Оборотни Его Величества
Шрифт:
– Люди – нет, а шкотина и раньше пропадала. Кого волки утащат, кого медведь жадерет альбо рыщь.
– А хозяин у усадьбы есть?
– Был, конешно, как не быть? – вздохнула бабка. – Да тока неведомо кто – нелюдимый был шовшем, а опошля Волны так и вовше шгинул.
После Алой Волны остались десятки таких вот заброшенных усадеб, и дурная слава некоторых вполне оправдывалась наложенными проклятиями, мстительными духами, которых беглые чернокнижники оставили на память будущим жильцам, и тому подобной дрянью, так что этот особняк для магов Стайна стал просто одним из многих.
– Интересненько… – раздумчиво протянул Вилль. Усадьба – именно то самое логово, теперь аватар был в этом уверен, и инстинкт нашептывал о том же.
– Мы туда не ходим, да и тебе не шоветую. – Селянка сказала
Постукивая луком в туеске, Филин взял курс именно туда. Словоохотливая бабушка точно подсказала ориентиры, и не составило труда найти старую усадьбу, расположенную неподалеку от села. За прошедшее время парковые деревья да кустарники обзавелись потомством, расползшимся повсюду, летом превращавшим беседку в шалаш и подступившим к самому порогу особняка. Скамейки частично подернулись лишайником, безносые статуи и давно умолкшие фонтаны оплетали высохшие бурые нити плюща; над усадьбой властвовали тлен и запустение, однако сам дом, сложенный из белого кирпича по гномьей технологии, был выстроен на века. Тяжелые ноги жеребца прокладывали в сугробах глубокую стежку – единственные следы в этом безмолвном парке, не считая птичьих. Приматывая узду к сучку, Вилль почувствовал на себе пристальный взгляд и поднял голову. Из-за сплетения еловых лап за ним по-человечески осмысленно наблюдали черные глаза огромной неясыти. Стало немного не по себе.
Повернув ручку, аватар поднажал плечом – дверь скрипнула, пропуская охотника в логово зверя.
Гостиная утопала в солнечном свете, безжалостно обнажившем печальное состояние некогда роскошного убранства, над которым и время потрудилось, и вездесущие грызуны, и моль. В украшенных лепниной углах трепалась на сквозняке паутина, серые лохмотья лепились к вычурной бронзовой люстре, все было покрыто толстым слоем пыли, и следы аватара надолго останутся единственным свидетельством присутствия жизни в заброшенном доме. Других следов не было, но если тварь умеет летать, то, возможно, левитировать тоже, а скорей всего, кто-то из магов время от времени приводит особняк в подобающий вид: Цирюльник с сообщниками успешно действовали по принципу народной мудрости – хочешь спрятаться, будь на виду. Селяне точно знали, что в доме кто-то есть, но доказать не могли. Сперва вампир боялся отходить от усадьбы далеко, но не хотел привлекать внимание раньше времени, и довольствовался скотиной, однако пропажа оной – дело обыденное; на исходе лета пришел в столицу, убив четверых как раз в юго-восточных кварталах, расположенных ближе всего к логову, а потом осмелел, и вся Равенна превратилась в обеденную залу. К настоящему моменту найдены тела двадцати трех жертв. Найдены! А сколько убийств было совершено по заказу кого-то из Ковена? Сколько ИСС и тайные службы ведут дел, на первый взгляд ничем не связанных со столичным маньяком?! Высокопоставленному хозяину упыря (или все же начальству?) не пришлось укрывать в своем доме опасную тварь, достаточно было вовремя предупреждать его об облавах. Злоумышленники все рассчитали правильно. Вурдалачий притон проверили раз-другой, возможно, за домом какое-то время следили. Но ничего не обнаружили. Теперь здесь можно творить что угодно, маги и не почешутся, списав жалобы суеверных простаков на разгулявшееся воображение. Воет! Ну воет и воет, так если послушать, в каждой деревне и воет, и стонет, и ревет – выбирай страховидло на любой вкус!
В кладовой, ныне пустой, а оттого казавшейся просто необъятной, обнаружился подпол. Потянув за кольцо, аватар поднял тяжелую крышку и скривился от запаха плесени, тугим облаком ударившего в лицо. Кровью, кстати, не пахло. С кромешной тьмой внизу волчье зрение не справится, сымпровизировать бы факел из подручных материалов, благо дерева и ветоши в доме навалом. Если мутированная нежить и не спит, то днем она ослаблена, так что не составит труда захватить упыря и спеленать до заката, как беспокойного грудничка, чтоб ни рукой, ни ногой. Конечно, стоит подстраховаться.
