Обозный маг
Шрифт:
Когда все разбрелись устраиваться спать, сердобольный Бронк таки сжалился над горе-"магом" и незаметно подсунул ей кусок хлеба. Женщина торопливо схватила краюху. Отхватывая большими кусками, глотала, почти не жуя, как птица.
Глядя, как она ест, повар покачал головой:
– Спать будешь в телеге, я там тент натянул. Всяко теплее, - ворчливо сказал он и, накинув старую попону, начал моститься на земле.
Двоим места в груженой телеге не было.
Утром все хмурились.
Проклятый дождь моросил.
Лес пошел сплошной сизой стеной. Колеса телег разбрызгивали жирную грязь. Задевали высокую траву с повисшими на листьях каплями. Хлюпались на ухабах в глубокие черные лужи. От проклятого дождя тяжелая одежда набухала, липла к телу. Воины, и даже слуги, периодически спрыгивали на землю и бежали рядом с лошадью, чтобы согреться. Хотелось горячего и спать.
Урс сильно кашлял. Он дежурил перед утром и его больше всех намочило.
– Ты лихоманку убрать можешь?
– стуча зубами спросил он женщину.
Она шарахнулась, чуть не слетев с телеги, и лишь втянула голову в плечи:
– Нннет...
– Но прогнать лихоманку может любая деревенская баба!
– не выдержал Гарст.
– Любая! Здесь даже не надо быть знахаркой. Пошептала, поплевала и все!
– Вот и пошепчи, раз любая может, - впервые за все время подала голос женщина.
– Ты смотри на нее!
– завопил Рюха.
– Огонь колдовать не умеет, лихоманку прогнать не может, зато на командира рот раскрывает!
– А ну, тихо!
– рявкнул Гарст. Он не любил таких вот "защитников". Да и на дисциплину это влияло плохо.
Рюха пробормотал что-то нехорошее и отъехал в сторону.
– Слушай, маг, - как ни в чем не бывало обратился он к женщине, - а дождь ты разогнать умеешь?
Женщина промолчала.
– А огнем запустить? Или молнией?
Женщина опустила голову.
– Знаешь, у нас был в обозе маг. Слабый, но был. Так мы никогда под дождем не мокли и лихоманок не ловили. Молнии он бросал слабо, зато щиты ставил. Ты щиты какие ставишь - воздушные или водные?
Воины загоготали.
– Я... не ставлю..., - пробормотала женщина и Гарст скривился.
Была она вся какая-то тощая, нескладная. Невысокая. Слишком костлявая, угловатая. Штопанное платье сидело мешком, нелепый чепец еще больше уродовал и так малопривлекательное лицо с темными провалами глаз. Она неловко примостилась на облучке и пыталась куда-нибудь подевать неуклюжие руки.
– Тогда зачем ты нужна?
– сплюнул Гарст, - у нас торговый обоз, а не прогулка. А через дикие леса мы теперь как ехать будем?
Бронк вздохнул и покачал головой. Он даже не сомневался, чем это все закончится.
– Тёрнах!
– гаркнул Гарст. Сидящий на передней телеге торговец вздрогнул и оглянулся.
– Ты такого мага где взял? Там еще охранники для обоза были? А то с нами разорвать договор таки придется.
– До ближайшей деревни доедем и расстанемся, - лучезарно развел руками Гарст.
– Какая там ближайшая?
– Сперва заброшенный хутор, а затем Арборг, - подсказал Рюха.
– Оставить тебя на заброшенном хуторе?
– задумчиво проговорил Гарст ни к кому не обращаясь.
– Ты там быстро магичить научишься. Среди тварей.
Тёрнах спрыгнул с телеги и резво для своего возраста подбежал к телеге. Бронк натянул вожжи, лошади встали.
– Колдуй!
– велел он женщине.
Она пожала плечами и вздохнула:
– Не могу...
– Ты сказала Булдару, что ты маг, - начал закипать хозяин обоза, - а колдовать не умеешь. Зачем врала?
– Но я маг, - возразила женщина.
– И что же ты умеешь?
– прошипел Тёрнах, не глядя на ухмыляющихся наемников.
– Я... я не помню, - наморщила лоб женщина, - забыла... знаю только, что я маг... и все...
Все только переглянулись.
Так и повелось.
Телеги катили по дороге, люди жили привычной обозной жизнью. Женщину старались не замечать, с ней не разговаривали, она ела то, что оставлял ей жалостливый повар и держалась в стороне. Бросить ее в лесу не позволяла совесть, но и терпеть шарлатанку рядом было невозможно. Ее ложь могла стоить кому-то жизни.
Женщина, казалось, таким отношением не тяготилась нисколько. Неподвижно сидела на телеге, глядя куда-то перед собой. Молча сносила насмешки и сальные шуточки. Лишь однажды, когда Рюха попытался сцапать ее в лесу и прижать, влупила ему в нос и вырвалась. Рюха пришел в бешенство и лишь вмешательство Гарста спасло "мага" от скорой расправы. Дисциплину в отряде Гарст нарушать не позволял никому. Рюха получил выговор, а женщине запретили гулять вокруг стоянок и подходить близко к наемникам.
Рюха затаил злобу и ждал момента.
Герцог Стергбурдский кормил птичек.
В свете заходящего Рагбира золоченые прутья ажурной клетки казались пламенными. Белоснежные пленницы что-то весело щебетали на своем птичьем языке.
Герцог любил роскошь.
Стергбурдский замок был беломраморным, с высокими шпилями, резными колонными и витражными стеклами в узких окнах. Сам герцог носил белоснежный камзол и менял рубашки с кружевными воротниками по нескольку раз за день. Портной у него был из столицы, а повара он выписал из острова Рух, который, как известно, славился своими кулинарными шедеврами на весь мир.
Герцог любовался птичками, щедро подсыпая зёрнышки в кормушку из занусского хрусталя. Тенью вошел слуга, молча передал депешу. Скривившись, герцог небрежно сломал печать и стал читать. По мере прочтения его брови все больше и больше хмурились. Дочитав, резким движением смял изящный пергамент и бросил в пылающий камин. Не глядя, как огонь алчно пожирает тонкие листы, подошел к клетке, достал одну из птиц, и долго гладил ее. Вздохнув, поцеловал, затем ловким движением скрутил ей голову.
Красные капли крови упали на кипенно-белый ковер.