала его слова как похвалу, но в этот раз она просто не могла гордиться тем, что сделала.
– Обычно, все кого я заражала, болели своей уникальной болезнью... никто не умирал от одной и той же заразы. У варгов, которых ты осматривал, были разные симптомы?
Эйдолон
– Болезнь протекала с такими же признаками и симптомами, как и у первой жертвы. Их капиллярные сосуды растворялись, что приводило к внутреннему кровотечению и в конечном счете к остановке сердца. Чтобы ты не сделала с первым варгом, это передалось и остальным, с кем он вступал в контакт, хотя способ передачи мне до сих пор неизвестен.
Она нахмурилась.
– Конэлл контактировал с ним, почему же тогда он не заболел?
– Могу предположить, его вампирская сущность дает ему иммунитет или сопротивляется болезни.
– Возможно, в его крови есть что-то, что поможет выработать вакцину?
Легкая улыбка промелькнула на губах Эйдолона.
– Ты впустую тратишь свой талант в качестве убийцы. Тебе следует работать здесь.
Это было шуткой только наполовину.
– Я убиваю, брат. Вот в чем заключается мой талант.
– Так не должно быть, – произнес он голосом, в котором прозвучало моральное превосходство и осуждение.
– Ты ничего не знаешь обо мне и моей ситуации, – рявкнула она. – Поэтому не смей мне говорить, как все должно быть.
Хотя выражение его лица оставалось непроницаемым, он начал сильно постукивать пальцами по столу.
– Ты слишком остро реагируешь...
– Остро реагирую?! Да пошел ты, придурок! Следующий раз, когда ты начнешь чуму, угрожающую уничтожить целый вид, я посмотрю, как ты будешь реагировать. – Она ударила ладонью по столу. Эйдолон даже не вздрогнул, только продолжал хранить, сводящее с ума спокойствие. – Все что я знаю, так это как трахаться и убивать, а сейчас я заразила не просто одного варга, но возможно, что всю популяцию. Так скажи мне, как я должна реагировать?
– Это правда? – Глубокий, грудной голос заставил как Син, так Эйдолона одновременно повернуть головы в направлении двери, где стояли Конэлл и другой мужчина постарше. Ни один из них не выглядел довольным.
Эйдолон глянул на часы.
– Валко, ты пришел раньше.
Рыжеволосый мужчина зарычал и шагнул в кабинет, взгляд его был убийственным, и у Син возникло дурное предчувствие, что он варг.
– Это правда? – Он ткнул в нее пальцем. – Так это она является причиной заболевания, уносящего жизни моих людей?
Эйдолон повернулся к ней.
– Син, почему бы тебе не зайти по позже? – И это не было просьбой.
С трудом сглотнув, она кивнула, но когда попыталась выйти из кабинета, варг преградил ей дорогу.
– Я так не думаю.
Эйдолон вскочил со стула, глаза сверкают золотом, зубы оскалены. Значит, ее брат не всегда был спокойным, держащим себя в руках парнем, как он скорей всего любил о себе думать. Надо иметь это в виду.
– Дай ей пройти. Сейчас же. – В его голосе звучала смертельная опасность, и в этот момент она поняла, что сильно недооценивала Эйдолона. Он был таким же опасным, как и любой другой из ее братьев, возможно, самый опасный, потому что с ним ты даже не увидишь топор, пока он не окажется у твоего горла.
В комнате воцарилась мучительная тишина, что показалось Син очень странным, потому что напряженность, потрескивающая в воздухе, должна была производить какой-то шум.
В конечном счете... когда ее легкие уже готовы были взорваться от задержанного дыхания, варг сделал шаг в сторону. К сожалению это означало, что сейчас она должна была встретиться лицом к лицу с Конэллом.
Он остался стоять в коридоре, и когда она проскользнула мимо него, схватил ее за локоть.
Послышалось рычание Эйдолона, но она подняла руку, в знак молчания.
– Все в порядке, – произнесла Син, но она знала, что он останется на стороже.
Глаза Конэлла сверкнули как два серебряных кинжала.
– Что ты натворила?
– Разве ты не слышал? Я начала эпидемию чумы, которая, по всей видимости, унесет жизни многих, таких как ты.
– Почему?
Он произнес это таким тоном, как будто она сделала это специально. Что ж, прекрасно. Она тоже может играть в эту игру.
– Для развлечения. Для чего же еще?
У него заходили желваки, и она могла слышать скрежет зубной эмали об эмаль, наверно это плохо скажется на его клыках.
– Ты заразила меня?
– Ты слишком уж возмущен для парня, кто поставил пятьсот баксов на то, что заберется ко мне в трусики.
Кон схватил ее за плечи и встряхнул.
– Отвечай мне!
Она сладко улыбнулась ему.
– Если бы я это сделала, ты был бы уже мертв. И если ты не уберешь свои руки, то так оно и будет.
Кон еще больше помрачнел, и она чуть сдержалась, чтобы не вздрогнуть, когда он наклонился так близко, что его клыки задели мочку уха.
– Молись, чтобы никто, кого я знаю, не умер.
– На твоем месте я была бы поосторожней с угрозами в мой адрес, – вымолвила она, вырываясь из его хватки.
– Почему? Потому что твои братья будут охотиться за мной?
– Нет, потому что я буду.
Сказав это, она прошла с высоко поднятой головой, но внутри ее желудок скрутило узлом. Син никак не могла стряхнуть с себя ощущение, что только что заимела нового врага в лице не того парня.
Конэлл смотрел, как Син удаляется прочь, и внутри у него бурлили десятки различных эмоций: злость, похоть, разочарование. Кон хотел ее – дьявол, он все еще хотел ее – но очевидно, Син была кем-то больше, чем просто женщина, очаровавшая его своей уверенностью в себе и юмором.