Оборотная сторона Луны
Шрифт:
Я закрыла дверь на защелку и вернулась к нему. Я действительно ползала перед ним на коленях и думала только об одном: «Если я сделаю все, что он попросит, он захочет оставить меня себе. И не будет отдавать больше никому. Ему самому невыгодно выдавать меня. Сейчас он мой единоличный владелец. Он не захочет делить меня еще с кем-то».
– Я счастливчик, – сказал Джон, когда все было закончено. – Мне кажется, сбылись все мои желания!
«Кроме одного, – подумала я. – Ты тут обречен на смерть».
Глава 55
– Мне надо идти, – сказала я и попыталась влезть в свой комбинезон.
Джон отстранил его от меня.
– Всего лишь после первого раза? Никуда я тебя не отпущу. И вообще, в шкафу я нашел твои платья. Может, примеришь лучше их? Станцуй-ка мне какой-нибудь танец. Давненько я не видел танцев.
Я посмотрела на него. Он городил какую-то чушь. И я подумала: как я могла заподозрить, что так просто от него отделаюсь? Вся эта ситуация была гораздо сложнее, чем мне показалось сначала.
– Мне нужно идти. Там будут беспокоиться, что я задерживаюсь, – попыталась я еще раз.
– Отныне ты моя подружка, а не их. Признайся, они тебя там не трахали, как я, да? Тебе удалось провести их вокруг пальца. Но только не меня.
Я еще раз подтвердила, что Джон очень умен.
– А хочешь, я даже отгадаю, где и с кем ты трахалась последний раз? – Он затряс передо мной фотографией, где я была с Дэном. – Признавайся, с ним, да? С этим вот? И наверное, вы трахались здесь, на этой самой постели. А что он такой старый? Как его зовут? Он лучше меня в постели?
Мне казалось, что его наглости нет предела. Мог бы подумать о том, что мой бывший парень сейчас мертв. Он знал об этом, и как будто специально долбил меня всякими вопросами о нем.
Я вспомнила, что когда-то Лео узнал о том, что Мэриан – моя подруга. Тогда я увидела от него огромную моральную поддержку. Джон же наоборот наступал на больную мозоль. Специально искал самые больные места и бил по ним. Такого я не ожидала даже от него. И если сначала я искала ему какие-то оправдания: мол, давно не было женщины, опьянен своим триумфом, не подумал о том, что это может быть больно – то сейчас я видела, что оправданий ему нет. Ему доставляет истинное удовольствие делать людей несчастными.
Что же мне теперь делать? Он не отпустит меня просто так. Даже если я соглашусь на все его условия, он выдаст меня тут же, как только насытится. Такому человеку доверять нельзя. Лео было можно, а Джону нет.
– Видишь, там, в колледже я правильно назвал тебя шлюхой, – сказал он.
Значит, он все-таки помнит об этом. Я уж думала, у него совсем избирательная память.
Я продолжала лихорадочно думать, что же делать дальше. Если предположить, что я останусь с ним, Лео и Брайен когда-нибудь хватятся меня. Они пойдут искать по всему корпусу.
Да завтра с утра это может сделать и Волк.
А если Джон появится со мной на людях, он будет всем своим видом показывать, что поимел меня. Он выдаст во мне женщину.
А что же наш план с ноутбуком? Лео встречался с Арнольдом Расселом. Может, он нашел, как разблокировать двери. Может, они с Брайеном сейчас разгерметизируют их. И останутся в живых. А я погибну, так как была с Джоном, а не с ними. Нет, нужно срочно возвращаться к ним. Чем скорее, тем лучше. А Джона необходимо обезвредить.
– Признайся, хоть ты в колледже и отшивала меня, но все-таки хотела в глубине души?
– Нет, – ответила я.
Джон ударил меня по щеке:
– Признавайся!
– Да.
– Я так и думал. Ты животное, Эл. Хоть и притворяешься приличной девушкой. Но я-то тебя раскусил. Я давно уже увидел, какая ты на самом деле. Я один знаю твою настоящую сущность.
Он был очень рад казаться себе единственным.
На прикроватной тумбочке стояла настольная лампа. Я помню, что она была довольно увесистой. И до нее легко было дотянуться рукой. Вопрос в следующем: смогу ли я так ударить человека, чтобы он вырубился? Ведь нужно как-то рассчитать силу удара. А что если на Джона этот удар не подействует? Он может рассвирепеть и убить меня. И рассказать всем о том, что я женщина.
Но он и так это сделает. Так что дальше тянуть просто некуда.
– А твой бывший парень знал, что ты животное? – продолжал Джон. – Признайся, тебе ведь больше нравится со мной, чем с ним? Какой дополнительный адреналин, правда?
– Правда, – сказала я, схватила лампу и со всего размаха ударила Джона по голове.
Я хотела бить его еще и еще, пока не размозжу череп. Но он посмотрел на меня удивленным взглядом, из которого мигом улетучились самодовольство и превосходство. А потом рухнул вниз без сознания.
Я боялась поверить этому чуду. Мне удалось вырубить врага!
Я с трудом вылезла из-под Джона. Был соблазн еще несколько раз ударить его для надежности. Но я понимала, что он и так без сознания. А убить его я не смогу. Не потому что рука не поднимется. А по чисто физическим причинам. Я женщина. Я не смогу уничтожить мужчину. И у меня нет оружия, чтобы сделать это.
Заученным движением я порвала простынь на ленты. Затем связала руки Джона сзади, крепко посадила на нем узлы. Перевязала все его тело и снова проверила, крепко ли держатся веревки. Оставшиеся куски простыни я скомкала и засунула ему в рот, а сверху перевязала, чтоб не выплюнул. О том, что делать дальше, я могу подумать и потом. А сейчас нужно уничтожить все улики, которые могут выдать меня.
Я снова вспомнила о том, что решила считать свои действия правильными. Без этой мысли мне тут не выжить. Когда у меня будет такая роскошь как досуг, можно будет порассуждать на тему, что я могла бы сделать лучше, чем сейчас. И как понести меньшие потери. А сейчас это бесполезная трата времени.
Я схватила фотографии, забежала в ванную. Кинула последний взгляд на изображение Дэна. У меня даже не получилось почувствовать укол сожаления. Он был неактуален. Я порвала фотографии над унитазом и смыла. Теперь никто бы не смог собрать эту мозаику.