Оборотень
Шрифт:
Целитель уже успел просканировать местность на предмет Корня и точно знал, что тот находится именно в этом здании. Оставалось уповать лишь на то, что ГУЛ не запустит в ближайшее время программу, которая радикально изменит спектр излучений мафиози.
Входная дверь в здание стационара оказалась сорвана с петель, от красивой таблички остались лишь воспоминания и несколько острых обломков. Наряд охраны оказался усилен ровно втрое. Биоэнергетики незамеченными проскочили мимо них. Дарофеев сориентировался.
– Туда.
– Показал он вверх по лестнице. И начались неприятности.
Для
– Ба!
– вскричал этот человек. Блок невидимости ему помехой не был. Запрограммированный вытянул руки в направлении Дарофеева и Изотова, но не выпустил энергетический поток, а наоборот, смоделировал канал, по которому в него стала всасываться энергия.
– Дыра!
– То ли крикнул, то ли во всю телепатическую мощь подумал Игорь Сергеевич. Майор понял его.
И они оба обрядились в защитный блок "черная дыра". Теперь уже из противника высасывалась энергия, как он не старался запустить этот процесс вспять. Пономарь сделал несколько больших шагов вверх, оболочка "черной дыры" коснулась врага и тот упал. "Дыра" сожрала не только его внешние энергополя, но и поддерживающую его паранормальные способности программу. Но пока не было ясно, успел ли он поднять тревогу.
К сожалению, применив эту защиту, компаньоны стали слепы в энергетическом диапазоне. Но Пономарь помнил направление движения и они, перешагнув неподвижное тело, направились дальше.
Третий этаж встретил их взводом охранников. Но они почему-то не были одеты в обычные камуфляжные костюмы, хотя и были при оружии. Среди них оказалось несколько раненых и Дарофеев спросил:
– Это люди Корня?
– Похоже...
– послышалось в ответ из пустоты рядом. Не видя друг друга, компаньонам было достаточно сложно скоординировать свои действия и целитель предложил:
– Объединим "дыры"?..
После этой манипуляции они оказались в единой сфере, могли видеть друг друга, но теперь было еще одно ограничение: Пономарь и майор должны были следить, чтобы расстояние между ними не превышало полуметра. При превышении его "дыры" просто бы распались. И не ясно было, дали бы им возможность их восстановить.
Дверь на этаж раскрылась, и оттуда вышел еще один боевик с перевязанной рукой. Этого момента компаньонам хватило, чтобы проникнуть внутрь.
Там по всему коридору стояли каталки, на которых лежали раненые. Кто-то протяжно стонал, кто-то был без сознания, или под действием обезболивающих препаратов. Но Корня среди лежащих не было.
– Дальше.
– Сказал Пономарь.
Пройдя мимо нескольких операционных, где суетились заляпанные кровью бригады врачей, они попали в небольшой тупичок, где тоже стояли каталки, но лежащие на них были полностью покрыты простынями, с проступившей изнутри кровью.
– Вот он.
– Определил Изотов, показав на одно из тел.
– Мертвый?
– Удивился целитель.
– Когда мы входили - он был жив... Дарофеев
– Жив! Быстро ищи палату!
Сергей Владимирович в буквальном смысле исчез, а Пономарь немедленно начал реанимационные действия. Корня требовалось привести в сознание. Но у того оказался сильнейший болевой шок, от которого его тонкое тело вылетело как пробка, но пока оставалось поблизости, связанное с плотным истончающейся серебристой нитью. Целитель потянул за нее, одновременно подкачивая тело мафиози энергией. Через мгновение из-под простыни раздался слабый стон.
В этот момент каталка сама собой сдвинулась с места и, влекомая невидимым Изотовым, поехала по коридору. Игорь Сергеевич шел следом, продолжая поддерживать жизнь в теле Репнева. Через несколько метров и три поворота Николай Андреевич въехал в узенькое помещение, загроможденное тюками с грязными операционными простынями. Здесь едва было где повернуться, но эта каптерка имела существенный плюс: она могла запираться изнутри.
После нескольких манипуляций майор и Игорь Сергеевич вновь могли видеть друг друга. Кроме того, в "черной дыре" теперь находился и сам потерпевший.
Дарофеев сорвал с него простыню. Корень лежал в обычном костюме, весь правый бок которого был испачкан запекшейся кровью. Чуть выше виска его находилось входное отверстие от пули. Требовалась немедленная операция. Но мафиози мог до нее и не дожить. Итак его уже определили в мертвецы.
– Помрет ведь...
– грустно проговорил Сергей Владимирович.
– Не каркай!
– Грубо оборвал его Пономарь.
– Нужна кровь, - целитель на секунду напрягся, - второй группы, резус положительный. Чем больше, тем лучше, изотонический раствор, глюкоза. И пара капельниц.
Майор опять исчез. Дарофеев, не отвлекаясь от энергетической работы, запер за ним дверь. Теперь ему предстояло выполнить то, на что Игорь Сергеевич в обычных обстоятельствах никогда бы не решился.
Просканировав голову Репнева, Пономарь определил, где находится пуля. Та, очевидно срикошетив от внутренней стенки черепа, застряла в левой лобной доле, к ней тянулся след из свернувшейся крови, которая помешала бы извлечь пулю тем путем, которым она пришла. Но выхода не было.
Блокируя кровотечение, Дарофеев пережимал сосуды, выходящие в пулевой след, и миллиметр за миллиметром вытаскивая из черепа Корня кровяные сгустки, приближался к кусочку свинца. При этом целитель не забывал контролировать деятельность сердца и дыхание раненого.
Тромбы, вместе с обгоревшей мозговой тканью, выплывали из отверстия в черепе Николая Андреевича и, отпускаемые волей Пономаря, шлепались прямо на пол. О чистоте думать времени не было. Дарофеев оторвался лишь на несколько секунд, чтобы впустить тихонько постучавшего Изотова. Тот споро вонзил иглу одной капельницы в кистевую вену Репнева и в его организм стала поступать консервированная кровь. Игла другой капельницы с раствором глюкозы вошла в другую кисть. Сергей Владимирович отрегулировал скорость поступления жидкостей и застыл рядом с целителем.