Оборотень
Шрифт:
Так далеко в лес Вите еще не доводилось заходить. По крайней мере, без родителей. Они уже давно миновали заброшенную пятиэтажку, углубляясь все дальше и дальше. Среди заснеженных крон деревьев друзья себя чувствовали будто под куполом. Лишь изредка пробивались лучи угасающего солнца. Сугробы, не тронутые цивилизацией, словно непреодолимые крепости, возвышались со всех сторон, будто скрывая что-то. Того и гляди – сейчас из-за них заяц выскочит в такой же белоснежной шкурке. Или еще какой-нибудь зверь. В таком диком лесу можно было ожидать чего угодно. Но пока стояла благоговейная тишина, лишь изредка прерываемая вороньим карканьем, да мерным постукиванием дятла о древесную кору. Вот друзьям под ноги упала шишка – Витя непроизвольно поднял голову вверх и едва успел заметить беличий хвост, который скрылся среди ветвей.
Волк внутри отчаянно хотел играть. Ему явно нравилось то, что он сейчас видит. Витя чувствовал это. Хотелось носиться сломя голову, прыгать через эти сугробы, изредка зарываясь в них носом в поисках чего-нибудь съестного. Все эти ощущения заставляли юношу улыбаться во весь рот, отчего Сережа даже пару раз спросил – все ли с ним в порядке.
– Это все инстинкты, – отвечал Витя. – Я не знаю, как это объяснить так чтобы ты понял. Я просто… Просто чувствую, будто я дома.
Вдалеке показался просвет. Видимо, лес там заканчивался и начиналась более равнинная местность. Но на самом деле друзья вышли к небольшому покрытому льдом озеру.
– Вау… – им только и оставалось, что восхищаться.
Они слышали об этом озере. Но даже не представляли, что пейзажи здесь настолько красивые. Как завороженные, они оглядывались по сторонам, словно пытаясь вдохнуть красоту каждой снежинки, каждого дерева и каждого дуновения прохладного зимнего ветра. И вдалеке, за озером, они, наконец, увидели ряд деревенских домиков, будто сошедших с иллюстрации к русским народным сказкам. Они были маленькие и аккуратные, укутанные в снежную шубу. Вите почему-то вспомнились пряничные домики. Вне всяких сомнений – это было именно то, что они искали. Наконец-то они достигли общины.
Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты – в ризах образа…
Не видать конца и края —
Только синь сосет глаза.
Есенина Витя процитировал почти непроизвольно. Настолько это сейчас было подходящим по атмосфере.
– Ну, что я могу сказать, – заключил Сережа. – Эти лесники умеют выбирать живописное место проживания.
Вблизи община была точно такой же, какой казалась издали. Милые заснеженные домики, которые, судя по выходящему из каждого дымохода дыма, отапливались вручную. Сама территория общины была обнесена легким проволочным забором. Лишь на входе стояли недавно покрашенные железные ворота с надписью «Добро пожаловать!» и рядом открытая дверь на вход и выход. Местные, видимо, совершенно не боялись и не стеснялись того, что к ним могут нагрянуть поселковые или еще кто-нибудь. Да и вообще община выглядела совершенно не так, как представлял себе Витя – вместо полуразрушенной деревни, перед друзьями предстало вполне себе ухоженное подобие садоводческого товарищества. Дорожки были старательно отчищены от снега, вдалеке можно было видеть пару человек, которые шли куда-то по своим делам, почти в каждом окне уже горел свет. Община производила максимально приятное впечатление, да так, что Витя даже поймал себя на мысли, что был бы не против и сам тут поселиться.
– Уверен, что нам прям именно внутрь надо? – уточнил на всякий случай Сережа.
– Ну, вход открыт, – сказал Витя. – Раз открыто – значит можно.
– Просто я сейчас вспомнил фильм «2001 маньяк» и мне немного не по себе, – Сережа беспокойно озирался по сторонам.
– Слушай, прекращай панику наводить, – мягко улыбнулся другу Витя.
– У меня есть для этого все основания, – Сережа если и не боялся жителей общины, то относился с подозрением уж точно. – Господи, в какой дурдом превратилась моя жизнь! И на кой я тебя только к Насте потащил, лучше бы ты действительно математику в ту ночь зубрил.
– Твоя жизнь превратилась в дурдом? – с иронией уточнил Витя.
– Да! Моя! Ты получил ачивку в виде волчьей силы, а я теперь сиди и за обедом с Гришей общайся! – выругался Сережа и с максимальным достоинством прошел на территорию общины.
– Кстати об общении, – Витя нырнул следом за другом. – Ты созванивался с Катей?
– Да, – ответил Сережа. – Пообещали друг другу погулять в городе, как только ее выпишут.
– Ну, это главное. Я рад за вас.
– Присоединишься к нам с Ларионовой? – как бы невзначай спросил Сережа. – Будет двойное свидание.
– Обязательно, друг мой, – Витя старался вложить в эту фразу как можно больше артистизма.
– Простите! – услышали подростки мужской голос. – Молодые люди, я могу вам чем-то помочь?
Обращался к ним низкорослый и довольно коренастый мужичок средних лет. Несмотря на явный деревенский стиль в одежде, выглядел он весьма опрятно. Элегантная эспаньолка придавала ему некой аристократичности среди деревенских пейзажей. Голос был жесткий, но в то же время располагающий к себе и по-отечески добрый. Да и взгляд этого мужичка ясно говорил, что перед Витей с Сережей сейчас стоит человек, максимально уверенный в себе.
– Нуу, – замешкался Витя. – Мы тут ищем одного человека…
– Что ж, тогда вы по адресу, – улыбнулся мужичок. – Я, как основатель этого небольшого, но уютного поселения, обязан знать всех его жителей.
– Вы Игорь Семенов? – спросил Сережа.
– Он самый, – кивнул мужичок. – Так кого вы ищете? Помогу чем смогу.
– Молодого такого парня, – начал Витя. – Фамилию уж не знаю, но зовут его Максим. Бородатый такой. Надеюсь, что Вы поняли, о ком речь.
– Как же не понять, – просиял Игорь. – Что ж я, сына своего не узнаю?
– Он Ваш сын? – хором спросили Витя с Сережей.
– Ну, не родной, к сожалению, – уточнил Игорь. – Но с таким, как Максим, никакие родные не нужны. На все руки мастер. Всегда был очень целеустремленным мальчиком. Ну и я его многому обучил. А зачем он вам?
– Ох, знаете, это очень долгая история… – Витя не успел придумать, как все максимально завуалированно объяснить, но Игорь ему такой возможности и не дал:
– Раз долгая, то нечего твоему другу тут стоять и мерзнуть, пройдемте ко мне в, так сказать, офис. Я Максиму оттуда наберу, он сейчас должен быть где-то недалеко. А пока посидим, чай попьем, а может и чего покрепче, если желаете.
Игорь либо сам по себе был настолько радушным человеком, либо просто проникся к двум заблудшим подросткам симпатией. Витя не мог не заметить, что напряженный до этого Сережа явно расслабился. Особенно после того, как Игорь упомянул про «покрепче».
– А что у Вас есть?
– Самогон, естественно. Не переживайте, качественный. По лету заготавливаем, настаиваем на черной смородине. Сам его с мужиками распиваю порой, гости-то у нас явление не частое. Только вам восемнадцать-то есть? – неожиданно серьезно спросил Игорь, но, заметив смятение друзей, звонко рассмеялся. – Да шучу я, вижу, что парни вы уже взрослые. Главное, когда выпиваешь – знать меру и с головой дружить, я вот так считаю. А по сколько вам на самом деле, если не секрет?