Никто не смеет угрожать любимой, даже в мыслях. Любимая… Жаль, вслух ей об этом не сказал, ну да ничего, время еще будет, а так она сама все знает. Наверное, поэтому столько времени терпела причуды своего мужчины. А сам-то смог бы так или послал бы всё и всех лесом на ее месте?
За дверями рабочего кабинета Его Величества шла беседа престранного содержания:
– Король!
– А мы его тузом по уссам… Семь!
– Э-э-э… девять.
– Девять червы!
– Витязь козырной!
– Девять коссырь, витязь коссырь!
– Взял.
– Дама коссырная, туз коссырный… Шесть копий, шесть щщиты на эполеты… Вашшество, вы – дурень!
Алесса осторожно постучалась. Она с братьями Расстрельными уже подготовила несколько эскизов росписи в Терракотовой комнате и сметы по оной, осталось утвердить конкретный вариант и получить задаток. Большую часть своей доли девушка собиралась пожертвовать приюту имени святого Филогрина, где довелось пожить Даренке – это немного, но Алесса знала, что кое-кто из новых богатеньких знакомцев подтянется по ее примеру.
– Занят!!! – рявкнул в ответ венценосец и полуразборчиво проворчал: – Давай еще срежемся, сыроварню отыгрывать буду.
Знахарка перевела взгляд с одного телохранителя на другого:
– Вы, главное, следите, чтобы повелитель корону не заложил, не то этот прохвост мохнатый всех нас в доярки подрядит.
Орки многообещающе закивали.
Вернувшись к себе, Алесса прилегла на кушетку. Время подходило к полднику, но Вилль от оружейника все не возвращался, а без него кусок в горло не полезет.
Последние два месяца было нелегко, тем более что тактику пришлось просчитывать сразу. Столько раз хотелось поговорить начистоту, попытаться переубедить принципиального болвана, обидеться, закатить скандал, в конце концов! Алесса выбрала другое: она просто оставалась девушкой из леса, которую некогда повстречал капитан стражи провинциального городка. Может, это и называется женской мудростью? Настоящей мамы рядом не было, идти за советом к биологической не хотелось, и Алесса решила довериться интуиции. Да, Вилль старше, да, умнее, да, сильнее и тверже характером, но он никогда не станет копией своего отца – настоящего аватара, бесстрастного творения Двуликой Богини, для которого на первом месте всегда стояло слово «должен», а «хочу» на последнем. Иногда приоритеты нужно менять. Науми знала, почему парень начал пропадать в университете: просто не мог смотреть на Тай-Линн и заставлять себя видеть в ней Повелительницу. Но Алесса не собиралась облегчать ему жизнь. Когда Вилль попадался на глаза, тянула его в парк, в город, в Черногривку на лошадях покататься – куда угодно, лишь бы вместе. Ведь ничего не изменилось, Тай-Линн по-прежнему рядом. Южной кошке нелегко далась эта позиция, но победа осталась за ней: аватар загнал себя в тупик, из которого не мог выбраться самостоятельно, и оставалось протянуть ему руку да подобрать нужные слова. Жестоко. Но на войне как на войне…
Аватар никогда не раскрывался так, как прошлой ночью. Алесса знала, что сдвинула с мертвой точки свой маятник, и теперь их часы не затихнут еще много-много лет. Сперва девушка испугалась, узнав, что отнимет у Вилля половину отпущенного ему долголетия, но тот успокоил, намекнув: долго – значит, до эпохи космолетов не состарятся (тьфу-тьфу, не к ночи будь эта пакость помянута).
Если парень опять не увязнет в кровавом болоте по самые кончики длинных ушей!
Ощущения от внедрения в разум чужой сущности уже успело немного забыться, и науми едва не сверзилась с кушетки от неожиданности, когда в мысли робко поскреблись:
«Алесса… можно?»
«Конечно!» – душа нараспашку.
Небольшая заминка, словно незваный гость вытирал ноги в парадном, соображая, насколько он жданный.
«Помнишь, ты позволила обратиться к тебе в случае чего?»
Алесса фыркнула. Позволила, надо же! Чуть ли не силком заставляла.
«Да-а, ушастенький?» – кошачье кокетство.
Смешок в ответ. Недолгое раздумье. Решительность.
«Лесь, я нашел логово Цирюльника», – ряд мыслеобразов: крепостная стена, пригорок, поле, шильда с пометкой «Рудяное», двухэтажный заброшенный особняк, еще крепкий с виду, черная раззявленная пасть подпола.