Оборотни. Мир Сумерек
Шрифт:
– Возвращайся к войскам. Окружите пещеры, перекройте все входы и выходы. Если не сможем убить, возьмём измором ущербных. Я с пополнением скоро прибуду. Надо прикончить мразь, чтоб другим неповадно было. Дабы избежать дальнейшего кровопролития, один раз придётся хлебнуть кровушки. Ох, придётся! А теперь, в путь! Не мешкая ни минуты. Провизию вам соберут на замковой кухне, в конюшне получите свежих лошадей. Выполняйте!
Камышовый Кот и Белый Тигр удалились.
Замок пришёл в движение: по коридорам носились призраки-слуги с факелами в руках; во дворе слышался звон конской сбруи, голоса вооружённых воинов; над остроконечными крышами Пламенеющей твердыни кружились стаи крылатых тварей. Клан Летучих Мышей, потеряв в древние времена шанс на корону, стал незаменим в качестве ночных стражей и шпионов. Пока что они не давали
Пантера столкнулась со Львом в одном из замковых коридоров. Он шёл в боевой броне, алый плащ трепетал за его плечами, огромный меч висел у бедра.
– Что-то случилось? – остановила его Пантера.
– Ты была права, Киса. Твои данные подтвердились. Бунтовщики забились в норы пещер у Мерцающего моря. Дела плохи, трудно до них добраться. Я сам еду к войскам.
– Значит, мы вновь нарушаем Договор. – сказала Пантера. – Лев, это опасно! Ты не думаешь, что лунные, в конце концов, очнуться от спячки и ввяжутся в нашу войну?
– Нет, не думаю. Они слишком привыкли к роли наблюдателей. Даже тогда, 20 лет назад они не смогли вовремя отреагировать на события. Помнишь, лунные включились в главное сражение за столицу людей, уже под занавес войны? Правда, мы тогда понесли тяжёлые потери и погибли твои родители. Но изменить ситуацию лунные не смогли. Мы, оборотни, одержали победу! Ах, прости! Говорю: помнишь, но ведь ты в ту пору только родилась! Так что, Киса, опасаться нам нечего. Пока. Я еду.
– Я с тобой! – с горячностью сказала Пантера. – Я тоже ненавижу ущербных.
Лев нежно поцеловал прядку на виске девушки и быстрым шагом удалился. А его юная племянница смотрела вослед, тронутая невольно выказанным чувством могучего князя. Капля жалости к Государю оборотней коснулась её мимолётной влагой и исчезла, не успев впитаться в сухую почву души. Она давно догадывалась о той страсти, что снедала князя уж столько лет. Но она взирала на неё лишь с сожаленьем и тайным торжеством.
Мерцающее море несмело освещало путь горстке несчастных беглецов. Бой, что со страшной силой разгорелся средь прибрежных скал, остался позади. Эти же – чудом выжившие, подчинялись лишь животному страху, что гнал их вперёд. От моря исходил тонкий, кисейный туман, сквозь который то тут, то там проглядывали серебристые звёзды. Шум волн, размеренных, весомых и грозных, доносился сквозь тонкую завесу Мерцающего моря. Люди бежали, торопясь скрыться от возможных преследователей. Женщина с длинными седыми волосами вела беглецов, полагаясь на собственное природное чутьё. Она часто оглядывалась, подгоняла остальных, и её гневные оклики вселяли новые силы в падающих от усталости людей. Боль в истёртых до крови ногах постоянно давала знать о себе. Однако желание жить было сильнее боли.
– Это они! – отчаянный выкрик предводительницы заставил встрепенуться остальных. Они пятками почувствовали приближение смерти. Неужели и их ждёт тот гибельный ужас, что настиг их соплеменников в пещерах?! Львы и тигры, рыси, пумы, волки, медведи шли на беззащитных людей, превращая в хаос и грязь то, что недавно было живой тварью. Не жалели ни стариков, ни детей. Кровавые куски мяса падали на каменные полы пещеры, орошая алым дождичком ледяные наросты. Те же оборотни, что оставались в людском облике, рубили направо и налево своими обоюдоострыми мечами, и летели горемычные головы крестьян-«бунтовщиков», прощались с жизнью «недостойные». Но и люди не желали сдаваться: из самодельных луков осыпали они стрелами своих убийц или, обезумев от отчаянья, бросались с ножами и кинжалами на оборотней. И всё-таки силы были неравны. Многих из них перебили, других заживо замуровали в каменной толще, обрекая на мучительную гибель. А им, горстке выживших, удалось бежать. Удача по-прежнему не хотела повернуться к ним лицом, лишь рок кривил в ухмылке тонкий рот насмешника и злодея. Конский топот приближался. Трое всадников быстро нагнали спасшихся крестьян. Впереди ехала на призрачном коне темноволосая бестия с хищной птицей на луке седла, за девицей следовали двое воинов на гнедых конях. На всём скаку всадница снесла клинком голову седой предводительнице обречённых. Воины расправились с остальными, почти не встретив сопротивления с их стороны. Люди безропотно, как домашний скот, приняли свою смерть.
