Оборотни
Шрифт:
В гараже оказалось полным-полно людей. Не было даже ни малейших сомнений насчет того, что все они мертвы. Дальняя стена вся была в щербинах от пуль и в ярких брызгах крови. У стены в ряд лежали молодые мужчины, безвольно разбросав руки и ноги, уронив на грудь головы с изумленным выражением на лицах. Именно так обычно предлагал решать трудовые споры папаша Стюарта — их поставили к стенке и расстреляли.
Естественно, Стюарт тут же сложился пополам и исторг из себя пончики с кофе. В подобных случаях его желудок бывал весьма предсказуем.
Когда Гарсиа и Скочмен нашли его, он стоял
Скочмен присвистнул, Гарсиа выругался.
Стюарт закрыл глаза, но его мысленный фотоаппарат продолжал выдавать моментальные снимки. Окровавленные дыры на ярких куртках, развороченное и сочащееся кровью их мясистое содержимое. Кровавые мазки крест-накрест, будто пальмовые ветви на бетонном полу. Один из людей, совсем мальчишка, висел на цепях, и не просто по пояс голый, но и почти без мышц, до самых костей.
— Этого идиота обрабатывали отдельно, — заметил Скочмен.
Висящий в цепях парень был пухлым; с его освежеванного туловища свисали складки жира. В Стюарте веса было примерно на полстоуна [130] меньше, чем в нем.
Его желудок снова вывернулся наизнанку, но внутри уже ничего не осталось.
— Стью, приятель, — сказал Гарсиа беззлобно, — утрись.
Стюарт нашел носовой платок и вытер мокрое лицо. Потом, облизывая губы, попытался избавиться от отвратительного привкуса во рту.
130
Стоун — мера веса, равная 14 фунтам, или 6,34 килограмма.
Теперь, когда его перестало тошнить, пришло время испугаться.
Когда он открыл глаза, все было уже не так плохо. Он сказал себе, что это просто спецэффекты. В кино он видел и похуже.
Руки висящего мальчишки были вывернуты кверху, наверное, выбиты в плечевых суставах, судя по натянутым сухожилиям, и прикованы к цепи над его головой. Запястья были скреплены вместе, словно банки с пивом, неразъемными пластиковыми наручниками. Кто бы ни сотворил с ним это, они знали, что делают.
Скочмен шепотом докладывал в мини-рацию, мельком взглядывая на каждого из мертвецов. Он упомянул, что всем юнцам был сделан контрольный выстрел в голову. Вот откуда такое месиво. Гарсиа рыскал вокруг. Он нашел кое-что из автоинструмента и целый набор каких-то химикатов.
— Похоже на зонк-притон, парень.
Зонк был новейшей синтетической разновидностью наркотика, получаемого из кокаина. Он поступал в город в мягких круглых пластиковых контейнерах, вроде упаковок для кетчупа в виде помидора. Всего одна маслянистая капля на язык обладала силой десяти доз. Искушенные ценители зонка предпочитали закапывать его в нос или в глаза. Не так давно шеф полиции Рюи торжественно провозгласил войну зонку.
Перебив команду изготовителей зонка, убийцы изрешетили из пистолетов и их оборудование. Химическая посуда была побита, от нее едко пахло. Лужицы разноцветных реактивов перемешались и дымились на поверхности стола.
— Небольшой сувенир, —
Скочмен окончил доклад. Он сложил мини-рацию и засунул ее в нагрудный карман.
131
«Самсонит» — товарный знак одноименной компании-производителя чемоданов, «дипломатов», сумок, летней мебели и т. п.
— Работа гангстеров, — определил он. — Эти глупцы все из Калдиарри. Они воевали за сферы влияния с Айзами.
Все мертвецы были облачены в одежду и аксессуары определенных цветов. Шарфы, значки, куртки, полоски на головах… Эмблемой Калдиарри было красное, злое лицо демона. Если судить по этой межплеменной вражде, можно было бы поклясться, что индейцы в Америке победили.
— А разве другая банда не забрала бы наркотик? — спросил Стюарт.
Гарсиа всмотрелся в лицо подвешенного парня и заявил:
— Думается, я узнаю этого придурка. Эскуэре, Эскаланте, Эска — чего-то там…
Скочмен огляделся, мысленно вычеркивая имена из своего криминального списка.
Гарсиа поднял пластиковую бутылку и взвесил ее в руке. Внутри ее находился один-единственный шарик зонка, растворявшийся в жидкости.
— Похоже на бабскую сиську, парень. Правда.
Потребители зонка называли свою отраву «Молоком матери» и говорили, что «сосут грудь Дьявола».
Гарсиа сжал бутылку, и из отверстия брызнула тоненькая струйка беловатой жидкости.
— Никогда не любопытствовал, каково это, а, Стью?
Стюарт испытывал особый ужас перед наркотиками. Когда его сестре было четырнадцать, а Стюарту — одиннадцать, отец застукал Бренду с джойнтом [132] и для острастки устроил им обоим экскурсию в реабилитационную клинику. Ни один из детей Кида не курил с тех пор даже сигарет; Стюарт переживал даже по поводу количества выпиваемого им кофе.
— Что ж, давайте огородим место преступления, развесим таблички «Проход запрещен» да и двинемся в путь, — сказал Скочмен. — Кому положено будут здесь с минуты на минуту.
132
Джойнт — сигарета с марихуаной, обычно самодельная.
— Вы так просто бросите этих людей? — переспросил изумленный Стюарт.
— Они никуда не убегут. И никто не будет с ними возиться.
Скочмен в последний раз обвел гараж взглядом. Дым рассеялся.
— Сообщение передано, — сказал он. — Будем надеяться, что оно попадет в нужные руки.
У моей матери было четырнадцать детей, про которых мне известно, и по крайней мере пять из них — от моего отца. К своему двадцатипятилетию в живых остался я один. Моих братьев и сестер забрали болезни и Господь.