Обнуление
Шрифт:
Демон растворился в дождливой ночи, а я ждала продолжения. Ситуация казалась нелепой и забавной: два человека стояли напротив друг друга, целясь бластерами, и молчали.
– Она не работает, – мотнул головой парень на камеру. – Демон потому и подошел к тебе. Видимо, разговор у него не для эфира. Я рад познакомиться с Цветаной Романовой. Я Макс. Ты меня знаешь в сети, как Зеркало.
– Да, ладно! Зеркало? Ты… Ты ведь… Но…
– Приглашаю в гости – ливень.
– Не-а, сначала скажи: какую последнюю программу ты мне продал.
– Это был шедевр, который ты высоко оценила –
– Привет, Зеркало. Согласна пойти в гости.
Глава 4
До наступления Нового года 5 дней 3 часа
Максим жил в районе, окруженном парками, огибаемом рекой – маленьком городе, вынесенном за скобки большого мегаполиса. От того места, где мы встретились, до границы его квартала добрались за пятнадцать минут на скоростном «Фирте» – местном наземном общественном транспорте. Дальше предстояло передвигаться на личной машине Макса.
Когда мы, наконец, смогли проехать через кордон, я уставилась в окно. Старалась насладиться воздухом, даруемым лесополосой, через которую пролегала дорога.
– Почему маску не снимаешь? – убирая свою в карман, спросила я.
– Смысла не вижу, – пожал плечами Макс.
– А почему все горожане в малоэтажной застройке, ну, в том городишке, предпочитают этот аксессуар? Воздух там с примесями, но если родился и вырос в нём, то…
– В том-то и дело, что родился и вырос. Город мне родной. Много десятилетий подряд там происходят выбросы химикатов без очистки, без регулирования законами правительства, без соблюдения всех прописанных по списку законодательством пунктов для сохранения жизни и окружающей среды.
– Вредное производство? – развернувшись к Максу, нахмурилась я. – Это ведь решается.
– Решается, – хмыкнул парень, – когда хотят решить.
Ничего себе! Я, конечно, всё понимаю – Четвёртый мир: неустроенность, несоблюдение прав граждан, грязное производство, непопулярные меры защиты людей. Но законы в отношении главного – сохранения жизни – едины для всех планетарных систем.
Я постаралась скрыть удивление, потому пожала плечами и без деланного интереса в голосе произнесла:
– М-да… Вполне образное объяснение… Ладно, когда-нибудь всё будет иначе.
В ответ лишь пожимание плечами.
– Но тут роскошная лесополоса, – решив перевести разговор в другое русло, ляпнула я.
На этом диалог иссяк, и я, сев удобнее в кресле, нажала на встроенный в панель управления машиной экран. Он тут же вспыхнул, отобразив план местности. Населённый пункт на пути следования назывался Остров счастья.
На схеме по всей протяженности забора, отделяющего Остров от остального мира, схематическими точками были указаны посты охраны. Внутри лесопаркового массива ломаной линией отмечена ещё одна тонкая пунктирная полоса и написано: «Второй охранный рубеж».
– Что это? – указав пальцем, спросила я.
– Силовой барьер – защита. Её активируют, если первый кордон будет пройден и противник войдёт в лесную зону.
– Противник?
Оу-у! Я начала уставать от этой планеты!
– Я не оговорился, – улыбнулся Макс, и гибкая маска на его лице растянулась. – Пару десятилетий назад волна переворотов захлестнула столицу, перекинулась на регионы, добралась и сюда. Здесь живут сливки сливок нашего квадрата. У них особые привилегии. Думаю, не нужно объяснять, что основной массе людей это не нравится.
– И ты здесь живёшь? Крутой парень!
– А толку что? Живу и буду жить дальше. Но родился я не здесь – в Старом городе. Если бы повезло, и с самого начала очутился тут, может, и жизнь пошла бы иначе…
Макс вдруг посмотрел на меня долгим, задумчивым взглядом. Мне стало не по себе от этого, но не стала отводить взор.
– Ты очень красивая. Волосы у тебя отросли. Помню на первой церемонии награждения, когда тебе вручали медаль, ты зачесала их назад. Они смешно торчали на затылке в короткой стрижке. Не удивляйся. Награждение транслировали, и я смотрел. Не ухмыляйся, мне было интересно.
– К чему ты? Всё было и быльём поросло. Надеюсь, через десяток лет всё забудется.
– О твоём брате много легенд ходит, потом заговорили и о тебе. Всегда хотел познакомиться. Увидел на церемонии, размечтался… Не в отношении тебя, вообще… о жизни. Но я не могу… Всего, что имею, не хватит обнулить судьбу.
– Почему?
– Ты правда хочешь знать? – Парень грустно посмотрел на меня.
– Да.
– Хорошо.
Макс перевел машину в режим автопилотирования и дёрнул кнопки застёжки маски. Она осталась у него в руках, а я смотрела на искорёженное мутацией лицо с кровавого цвета губами. Подбородок был смещён в левую сторону, рот искривлён. Один его уголок опущен вниз, другой был сильно задран вверх и подпирал скулу.
– Ты такой родился?
Макс кивнул.
Я вздохнула и произнесла:
– Это легко исправить, могу помочь со специалистами.
– Конечно, только мне не покинуть планету даже ради операции. Впрочем, что толку в операции, если и моё потомство будет обречено, возможно, даже на большее уродство.
Макс защёлкнул застёжки, разгладил гибкий материал маски и снова взял управление машиной на себя.
– Много вопросов возникло, – пожала плечами я. – Но задавать не стану. Хотя есть варианты осуществить вылет. Можно отыскать специалистов и… всё исправить. Настаивать не стану. Вероятно, есть причины, раз уж ты ничего не делаешь.
– Правильно. Не задавай.
– Химия – дело всей твоей жизни. Теперь я понимаю почему.
Макс расхохотался, подмигнул мне, и я ответила ему улыбкой.
До ушей донёсся шум работающего двигателя, и я невольно выглянула в окно. Оказалось, что прямо над нами летел вертолёт, разрезая воздух короткими, в два ряда лопастями. Я подняла вверх указательный палец и вопросительно посмотрела на Макса.
Он ответил:
– Не знаю. Вот видишь, радар показывает, что вертолёт принадлежит другому квадрату, тому, что севернее. Более подробно ничего неизвестно – мы не в одном транспортном пространстве. Вертолёт нашему Острову не принадлежит, и всё. Возможно, частник… У нас тут всяких полно.