Оборотень
Шрифт:
– Та-ак! – нехорошо улыбнувшись, протянул Алексей. И с ядовитой ласковостью обратился к ним: – Что вам угодно, господа, от моей сестры?
– Не твое дело! Проваливай! – оглянувшись по сторонам и убедившись в отсутствии свидетелей, ответил высокий худощавый тип в красном пуховике. – Иначе…
Докончить фразу он не успел, поскольку в ту же секунду железный кулак Сорокина свернул ему челюсть.
«Лучшая защита – нападение, особенно в скоротечной уличной драке!» – этот основной принцип карате сызмальства вдолбили в голову Алексея, и потому он, не раздумывая, бросился на остальных.
…Ногой в голень… локтем в висок… готов!… В низком присяде кулаком в подколенный сгиб… и тут же, выпрямляясь, головой в лицо… На всякий случай ребром ладони в сонную артерию. Есть!!!
Три тела неподвижно распластались на земле, но четвертый вовремя сориентировался и, отскочив назад, выхватил нож… Молниеносный выпад – Алексей с трудом увернулся… Полосующий удар по лицу… проклятие! Едва успел отклониться… Тычок снизу в живот… Ага, попался! Перехватив руку с ножом заученным до автоматизма приемом, Сорокин безжалостно сломал локтевой сустав. Подонок завопил от боли, и Алексею пришлось отключить его ударом кончиков пальцев чуть ниже кадыка.
– Пошли! – скомандовал он сестре. – И запомни – матери ни слова!
Когда они вернулись домой, мать, к счастью, уже спала.
– Ну, рассказывай! – мрачно буркнул Сорокин, уселся на кровать и жестом указал Марине на кресло, делая вид, будто ищет глазами ремень. Он любил младшую сестру и, как правило, больше обещал наказать, чем делал это на самом деле. Вот и сейчас Алексей вовсе не собирался стегать по мягкому месту малолетнюю дурочку. Однако постращать ее следовало. В воспитательных целях. Между тем Марина, не особенно опасаясь обещанной порки, с восхищением смотрела на брата. Девушка знала, что он хорошо владеет рукопашным боем, выступает за деньги в каком-то полулегальном клубе, но увиденное сегодня превзошло все ее ожидания. Прямо кадр из наикрутейшего фильма с участием Стивена Сигала, Ван-Дамма или Чака Нориса!
– Чего вытаращилась, идиотка?! – свирепым шепотом рявкнул Алексей, начиная постепенно терять терпение. – Говори, где была? Почему они к тебе привязались?
– Я засиделась у подруги, у Тани, – уяснив наконец серьезность ситуации, честно ответила девушка. – А тех людей никогда раньше не видела. Когда я возвращалась домой, длинный в красном пуховике подошел ко мне и предложил сходить в ресторан. Я отказалась. Тогда они попытались запихнуть меня в машину. Я вырвалась, забежала на телеграф и сразу же позвонила тебе…
– Все?
– Да, честное слово!
– Гм, ладно, – после некоторого раздумья сказал Сорокин. – Отправляйся в свою комнату и укладывайся в постель. Кстати, запомни на будущее! Отныне ты должна возвращаться домой не позже восьми вечера. Иначе шкуру спущу!
Молния, сверкнувшая в глазах Алексея, убедила Марину, что брат не шутит.
Мысленно негодуя на его деспотизм, девушка ушла к себе. Оставшись один, Сорокин достал из стенного бара бутылку коньяка, наполнил до краев стакан и залпом выпил. Затем прикурил сигарету.
– Развелось ублюдков в наше время, – проворчал он. – Хватают посреди улицы первых попавшихся девчонок и насилуют! Мало им добровольных шлюх разве? Извращенцы!
Алексей ошибался. Подонки, с которыми он разделался, не собирались насиловать Марину. Она предназначалась для кровавого ритуала черной мессы. Главарь секты, узнав о случившемся, поклялся отомстить и приказал выяснить, кто именно покалечил его подручных.
Глава 4
В тот же самый вечер Сергей Апраксин побывал на сеансе «лечения» в «Салоне белой магии». Весь день он чувствовал себя скверно: помимо ноги и спины, жутко болела голова, тошнило и даже почему-то покалывало сердце, до сей поры ни разу не беспокоившее хозяина.
– Порча! Точно, порча! – в бессильной ярости стонал Сергей. – Напустили враги-завистники!
В безумном ослеплении он не сознавал, что основной причиной резкого ухудшения здоровья являлась так называемая «целительница». С наступлением темноты ему стало немного легче, и Апраксин поехал в район метро «Академическая».
– Я давно вас ждала, – ласково улыбнулась госпожа Римма. – Проходите, пожалуйста!
– Мне теперь значительно хуже! – пожаловался Сергей, с кряхтением усаживаясь на кушетку.
– Неудивительно. – «Целительница» с мастерством профессионального актера изобразила глубокое сочувствие. – Порча – вещь серьезная. Хорошо, что вы вовремя обратились ко мне.
С лицемерным сожалением разглядывая Апраксина, ведьма мысленно корчилась от смеха: «Пустоголовый кусок мяса! С твоей помощью я натворю немало зла! Высшие сил [20] будут довольны, а потом, когда отработаешь заложенную программу, займемся непосредственно тобой! Хи-хи-хи».
20
Под высшими силами ведьма подразумевает демонов.
– Для начала попробуем снять порчу. – Госпожа Римма горестно вздохнула. – Ох, опасное это занятие, ох, тяжелое!
– Сколько я вам должен? – проскулил Сергей.
– О деньгах поговорим после, – отмахнулась «целительница», одновременно впечатывая в сознание Апраксина телепатический импульс – две тысячи долларов!.. – А сейчас расслабьтесь, пора приступить к лечению. Выбросьте из головы все мысли, отключите волю и интеллект.
Апраксин старательно выполнил приказ и растекся на кушетке наподобие медузы.
«Податливый субъект, – удовлетворенно подумала ведьма. – Легко поддается внушению. Чудесно! Для начала загипнотизирую его!»
Римма взяла со стола кусок картона с тщательно вычерченным посередине черным кругом.
– Смотри! – сказала она, причем голос ее, прежде мягкий и вкрадчивый, приобрел неприятное металлическое звучание. – При счете пять ты уснешь!
Сергей сосредоточенно уставился на картонку.
– Раз, два, три, четыре, пять… Все!
Убедившись, что Апраксин действительно крепко спит, ведьма, сбросив маску, злорадно ухмыльнулась. Затем склонилась к уху спящего и, кривясь в гримасе дьявольской радости, начала что-то нашептыват [21]
21
Черный круг на картоне – один из способов завладения вниманием гипнотизируемого. Во время гипнотического сна из слов, сказанных на ухо спящему, возникают зрительные образы.