Оборотень 1
Шрифт:
Человек, к которому обращался Вильд, казалось, не слышал его слов. Подойдя к лежащему Вильду, он наклонился над ним и отодвинул ворот рубашки, словно собираясь укусить, когда его рука зацепилась за цепочку, на которой висел медальон отца Вильда.
Заинтересовавшись, он достал медальон. Ни Василий, ни Вильд и пошевелиться не могли, так крепко их держали по рукам и ногам. Человек стал любопытно рассматривать медальон, но спустя уже мгновение его лицо переменилось на недовольное. Он хмуро смотрел на медальон, словно это нечто очень неприятное и неожиданное
Спустя еще миг этот человек выпустил медальон и отшатнулся от Вильда, врезавшись в напиравших позади него тварей, поскользнувшись на кусках тел и упав на пол. Он издал какой-то непонятный звук, возможно, какая-то часть этого звука находилась за гранью восприятия человеческого уха. Не сводя взгляда с путников, он покинул комнату. Словно по команде, Вильд и Василий были отпущены.
Все нападавшие, способные хоть как-то передвигаться, так же с опаской быстро покинули дом. Как только путники высвободились, они первым делом схватились за мечи, но в комнате обороняться было не от кого. Лишь один недорубленный упорно полз к двери, не проявляя признаков агрессии, и казалось, что он мечтает лишь о том, чтобы побыстрее выбраться отсюда, если, конечно, эти существа могут мечтать.
Вильд посмотрел на медальон, пытаясь понять, что могло в нем напугать кого-то. Но там ничего особенно не было – все те же узоры, все тот же металл. Вильд и Василий переглянулись. Василий быстро набросил на плечи свой мешок, и они молча вышли из комнаты, никого не встретив по пути, опасливо обошли отверстие в полу и вышли из дома.
Непривычная тишина повисла над деревней, а темнота окутала ее, скрывая любые детали. Чувство того, что за ними следят, не покидало путников, но улица, на сколько можно было рассмотреть, казалась пустынной.
А нет, не совсем пустынной. Прямо перед домом, в котором еще недавно были Вильд с Василием и где они на коновязи оставили своих коней, было несколько упырей. И те не просто так стояли там, а доедали коней. Стоило Василию увидеть это, как он сразу же дернулся в их сторону, собираясь порубить на куски.
– Не стоит, пойдем отсюда, – шепотом произнес Вильд. Не смотря на то, что на них не нападали, разговаривать громко они не рисковали.
Недовольно вздохнув, Василий все же остался на месте.
– Давай-ка на коня, – произнес Вильд, смотря куда-то в сторону.
Там как раз показался конь без головы и, немного пробежав, остановился напротив дома.
– Боязно как-то.
– Василий, ты испугался какого-то коня без головы?
– Не испугался я. Его упыри не трогают, значит он для них свой или они его боятся.
Не слушая Василия, Вильд подскочил к коню и, схватив его за гриву, запрыгнул на него.
– Пешком мы долго будем идти, а верхом вмиг доскачем.
Вздохнув, Василий подошел к коню и забрался на него, сев позади Вильда. И они поскакали из деревни. Но стоило им выехать из нее, как конь сбавил ход и стал поворачивать назад.
– Стой, пойдем пешком.
Как только они слезли, конь сразу повернул назад и поскакал в деревню.
– Тебя не покусали? – спросил Василий.
– Нет вроде. А тебя?
– Вроде нет.
Они осторожно пошли вперед, держась настороже и ожидая чего угодно.
Глава 3
По глухой лесной дороге устало брели два путника. Не рискнув остановиться на ночёвку в лесу, они с нетерпением ожидали рассвета, продолжая упорно идти вперед. И хорошо, что летом ночи короткие, и вскоре наступил рассвет. Ночью на них никто не напал, и с первыми лучами солнца они спрятали оружие, которое все это время сжимали в руках, готовые в любой момент начать снова сражаться.
– Упыри отпустили нас, когда увидели медальон, – произнес Вильд, достав его..
– Откуда он у твоего отца? – спросил Василий, подойдя ближе и рассматривая его.
– Привез из какого-то похода. Раньше на нем какие-то другие символы были, – пробормотал Вильд, тщательно всматриваясь в него.
– И что они значат? – спросил Василий.
– Не знаю. Но что-то значат. И тот упырь знал, что, раз нас отпустил, – Вильд спрятал медальон обратно и продолжил идти по дороге.
Скоро лес начал становиться реже и с одной стороны дороги перешел в поле, что несказанно порадовало путников. Дорога поднялась на невысокий взгорок, и путники остановились, оглядывая окрестности.
– Дом, кажись, или сарай какой, – произнес Василий, указывая в сторону через поле. – Далеко, не видать, дальше холм мешает. Может, деревня какая.
– Деревня? – переспросил Вильд. – Так может напрямик через поле, дом-то вроде нормальный? Дорога-то куда-то в сторону уходит. Может, и к нему приведет, но напрямик быстрее будет.
– Коней надо раздобыть. Эх, хорошие кони были, а эти… их сожрали, – вздохнул Василий. – Пойдем напрямик, глядишь, там хоть какие-то кони будут, всяко лучше, чем пешком.
Через некоторое время взглядам путников открылась небольшая деревушка, жители которой были заняты утренними хлопотами: кто косил траву, кто доил корову…
– Нам бы лошадей купить, – обратился Вильд к мужику, который складывал сено у крайнего сарая.
– Кони – это хорошо, – ответил ему мужик и тут же добавил: – Нет у нас коней.
– Как нет? Мы хорошо заплатим.
– Никто вам в деревне коней не продаст. Мало их у нас, самим нужны, – ответил мужик, подозрительно на них глядя. – А вы случаем не из кривой деревни пришли?
– Нет, – ответил Вильд, поняв, что в деревне не рады тем, кто из кривой деревни приходит.
– Вы как раз с той стороны шли.
– Не были мы ни в какой кривой деревне. Чего вы деревню-то кривой зовёте? – спросил Василий.
– Так дома в ней кривые. Точно в ней не были?
– Не были.
– Где тогда так перемазались?
Вильд и Василий были все покрыты кровью упырей и как-то совсем позабыли про это, вымотанные ночными событиями.
– На нас волки в лесу напали. Коней загрызли, – быстро выкрутился Василий и грустно вздохнул.