Оборот третий. Яйца Нимиры
Шрифт:
Решение полностью себя оправдало — в первую же охоту Фиона умудрилась поймать в лесу трёх кроликов и одну крысу. Крысу мы выкинули, но потом об этом пожалели. Уже на следующий день кролики стали в десять раз осторожней. Слух о непонятном хрен-победи-чём, что открыло на них охоту, разлетелся по лесу. Пришлось сильно экономить кроличье мясо.
Вчера мы с Дианой под покровом Ночного Яйца (это луну так называли, она была в форме яйца) прокрались в стан яиц, отрицающих яичность, и, тюкнув камнем по маковке, выкрали здоровенное яйцо. Кое-как пожарили на
А утром к холму опять подваливал голем и пытался качать права Яйцерику, который всё отрицал. Кроме яичности, разумеется.
В общем, жить было можно, но нафиг такую жизнь.
— Мы в заднице, — вздохнул я, поглядывая на висящую в небе яичницу. — Я уже вообще не знаю, как к ним подступиться.
— Не объяснишь, в чём вообще состоит твой гениальный план? — Диана выплюнула травинку и внимательно посмотрела на меня. — Чем вы там постоянно занимаетесь в тайной комнате с этим Яйцехреном?
— Его зовут Яйцерик! — обиделся я. — Я учусь отличать яйца друг от друга.
— Нахрена?
Нахрена, нахрена! Потому что я очень любознательный, блин!
— У яйцеверов есть оружие, — пояснил я.
— Стоп-стоп. У кого? — Диана приподнялась на локтях, глядя на меня, как на больного на всю голову.
— Ты что, вообще ничего не поняла? — взвыл я. — Мы в посёлке, принадлежащем общине яйцеверов! Они не противятся яйцу насилием, но яйцекраты, отрицающие яичность, перешли уже все границы, и поэтому яйцеверы собираются начать войну. И у них есть оружие для уничтожения яиц. Они могут дать его мне, чтобы мы сумели сбежать, но есть одна проблема. Среди яйцекратов есть внедрённые яйцеверы, которые занимаются разведкой. Никто из них не должен пострадать. Пока что я… пока что я даже не научился отличать их друг от друга. Яйцерик говорит, что я должен открыть в себе силу яйца, или типа того, но я пока не совсем понимаю, что это вообще значит.
— Н-да, — изрекла Диана спустя минуту молчания. — Вот теперь я понимаю Фиону.
— Что, тоже захотелось за кроликами по лесу побегать? — фыркнул я.
Фиона и вправду увлеклась охотой. Целыми днями пропадала в лесу. Правда, добычи приносила всё меньше, но выглядела крайне довольной.
— Не, нажраться захотелось. Да так, чтоб в хлам. Значит, говоришь, есть оружие, да?
— Есть, — буркнул я. — Только нам его не дадут.
— Это уже другой вопрос, — усмехнулась Диана. — Решаемый…
— Рррррешать! — каркнул сидящий рядом ворон и помахал крыльями.
Диана пощекотала его под клювом, и ворон довольно заклекотал.
Снизу послышался стук и нежный певучий голос:
— Папа? Папа, это я!
Мы с Дианой переглянулись и, не сговариваясь, поползли вниз. Держась за крепкую зелёную траву, чтоб не упасть (хватило нам уже падений в яйца, спасибо большое), вытянули шеи и увидели перед дверью аккуратное яичко высотой мне до пояса. Стройненькое такое, женственное.
Яичко отклонилось назад, посмотрело на нас и ойкнуло от неожиданности.
— Привет! — Диана
— Привет! — отозвалось яйцо. — Я — дочка Яйцерика, меня зовут Яйцерина! А вы, наверное, те самые яйца, про которые рассказывал папа? Диана и Фиона?
— Почти, — согласилась Диана. — Только это — Костя, он парень. А Фиона в лесу.
— Херррррнёй стрррррадает, — подтвердил ворон.
— Ко-о-о-остя, — как-то странно повторило яичко моё имя. Я содрогнулся.
— Вот тебе и подземный ход, — уголком рта произнесла Диана.
— Чего? — удивился я. — Погоди… Она что, покраснела?
Яйцерина и вправду налилась багровым цветом, будто пасху почуяла.
— Я тебе говорю — она твоя! — Диана толкнула меня локтем в бок. — Путь к оружию одинокого мужчины лежит через его симпатичную дочурку. Или как там на местном наречии: путь к яйцу одинокого яйца…
— Да в каком месте она симпатичная?! — перебил я.
— Костя… Тебе нужно пробудить внутри себя яйцо, иначе ничего не получится.
— Тррррррррахни! — подключился к агитации ворон. — Крррррррушить! Порррррртал! Грррррримуэль!
Да, он скучал по Гримуэлю и до сих пор не терял надежды встретиться со старым волшебником. Я тоже надеялся. В конце-то концов, хотя мир стремительно исчезал, но там были агенты. А уж они-то умеют перемещаться между мирами. Вдруг и Гримуэля с собой забрали? Не совсем же они звери. Может, сидит в тюрьме где-нибудь в Альянсе, грустит…
Внизу открылась дверь. Яйцерик ахнул, увидев красную Яйцерину:
— Яйцерина! Ты шла по улице в таком виде? Как тебе не стыдно!
— Прости, папа, я не хотела!
— Позор, позор! Немедленно заходи в дом, развратное яйцо!
Яйцерина исчезла. Дверь захлопнулась.
— Ну вот, — подытожила Диана. — Теперь ты, как честное яйцо, обязан жениться.
Глава 2
Может, я ещё и не научился отличать яйца друг от друга, но зато я отлично подметил разницу между яйцекратами и яйцеверами. И если бы не это дурацкое внедрение, без проблем перестрелял бы всех яйцекратов. Серьёзно, вообще без проблем!
Яйцекраты сидели неподвижно, а яйцеверы — двигались. Тот случай, с големом — это экстренная ситуация. Самооборона, так сказать. В основном же яйцекраты спокойно сидели, не дёргаясь, как самые обыкновенные яйца. Ночью, наверное, ещё и спали — иначе как бы нам удалось стырить одного матёрого яйцекрата и сожрать его?
Яйцекраты, отрицая индивидуальную яичность, проводили время в чём-то вроде коллективной медитации. При этом, суки, размножались и занимали всё большую площадь, как бы между прочим поглощая деревеньки яйцеверов. Многие из которых, подумав, тоже вступали в секту яйцекратов.
Сами по себе яйцеверы были приятными и жизнерадостными яйцами. Яйца-дети бегали и играли, оглашая окрестности весёлыми криками. Молодёжь тусовалась в каких-то своих особых местах. Те, что постарше, возделывали огороды, на которых росло несъедобное хрен знает что.