Оборотни Его Величества. Полнокружье. Часть 1
Шрифт:
– Я знаю, как едят миелл-тьярры. Когда Его Величество оказал мне доверие, я попросил гвардейца доставить несколько саженцев из моего сада в Силль-Миеллоне. При надлежащем уходе они весьма плодовиты. Этот малыш был одним из тех, что охраняют дворцовый парк, а теперь он защищает вас. – Точнее, ученицу, но остальным подробности знать необязательно.
– Малы-ыш?!! Это сейчас он в аршин ростиком, а два часа назад чуть потолок не пробил!
– Если я не ошибаюсь, милая барышня отказалась от двуногого телохранителя, так что я
Главное, непонятно, чем недовольна ученица. Иные платят недвижимостью за саженец миелл-тьярра, а этот уже перерос буйный подростковый период, когда лесные псы волокут в корневище все вплоть до хозяйской обуви, к тому же выдрессирован отменно и уже способен скрыть сущность даже от демона.
И, в конце концов, здесь сесть предложат? В такую погоду ногу простреливает навылет, да и старые раны ноют.
– Оно под кадкой эвон какую дырищу в полу проломило!
– Ему нужно разминать корни.
– Он нам в саду устроил курган!
– Надо же куда-то припрятать запасы.
– Мою шубу унюхал и схарчил! Кха!
– У каждого свои вкусовые предпочтения. Вы, например, тащите в рот что попало.
– Мне нарочно дубленку испортил!
– Радуйся, что не твое тело, демон. Представляю, каких усилий воли ему это стоило.
– ДемониЦА, остроухий!
– Без разницы. Ко мне, малыш.
Лесной пес выпростал часть корневища и пополз к л’лэрду, волоча кадку по полу.
Хозяева в гостиную пригласят или нет? Налетели с порога, как стая гулей, накричали; хвала Пресветлой, что не загрызли.
– И чем мне теперь кормить… малыша? – устало спросила ученица.
– В ближайшее время этого не понадобится. Он питается как удав, и съеденного мяса хватит примерно на месяц, а после я сам его покормлю…
– М-мяса?! Это был человек!
– Для миелл-тьярра это была дичь.
– Оригинальные у вас подарки, милый сударь! И я столько времени поливала это чудище и подстригала сухие листики?! Почему сразу не предупредили?!
– Потому и не предупредил, что милая барышня выставила бы меня за дверь вместе с моим «чудищем», – недовольно ответил Шантэль. Это можно считать благодарностью или чем? Глупые юнцы дарят безделушки, но с возрастом начинаешь понимать, что подарок, как шедевр зодчества, должен представлять собою три блага: прочность, пользу, красоту.
– А я на нем испытывал химикатики… – раздумчиво пробормотал кицунэ.
– Так вот почему листья сохли?! Ах ты, полянка для моли!
Сторож, жалуясь, ткнулся бутоном в хозяйскую ладонь. Л’лэрд давно перестал удивляться тому, сколь необдуманно порой поступают люди. Но этот случай решил запомнить на будущее.
Хоть бы позволили раздеться и повесить у камина задубевший на ветру мундир.
– В свете последних событий я прошу, чтобы вы… – Шантэль покосился на беспечно ковыряющего в ухе алхимика, – вы все переехали в особняк, который я подберу.
– Но это – наш дом!
– Милая барышня, упрямство едва не привело к гибели не только всех вас, но и постороннего ребенка. Так что отложим споры до мирных времен. Помимо нападения на вас, прошлым вечером было совершено два налета на особняки знатных горожан. Мы считаем, что банда Сознающих вновь выбралась из подполья, и я прошу… нет, категорически настаиваю, чтобы вы переехали в безопасное место.
– Гы-гы-гы! Дык че ж нам своих бояться? Чай, не крысы, друг друга не жрем! – невесть с чего развеселился господин Метис. Остальные тоже засмеялись, но как-то натянуто.
– Очень остроумно.
– А Йожика возьмем с собой?
– Кого?!
– Его.
Нет, это была не благодарность! Это было форменное издевательство! Глумеж!!!
– Вас что, сударыня Алесса подговорила?! Мы называем «й’ошкэа» лопух!
Ученица весьма натурально захлопала ресницами, ее сумасшедший брат, повалившись на спину, засучил ногами, и демон впился в него жадным взглядом, а господин Метис вдруг спросил:
– А чёй-то вы все в дверях торчите, как неродной?
С этими детьми раньше срока корни пустишь.
Глава 8
Распутье можно было стирать с карты. От большой деревни остался только овин, где обнаружился исходящий портал кэссиди, да часовня, откуда подвывали запертые полтора десятка жителей – все, кто уцелел. Сами виноваты. Чревато тыкать вилами в первого встречного. Можно случайно задеть того, кто повелевает ураганами или пламенем.
Да, по правде говоря, и не жаль было этих живых упырей.
– Думаешь, это ЕГО идея? – спросил огневик у мага воздуха, возглавлявшего ловчий отряд.
– Кто же еще такую мерзость придумает? – мрачно ответил мужчина. Распутье стало не единственным населенным пунктом, пострадавшим от мора, и везде появлялся человек, осведомленный о методе борьбы с заразой. Болезни были разные, «добрые путники» – тоже, но за этим мракобесием стоял ОН.
В небесах горел закат, а на земле – костерок, разведенный прямо посреди погибшей деревни, над которым запекался уже бесхозный поросенок. Крупная живность пошла на корм гончим, забитую птицу разложили по вещевым мешкам про запас. Маги предпочли бы обойтись без кровопролития, но раз уж так получилось, не пропадать же добру?
Четверо волшебников подсели к костру, поглядывая в сторону развалившихся у овина гончих. Соседство с десятком тварей, хоть и сытых, здорово портило людям аппетит.
– Эй, пошел вон оттуда! – рявкнул маг огня, заметив, что выжлятник ошивается у часовни, принюхиваясь и прислушиваясь к жалобным голосам пленников.
Острое ухо дернулось, существо повернуло голову. Мысленно переведя слова мага и что-то обдумав, выжлятник потрусил к костру, а там опустился на четыре конечности, сев по-лягушачьи, и залопотал, прищелкивая языком, точно птица.