Оборотни особого назначения
Шрифт:
Я ни секунды не раздумывал:
– Да. Когда?
– Я знал-с. Этой ночью. Детали расскажу на месте. Не пропадай, Карлуш-ша, и я сам тебя найду.
Гад шлёпнулся на пол толстым змейским шлангом и неторопливо пополз прочь, а я... я ткнулся лбом в грязную столешницу и тоже зашипел.
Неужели час настал? Неужели я достану, наконец, эту тварь?
Вряд ли станет легче, мозгами я понимаю, что сам себя обманываю. Но неистово верю в то, что перегрызая горло последнему врагу, окончательно смогу отпустить своих мертвецов.
Вот уже сколько лет моя боль меня жжет. Говорят, время лечит. Лгут. Сколько прошло, а я не могу жить, не могу дышать. Стоит закрыть глаза, и я вижу. Вижу, как наяву...
В прошлой беззаботной жизни я влюбился в самую прекрасную девушку на свете. Рыжий смешливый огонёк, нежная, даже сладкая и одновременно адреналиновая маньячка. Гонки, азартные игры - это всё к ней. Я недоумевал, как у неё получается из безудержной хищницы в миг превращаться в ласковую кошечку с глазищами на пол лица и чуть влажными манящими губами. Мы были знакомы меньше недели, а у меня снесло крышу аж по фундамент. Впрочем, много ли пацану-курсанту надо?
Роэла позвала меня провести выходные на Селене. “Познакомишь меня со своими друзьями? А я подруг приглашу.” И я согласился. Идиот влюблённый. Ведь каждый год нам в школе учителя мозг песочили, что с малознакомыми нельзя связываться. Что б мне одному в капкан залезть? Не жалко дурака. А я Ганса притащил - младшего братишку, за которого отвечать должен был головой, и Лукаса, друга детства.
Насторожиться стоило, когда Роэла продемонстрировала нам странную фиговину на входе в её новенький лунокар класса “яхта”. Плоская коробочка, по центру доисторический экран, по ободку лепестки из металла. Роэла предложила загадать зверя и приложить к коробочке палец. Мы повелись. И вместо Селены улетели в клетки, каждому по персональной досталось.
И начался ад.
Тренировки оборота, но это терпимо и даже полезно. Промывка мозгов. Воспитание “патриотизма”. Мы должны были стать тайной силой клана в борьбе за власть.
Это уже позже я узнал, что у совета есть “официальные” врата, через которых они приводят добровольцев. И свободные оборотни сами выбирают, кому служить. Без нас ульи давно загнулись бы - сельва перемалывает людей безжалостно и быстро, но при этом дает еду, лекарства и многое другое, что могут добыть только двуликие, с их чутьем зверя и бешеной регенерацией. Добыть, выжить при этом и принести добычу в клан. И защитить людей от вторжения на жилые ярусы тварей Сельвы.
А мы стали контрабандой. Рабами в ошейниках подчинения. Нас протащили через нелегальный артефакт, найденный черными копателями в одном из нежилых ульев.
Нет ничего нового ни под Селеной, ни под здешней луной. И здесь есть борьба за место под солнцем, ресурсы и власть. И тайное обладание “дырой” может нехило приподнять клан-обладатель в этом деле. А пришельцы-рабы... они ценны, но лишь если послушны.
Роэла быстро поняла, что меня так просто не сломать. И переключилась на братишку. Поняла, сука, что его боль согнет меня куда вернее моей собственной.
Братишка... Ганс не справился. Он потух, потерял аппетит. Я пытался его расшевелить, уговорил на побег. Угу. Нас поймали. Дальше... дальше лучше не вспоминать, до сих пор передёргивает. Сколько длились экзекуции? Пару месяцев? Лучше бы четыре или пусть год, но наказали бы меня одного. Или не стоило столь непродуманно сбегать. Да, это я во всём виноват. И в какой-то момент...
Ганса признали свихнувшимся и к дальнейшему непригодным. Братишку казнили на наших с Лукасом глазах - финальный акт возмездия.
Я тогда сам чуть не сошёл с ума. Месть стала якорем, за который я зацепился, благодаря которому выплыл. А вот Лукас сломался. Принял новое положение вещей, смирился и стал преданно служить клану.
Про месть пришлось забыть. Я не мог бросить единственного родного человека, не мог снова его подставить под “дрессировку”. Я оставался рядом с ним и был настоящей паинькой. Как будто я мог придумать что-то другое. Не мог. Да и ужасы прекратились, когда в клане поверили, что мы “готовы”. Но ошейников не сняли.
Жизнь не налаживалась, нет, но перестала быть невыносимой. Мы ходили в рейды по указке сверху. Я страховал Лукаса, прикрывал его шкуру. Я медоед, я выносливее, без ущерба выдержу в разы больше...
В тот раз наш отряд отправили на зачистку нижних ярусов. Плановый обход территории обернулся катастрофой, когда мы наткнулись на приползшую из сельвы тварь. Скорпа. Местный плод эволюции. Со скорпионом ничего общего, кроме ядовитого шипа на хвосте.
Громадина пришла на охоту, заметила нас и атаковала. А я облажался снова. Снова подвёл, снова предал, снова... Я виноват. Я не успел. Первый удар хвоста я принял на себя, второй тоже. Яд начал действовать, я замедлился. Я должен был собраться, успеть.
Скорпу почти зарубили, но когда эта гадина уже билась в предсмертных судорогах, шип на ее хвосте, бешено метавшийся из стороны в сторону, воткнулся в Лукаса.
Друг мучительно умер у меня на руках. И я, наконец, обезумел.
Я выл и рычал, я кидался на мертвую тварь и рвал ее зубами, я едва не убил сунувшегося меня оттащить оборотня-волка. Командир отряда несколько раз что-то приказывал, потом рявкнул... а потом включил ошейник. Впервые за несколько месяцев.
Ох, зря он это сделал. Боль вернула мне рассудок и холодную, всепоглощающую ярость. Такую, что даже невыносимый огонь магической удавки померк.
Я убил всех, кто не догадался сбежать. Они очень зря рассчитывали задавить меня толпой. И не поняли, что со смертью друга у меня полетели все тормоза.
Командира я оставил на закуску. Только одну руку ему отзгыз, зато вторая ему пригодилась, чтобы снять с меня проклятую магическую удавку, которую невозможно открыть без ключа. Пришлось перекинуться в человека - ошейник ведь одевается на людскую шею, а у зверя просто уходит в тело.
Ничего, за возможность умереть быстро и без мучений этот скот мне не только ключ отдал... и я его не обманул. Перехватил горло в момент. Правда, подзадержался с ним, и команда”спасателей” застала меня над горой трупов.