Оборот третий. Яйца Нимиры

Криптонов Василий Анатольевич

— Ну, допустим, — настороженно отозвался Ларс, — устав Альянса декларирует лояльность аборигенам любого мира. Особенно несовершеннолетним, старикам и социально незащищённым гражданам. А что?

— Храни тебя Сансара, дядя, — заржал пацан.

Довольно махнул выхваченным из-под лохмотьев обшарпанным кирпичом-сканером и почесал по улице — только пятки засверкали.

— Ларс! — застонал Карл, — инструкция! Третий параграф!

Побледневший Ларс схватился за очки.

— Это он у тебя сейчас таким макаром минуту жизни спёр? — сообразил я.

Злющий, как сто чертей, Ларс не ответил. Ответа, впрочем, и не требовалось.

— Беспррррррризорррррник, — объяснил ворон. — Сиррррота!

— Паршивец малолетний, — проворчал Ларс. — Даже думать не хочется, что из него вырастет. Как говорится, малое преступление рождает большие проблемы. Для преступника, разумеется.

— А у нас по-другому говорится, — заметил я. — Без лоха — и жизнь плоха.

— Рррррразвели! — радостно подтвердил ворон.

Ларс яростно засопел, но ответ не придумал.

— Действуйте осторожно, — проворчал он. — При малейшем подозрении, что вы раскрыты, вызывайте нас.

— Заговорррррр! — обрадовался ворон и сделал над нами торжественный круг. Троллинг агентов явно доставлял ему удовольствие. — Интрррррига!

— На вашем месте я бы нейтрализовал птицу, — недовольно глядя на ворона, заметил Ларс. — Она может вас выдать.

— Крррретин, — обиделся ворон.

И решительно замахал крыльями в сторону ржавой решетки.

Ворота и замок на воротах выглядели так, будто крайний раз их открывали лет сто пятьдесят назад. Сбоку от ворот находилась калитка — не менее ржавая, чем все остальное, но без замка. Я потянул калитку на себя. Она, издав пронзительный скрип, открылась.

— Тише ты, — прошипела Диана.

— Думаешь, Крис тут успел камеры поставить? — хмыкнул я.

— Да хрен его знает, с него станется.

Мы прошли через калитку. Здание лечебницы стояло в глубине небольшого запущенного сада. Когда-то тут были клумбы и даже фонтан. Из кустарника выглядывал стоящий на задних лапах гипсовый бульдог. Сейчас клумбы забил бурьян, между плитками садовых дорожек буйно росли сорняки. В чаше фонтана валялись окурки и пустые бутылки, а бульдогу во все пузо пририсовали член. Приятное местечко, ничего не скажешь.

— Крис умеет выбирать локации, — будто услышав мои мысли, сказала Диана.

— Угу. Красота неземная.

— При чём тут красота? Тихо, убого, заброшено — ни одна тварь не сунется. И внутри, может, не всё разграбили.

Не, ну если так рассуждать — место и правда лучше не придумаешь.

Мы поднялись по выщербленным ступеням. Двери были закрыты, но замок вырван с мясом. Диана осторожно потянула дверь. Та открылась безропотно и даже без скрипа.

Ворон впорхнул первым, за ним вошли мы с Дианой. Огляделись.

Холл с уцелевшей стойкой ресепшена, замусоренный пол. На полу у дальней стены — лежбище из кусков картона и тряпок, запах — как от привокзального сортира. Диана поморщилась. Ну, хоть хозяина лежбища не видать, и то ладно. Не удивлюсь, если Крис его пристрелил, чтоб под ногами не мешался.

— Куда? — шепнул я.

Диана молча указала подбородком на пол. Среди пыли и мусора отчётливо виднелась дорожка — оборудование, видимо, затаскивали волоком. Дорожка вела из холла в левый коридор. Как Крис справился-то один? Из Фионы так себе помощница. Хотя… Я припомнил, как несчастный затюканный ботаник Сеприт одной рукой вздёрнул на парту одноклассника, а потом выпрыгнул из окна третьего этажа. Наверное, и оборудование притащил сюда в один приём, и, что характерно, одной рукой. Другую галантно предложил Фионе. На женщин этот гад, становясь собой — то есть, гениальным хирургом, а не задротом-ботаником, — оказывал какой-то сногсшибательный эффект. На глазах дурели и с ног падали.

Ворон порхнул в левый коридор. Мы с Дианой тихонько пошли за ним.

В коридор выходили двери кабинетов — частично выбитые, частично уцелевшие. Ворон пролетел коридор до конца, вернулся и остановился возле второй по счёту двери. Протёртая на полу дорожка поворачивала туда же. Дверь была плотно закрыта. Из помещения не доносилось ни звука. Задать Диане вопрос, что она собирается делать, я не успел.

Агенты Альянса, видать, как спортсмены — бывшими не бывают. Дверь Диана распахнула с ноги.

— Крис! Тебя раскрыли! Уходим! — и рванула внутрь.

Мне ничего не оставалось, кроме как влететь в помещение вслед за Дианой.

Небольшой кабинет, выбранный, очевидно, из-за наличия в нём двух высоких, мне по пояс, кушеток. Вряд ли кому-то такие могли пригодиться дома — потому и уцелели, не спёрли.

Вокруг одной из кушеток громоздилось то самое, честно оплаченное нашими кровными часами, оборудование. А на кушетке лежала Фиона, укрытая белоснежной простынёй. Простыня и новенькое сверкающее оборудование на фоне выбитого окна, паутины по углам и общей загаженности, смотрелись странновато и жутко.

Кристиан, одетый в белый халат, отскочил от кушетки. Верхняя часть его лица была закрыта очками с толстыми зеркальными стёклами, нижняя — хирургической маской.

— Придушу, — прошипел он из-под маски Диане. — Голыми руками придушу!

— Спокойно! — вклинился я. — Потом придушишь. Если захочешь. Сначала от агентов надо смыться. Это не мы их привели, если чё. У тебя на хвосте висели — видать, ещё с того мира.

Кристиан тяжело засопел. Но надо отдать ему должное — разум мгновенно взял верх над эмоциями.

— Нейтрализуйте их, — коротко приказал он.

— Чего? — офигел я.

— Мне кажется, я высказался вполне однозначно. Агентов необходимо нейтрализовать. Я должен закончить эксперимент. Он находится на финальной стадии. Если я прерву его сейчас, ваш друг Филеас погибнет.

— Да чтоб ты сдох со своими экспериментами, — простонал я.

Кристиан саркастически развёл руками:

— Увы. Если я сдохну, Филеаса ждёт ровно та же участь. — Посмотрел на браслет. — Через двадцать минут сюда доставят тело нового носителя. У меня всё готово, — он кивнул на вторую кушетку. Тоже застеленную белой простынёй.