Оборотень
Шрифт:
Не скупитесь на коментарии, даже если негативные. Ваше мнение мне очень важно, оно мне помогает фантазировать. ; ) ; ) ; )
========== Мой волчонок ==========
Ночь, на белые стены падает свет уличного фонаря. Въевшийся запах хлора и медикаментов стоял в воздухе, раздражал обоняние до тошноты.
Пугающая тишина, не позволявшая Эмили уснуть. Девушка дрожит под одеялом, ни на мгновение не может закрыть глаза. Отгоняет все ужасные мысли, но уши предательски выслушивают тихие шаги по коридору.
Шаг, шаг и
Под весомой тяжестью с краю прогибается кровать, что ещё хуже заставляет задрожать девушку под одеялом.
– Уходи, уходи, пожалуйста, - шепчет, как заклинание.
– Я знал, что ты не спишь, - шепнул, довольно улыбаясь.
Эмили до боли кусала губы, чтоб не начать истерить. Только бы прожить ещё одну ночь, кто знает, может завтра все изменится. Её заберут родители, которые так предательски уже неделю не навещают.
– О чем мечтаешь, Эмили? – тихий и в тоже время пугающий шёпот. – О ком все твои мысли? О твоем воображаемом друге-звере? – говорит так, будто верит в него так же, как и она.
– Не твое дело! – выкрикнула девушка под одеялом.
– И снова я угадал, - рукой провел по одеялу, спускаясь к ногам. – Не лучше ли мечтать о реальных, живых, дышащих людях, которые действительно могли бы стать полезными друзьями?
– О тебе что ли? – нервно огрызается. – Не дождешься! – выкрикивает, откидывая одеяло.
– Так-то лучше, а то всё прячешься под одеялом, - лукаво улыбнулся, сверкая похотью в глазах.
– Чего тебе нужно? – злобно прошипела девушка. – В любом случае ничего тебе не светит! – толкнула в плечо, пытаясь спихнуть с кровати довольно плотного мужчину.
– Что-то ты в последнее время слишком строптивая стала! – перехватил руки Эмили.
– Отпусти! – завизжала девушка от боли.
– Я смотрю, на тебя успокоительные не особо-то влияют, - сжал запястья до боли и прижал к кровати.
– Уйди! – девушка пытается сопротивляться.
– Эх, Эмили, - тихо шепнул у ее уха.
– Если бы ты только знала, как ты пахнешь, - нервно вздохнул мужчина.
– Пошел вон, извращенец! – отвернулась в другую сторону.
– Это ты из меня делаешь извращенца! – провел медленно языком по нежной щеке.
– Не прикасайся ко мне, - захныкала девушка, - умоляю.
– Сегодня тебя ничто не спасет, - нежными поцелуями спускался по шее вниз. – Как же я долго этого хотел, - причитая, продолжал ласкать.
– Стив! – в кармане халата зашипела помехами рация. – Стив, прием!
– Черт! – недовольно выругался санитар.
– Стив, быстро на второй этаж! У нас буйный, без тебя не справиться! – снова послышался голос из кармана.
Санитар недовольно фыркнул, выпуская руки Эмили.
– Прием! – достал из кармана рацию.
– Вызовите Джорджа! Он ближе к вам, чем я! – сел ровно, краем глаза поглядывая на испуганную девушку.
– Ты чем-то важным занят?! – недовольный голос.
– Уже иду! – злобно рыкнул в ответ. – Чертовы наркоши! – резко встал с кровати. – А ты не расслабляйся, с тобой я ещё не закончил!
Санитар быстрыми шагами вышел из палаты, хлопнул дверью и грубыми щелчками ключа запер палату. Эмили вздохнула облегченно, и слезы невольно потекли по щекам.
Она понимала, что если сегодня Стиву не удалось взять её силой, то он обязательно попробует в следующий раз. Будет это через час или же следующей ночью неважно.
Жаловаться на санитара она и не пыталась, так как жалобы душевно больных не рассматривались. Незавидное положение – лежать в психиатрической клинике. Где слова не воспринимались всерьез, слезам никто не верил, а на просьбы не обращали внимание. Да, это то место, где ты сам по себе, где ты сам за себя, где твой адвокат и судья врач в белом халате. Каждое твое действие или слово обращали против тебя, там нет пощады.
Каждый раз засыпая ночью, Эмили молилась о том, чтобы не проснуться утром, но открывая глаза, тихо произносила:
– И вот прожита ещё одна ночь, - теплая слеза скатывалась сбоку на белую подушку.
За год до этого
POV Эмили
– Эмили, Эмили! – папа будит меня.
– Эмили! – потеребил грубо за плечи. – Да, как можно так крепко спать? По тебе хоть танком проезжай, ты не реагируешь! – возмущенно смотрел мне в открытые глаза и ругался.
– Что-то случилось? – тихо шепчу, все ещё до конца не проснувшись.
– Катрина тебя просит, - грубо сует мне телефон в руки.
Смотрю на свой мобильник, неужели папа не отключил его и решил вернуть. И с чего вдруг он сегодня такой добрый?
– Ага, - поднимаю телефон.
– Катрин? С прошедшим, - тихо мямлю, снова откидываюсь на подушку.
– Эмили, какого черта тебя вчера не было?! Ты же мне обещала! Подруга называется, - возмущается.
– Меня вчера наказали, - тихо шепчу и смотрю виновато на отца.
– Ну да, я уже в курсе, - стихает тон подруги.
– Откуда?
– Я сразу догадалась, когда ответил твой папа, - слышу, как она вздыхает.
Она, наверно, единственный друг, который мне сочувствует, не симулируя.
– За что в этот раз?
– За тройку по алгебре, - тихо шепнула, поворачиваясь к стене лицом и игнорируя стоявшего сзади отца.
Раздражает! Зачем стоять и слушать, о чем я разговариваю с Катриной? Если не хотел телефон давать, мог бы и не приносить его! Или думает, что мы тут будем козни строить? Он всегда недолюбливал Катрину, исходя из того, что она распущенная девчонка. А кто не распущен в наше время? Я как-то себя паинькой не считаю, не раз пыталась бунтовать, но обычно это выходило мне боком.