Оборотень с границы
Шрифт:
— Так получилось, — передразнил меня Эдик. — Она что…
Он запнулся на полуслове и начал внимательным взглядом обшаривать место, где совсем недавно лежало тело Анжелы. Носком ботинка оттолкнул валявшуюся спицу, коротко глянул на меня и тихо выругался.
— Вариантов не было, — сказал я, разглядывая потолок. — Нож бы засекли металлодетекторы.
— У меня бабушка такими носки теплые вязала, — ехидно пропищал Эдик и резко повернулся ко мне. — Медальон где?
— Не было ничего, — развел я руками. — Или может твои гаврики забрали. Цепочка была, вон звенья валяются…
—
— Они взяли под контроль человека, — набычился я. — А значит, я был в своем праве!
— Ты-ы-ы? — Вонзил в меня взгляд Эдик.
— Я, и можешь говорить все, что хочешь! — я достал из кармана кругляш медальона и кинул его Эдику. Расставаться с артефактом было жалко, от золотой тяжелой пластинки веяло солидностью и древностью. Причудливая вязь рун по кромке рождала любопытство, но рассмотреть подробнее пока просто не было времени. И вот теперь эта красота уплывала из рук. — Доволен?
— Не совсем, — покачал головой полковник. — Ты мне должен!
— Будем считать, кто больше? — окрысился я.
— Не будем, — опять покрутил головой Эдик. — Но я не нанимался вытаскивать тебя из дерьма всякий раз, когда ты решаешь с радостью в него залезть. Если считаешь себя взрослым и самостоятельным, то научись решать свои проблемы без привлечения моих ресурсов.
— Так получилось! — рубанул я рукой. — Я не ожидал встретить здесь природную ведьму такой силы, еще и с амулетом контроля.
Язык мой — враг мой. Эдик сделал стойку, как гончий пес.
— И где он? — вот как он умеет смотреть, абсолютно не моргая? Очень захотелось ударить его чем-нибудь тяжелым, но это желание было уже совсем иррациональным.
— Вот! — со вздохом вытащил я из кармана серебряную шкатулку с кусочком уха и золотым паучком. — Забирай, кровопийца.
— Что еще ты от меня утаил? — тоном строгого учителя спросил Эдик, разглядывая паучка и засовывая шкатулку во внутренний карман пиджака.
— Ложечки из фамильного сервиза хозяина, как раз прятал перед твоим приездом, — разозлился я. — Зачем ты арестовал нашего заказчика? Он, между прочим, нам за помощь заплатить обещал. А теперь неизвестно, вспомнит ли он о своем обещании. Я что, мародерством занимаюсь? Законный трофей, можно Мосе продать, хоть что-то да заработать.
— Ага, конечно, — скривился, как от зубной боли, Эдик. — А потом Мося продаст эту гадость очередному гению, которого ты опять будешь пытаться проткнуть своими спичками. Прямо-таки конвейер по зарабатыванию денег! Вот закрою я когда-нибудь эту лавку мерзостей!
Магазин Моси мечтал закрыть не только Эдик, еще пара десятков людей и нелюдей разных мастей мечтали избавиться от нынешнего владельца и занять его место в столь нужном и прибыльном бизнесе. Но Мося был непотопляем. Никто не помнил или просто не знал, когда этот деятель появился в городе, но его «москательня», как называли раньше магазины
Так что когда уже после всех политических катаклизмов на месте государственной возникла частная «Гомеопатическая лаборатория», то никто из посвященных даже не задавался вопросом, кто же может всем заправлять в этом месте. Клиенты продолжали идти нескончаемым потоком. Правда, сам Мося утверждал, что истинный доход ему приносит именно гомеопатия, но верилось в это с большим трудом.
— От меня ты сейчас что хочешь? — у меня начинался отходняк после драки, поэтому неимоверно тянуло в сон. — Нас попросили помочь, мы приехали, наткнулись на ведьм, одна из них мертва, все остальные живы. Что не так?
— Да все не так, — фыркнул Эдик. — Ты представляешь, что будет, если ковен узнает, кто именно убил их подругу. К какому, кстати, относилась бабушка?
— Не знаю, — пожал я плечами. — Я даже не знаю, сколько их сейчас в Москве.
Это было правдой. Ведьм в городе было много, сильных и слабых, природных, стихийных и каких-то еще, но единого лидера у них никогда не находилось. Понять, по какому признаку эта нечисть объединялась, и отследить, какой именно ковен сейчас набрал наибольшую силу было практически нереально. И уж тем более, опознать, к кому именно относится та или иная из них.
— Тебе будет все равно, — махнул рукой Эдик. — Думаю, что в этом случае у них может возникнуть корпоративная солидарность, и они объединятся, дабы наказать того, кто истыкал старыми спицами их подругу.
— Боюсь-боюсь! — притворно замахал руками я, хотя холодок по спине пробежал. Войны с ведьмами мне не хотелось, и вызванивая Эдика, я как раз надеялся, что он прикроет меня от такой напасти. И он тоже это понимал. Мой друг был не дурак, далеко не дурак. И то, что я использовал его в своих интересах, ему категорически не нравилось.
— Эдик, — попытался подсластить я горькую пилюлю. — Ну ты же можешь прижать ковен этой ситуацией. Они были неправы, пойдя на такой откровенный криминал. И я думаю…
— Думает он! — прервал меня мой друг. — Думать надо было раньше, когда ты по уши залез в это все!
Он еще раз махнул рукой, а потом смачно выругался.
— Еще и бизнесмены… Наверняка заинтересуются, с чем именно столкнулись сегодня. Придется их на контроль брать, а мне и без них забот хватает.
— Да-да, — согласился я с полковником. — Этот Лёдин очень активно интересовался, поэтому и пришлось его снотворным накачать.
— Ты мне должен! — покачал указательным пальцем Эдик. — И не вздумай отрицать это!
— Должен, — согласился я. — И готов понести наказание.
Эдик только фыркнул еще раз, и мы пошли к выходу.
Во внутреннем дворике было тихо и спокойно. Служебный джип Эдика и машина Володи, возле которой стоял Мирон.
— Поехали, — хлопнул мой напарник по капоту Володиной машины. Судя по всему, ее водитель вместе с хозяином уехал на допрос к безопасникам. — Чего она тут зря ржаветь будет?