– Госпожа! – обратился один из воинов. Конь его нетерпеливо переставлял ноги, желая продолжить путь.
– Мы можем ехать. Войска князя совсем рядом.
Пантера подняла руку, желая, чтоб он замолчал. Воин затих. Воительница к чему-то чутко прислушивалась.
– Ну-ка, мой дорогой Кэа, пора тебе расправить крылышки. – проговорила она и подбросила вверх птицу.
Пружинисто подпрыгнув, бронзовый пернатый охотник взмыл в туманное небо и вскоре растаял в плотном мареве, скрывавшем морскую даль. Пантера поднесла руку к виску. Птица летела туда, откуда доносился подозрительный звук. Один из воинов непонимающе уставился на свою госпожу, другой хранил полную невозмутимость. Его не волновали способности Пантеры ориентироваться на местности. Он был старый вояка и привык беспрекословно выполнять приказания. Воин попытался бы объяснить это своему юному другу, однако знал, что мешать госпоже нельзя, потому и хранил полное молчание. Ещё шаг, ещё миг. Пантера вглядывалась в туманную марь. Кэа посылал изображение предметов прямо в мозг хозяйки. Пантера видела его глазами. А Кэа тем временем обнаружил причину подозрительного шума и кружил над маленькой лодчонкой, в которой сидел белокурый юнец. Увидев птицу, он изрядно всполошился. Светловолосый парень схватил весло и попытался отогнать крылатую напасть. Лодка угрожающе покачнулась. Кэа, будто забавляясь, сужал круги, угрожающе расправив крылья. Его клюв был приоткрыт, в стеклянных глазах отражалось мерцанье волн. Из горла неизвестного вырвался вскрик, и в следующее мгновенье он опрокинулся в воду. Лодку быстро унесло теченьем. Отфыркиваясь и сражаясь с волнами, он пытался догнать её. Пантера расхохоталась. Её изрядно позабавила морская сценка. Она решила, что человек не достоин внимания, и позвала Кэа назад. Птица материализовалась из тумана и села на руку оборотня, вновь став бронзовой статуэткой. Пантера пересадила крылатого охотника на седло рядом с собой и, отрывисто отдав приказ воинам, устремилась к скалам, где всё ещё стояли войска князя.
В недрах огромного камина трепетал огонь. В глубоких креслах, утопая в полумраке, сидели двое. Мужчина, обладатель рыжих кудрей, чему-то самодовольно улыбался, чуть касаясь пальцем губ, словно боясь выдать некую тайну. У его ног лежал небрежно брошенный алый плащ с зачехлённым мечом. На маленьком столике, что разделял их кресла, ожидала своего часа бутыль вина и два бокала.
– Ты доволен? – раздался мурлыкающий голос из соседнего кресла, и князь свой взгляд перенёс на игру огненных бликов на стройных ножках Пантеры.
– Вполне. – Ответил он и взял свой бокал со столика. – Не хочешь ли вина, дорогая? Наш повар сегодня расстарался. Ужин получился отменный, а после него хорошее вино – в самый раз.
Пантера приняла бокал.
– Лев, ты светишься, как солнце.
– Я радуюсь блестящей победе. Согласись, нам удалось погасить бунт, мир и спокойствие воцарились в наших землях, и к тому же лунные до сих пор никак не отреагировали на происходящее. Я от них ни заявлений о разрыве Договора, ни ультиматумов не получал. Договор… Он давно утратил силу. За столько лет с его заключения он неоднократно нарушался, и поэтому поминать его всуе становится неприлично. И всё же: почему молчат лунные?
Пантера чему-то усмехнулась, но попыталась скрыть улыбку. Ей-то была известна причина, заставлявшая лунных играть роль наблюдателей. Но Лев не должен знать истину. В конце концов – это её тайна.
– Не пригласить ли арфистку? – Пантера сладко потянулась, выгнула спину. В человеческом облике оборотня было много от её зверя: сильная, гибкая, кошачья нега струилась по юному телу, так изголодавшемуся по ласке. – Помнишь ту певунью, что часто развлекала нас в бабкином замке? Я хочу развлечений!
Лев одним глотком опорожнил бокал и со звоном опустил его на столик. У Пантеры чуть дрогнула бровь в ответ на всплеск неукротимого княжеского темперамента. Она знала его взрывную натуру, готовую устроить бурю в любой момент, потому терпеливо ждала продолжения. На удивление Лев улыбнулся.
– Киса, – он почему-то воспользовался её детским именем. – Я давно хотел сказать тебе… Дело в том, что у меня нет преемника. Ты знаешь, вступив на престол, я так и не выбрал себе жену. Но из всех живущих ты мне дорога как никто. Пантера, всё зависит от твоего решения. Если ты согласишься разделить бремя власти со мной…