Обратись к Бешеному

Доценко Виктор Николаевич

– Хорошо, – после некоторой паузы кивнул тот и сел напротив. – Я пробил о Бешеном, которым ты обозвался, и узнал, что Бешеный погиб в одной разборке. Что скажешь на это? – он буквально сверлил Савелия глазами.

– Что бы я ни сказал, все равно не поверишь: ты ж меня видишь впервые, так почему должен мне верить? – словно разговаривая сам с собой, резонно пояснил Савелий. – Но об этом побазарим позднее, если сам захочешь… Еще что есть предъявить? – недовольно спросил он.

Савелий был столь спокоен и уверен

в себе, что Толик-Монгол, готовый к тому, что незнакомец смутится от прямого обвинения в том, что он выдает себя за другого, несколько удивился и высказал следующее:

– Брат говорил, что ты ему слишком много вопросов задавал на кичи…

Сейчас Савелий пожалел, что не успел до конца вложить Александру нужные мысли.

– Задавал, и что? – он пожал плечами. – Слушай, Монгол, что за гнилой базар ты тут устроил? Не ходи огородами – говори прямо, что ты хочешь узнать? Мне не нравится твой тон, мне не нравится твой наезд! Если я тебе не нравлюсь, то так и скажи, пока все не зашло слишком далеко! – Савелий поднялся со стула, словно отказываясь продолжать разговор.

– Сядь, земляк! – приказным тоном бросил Толик-Монгол.

– Слушай, Монгол, ты, случайно, рамсы не попутал? – ухмыльнулся Савелий. – Ты это кому команды отдаешь?

В его голосе появилось чуть заметное раздражение. Если бы Толик-Монгол знал Бешеного лучше, он бы поубавил свой гонор, но он этого не мог даже предполагать, однако рыпаться пока не решился. Он вспомнил, что о Бешеном рассказывали как об отличном бойце восточных единоборств, а потому, сам ими занимаясь, решил лично проверить самозванца.

– Погоди, земляк, не кипятись, – успокаивающе сказал он. – Сам говоришь, что я не поверю твоим словам, а вот делу – поверю!

– Какому делу? – не понял Савелий.

Я слышал, что Бешеный отлично владел разными стилями восточных единоборств. Если ты утверждаешь, что ты – Бешеный, может… – То-лик-Монгол ехидно ухмыльнулся, встал и скинул с себя пиджак. – Если ты – Бешеный, докажи! Только теперь Бешеный понял, что Толик-Монгол изначально готовился проверить его в бою: для того и столики стояли вдоль стен, потому и пиджак был одет сверху спортивного костюма.

– И кто будет проверять меня, уж не ты ли, Монгол?

В голосе Савелия было столько ехидства, что Толик-Монгол не выдержал:

– Ты че это скалишься? – взорвался он. – Борзый такой, что ли? Так я у тебя сейчас эту борзоту вытряхну, как из пыльного ковра! – злость просто клокотала в его груди.

– Не пожалеешь потом? – спокойно спросил Савелий. – Смотри, еще есть время остановиться… – он покачал головой. – И вообще: хлопотно это!

Этих слов Толик-Монгол уже не смог стерпеть: он откинул пиджак на рядом стоящий столик и встал в стойку.

Судя по некоторым, чуть заметным, нюансам, Савелий понял, что перед ним не новичок в боевых единоборствах,

однако ему явно не хватало практики, а то, что он не умеет сдерживать свои эмоции, говорит о плохом учителе.

Савелий медленно снял с себя куртку, аккуратно повесил ее на спинку стула, вышел на середину зала и встал напротив Монгола.

Толик-Монгол, словно только этого и ожидая, прямо с места выпрыгнул ногами вперед, пытаясь сразу сбить противника с ног и оказаться в более выгодном положении.

За секунду до прыжка Савелий уже знал, что намеревается сделать с ним противник, а потому просто немного отклонил корпус в сторону, и тот торпедой пролетел мимо него и врезался ногами в соседний столик.

– Монгол, одумайся, пока не поздно! – вновь попытался образумить Бешеный. – Поверь, жалеть потом будешь…

– Ах, ты… – грязно выругался соперник и вновь бросился на Савелия, на этот раз более подготовленным.

Но и сейчас его спаренный удар: нога-рука, не достиг ожидаемого им результата. Нога прошла мимо, а кулак, направленный в грудь, лишь скользнул по плечу. Быстро повернувшись, Толик-Монгол зло чертыхнулся и недовольно покачал головой, видно, ругая сам себя.

– Что ж, Монгол, ты сам напросился, – не на шутку разозлился Бешеный, – а за слова, сам знаешь, отвечать нужно! Тем более за необдуманные поступки, – он пожевал губами, – Монгол, ты готов отвечать за них?

– А ты? – прищурился он.

– Я – да!

– Я – тоже!

Кроме злости Савелий ощутил в его голосе некоторую неуверенность.

– Я слышал, что ты серьезно относишься к самурайской чести… – заметил Савелий.

– Уж не менты ли тебе об этом доложили?

– Дурак ты, Монгол, – беззлобно бросил Савелий.

– Дурак не дурак, но харакири себе делать не буду! – ухмыльнулся он.

– Ни харакири, ни обряд Юбицумэ делать не потребуется, – заверил Бешеный.

– Тогда зачем заговорил о самурайской чести? – не понял Толик-Монгол.

– Зачем? Во-первых, чтобы ты успокоился и не катил бочку на честных пацанов…

– Ты себя имеешь в виду? Ты что ли честный пацан?

– Тебе что больше не нравится, что я себя пацаном считаю, или что я честный? – Савелий в упор уставился ему в глаза.

– Проехали! Что во-вторых?

– А во-вторых, убивать тебя не хочется, а проучить надо! – Савелий даже зевнул, словно говорил о вчерашней рыбалке, когда не было клева.

Толик-Монгол не знал, шутит его собеседник или серьезно говорит, вероятно, подумал первое, а потому даже не возмутился, а спросил:

– И что ты предлагаешь?

Все достаточно банально и просто до жути: договоримся так – если я тебя сейчас собью с ног и ты не сможешь встать на ноги более трех минут, мы сядем и спокойно побазарим на тему, которая интересует меня, идет? – предложил Бешеный.