Обратная сторона игры
Шрифт:
Ладно там подмести раз в два-три дня, помыть полы раз в неделю, каждый месяц протирать пыль… Где-то на частоте мытья своих окон я запнулся, но, если попытаться вспомнить, то можно остановиться на том, что одного-двух раз в год точно хватит.
Парочка грузчиков-носильщиков, которые каждый день тащились на рынок, закупали свежие продукты и несли и назад, складируя в хранилище. Судя по тому количеству еды, что они закупали, коллекционер большой любитель покушать. Да и внешний вид этого упитанного невысокого мужчины на это намекал.
Несколько
Так же на территории постоянно присутствовало двое деловитых мужичков, которых можно назвать «мастерами на все руки». Один раз при мне они ремонтировали снесенную нерасторопным грузчиком дверь, что-то делали на крыше одного из сооружений на границе участка, ладили и так неплохо выглядящий забор.
Руководил всем этим уже упомянутый мною подтянутый и безумно важно выглядящий дворецкий. Такое чувство, что его наняли откуда-то из Англии, поскольку настолько чопорный вид принять могут только англичане.
3. Пробираться внутрь придется днем, поскольку ночью вокруг поместья включалась защита, которую я видел только благодаря своему уровню «мастерства». Красная линия полностью очерчивала границы участка и поднималась метров на двести вверх, сворачиваясь в купол. Так что даже воздушный шар и парашют не помогли бы мне остаться незамеченным.
Интересный момент, требования ко взлому этой защиты были такими, что мне необходимо было бы апнуть пятьдесят первый уровень, целиком и полностью забрасывая все очки характеристик именно в «мастерство». Учитывая, что после пятидесятого меня бы моментально отсюда вышвырнули, великолепная защита.
Днем её отключали, поскольку любое проникновение внутрь требовало личного присутствия коллекционера. Видел я один момент, когда ему зачем-то срочно потребовался один из «мастеров на все руки», который почему-то решил не оставаться на ночь в особняке, а ушел оттуда.
Коллекционер минут двадцать отчитывал незадачливого работягу, ставя в укор то, что ему пришлось подняться из своей постели, одеться и спуститься вниз, чтобы пропустить обнаглевшего работника, который почему-то решил покинуть свое рабочее место.
За всем этим я наблюдал в одиночку, оставляя себе на сон где-то 3–4 часа. И то, спал урывками по тридцать минут, максимум по часу, постоянно возвращаясь взглядом назад на участок. Ну и один раз проследил за грузчиками на рынке. На третий день, когда я готов был уже взвыть от постоянного сидения на одном месте. Появлялось ощущение, что вся моя задница превратилась в один большой синяк.
Миша куда-то пропал, несколько раз отмахнувшись, что у него тут важные дела, посоветовав мне разбираться со своим заданием самому. Придется, видимо, так и делать.
Отметил я и точку, через которую могу пробраться на участок.
Тот самый уголок, где располагался шезлонг садовника. Он практически не просматривался с особняка. По улице, к которой он примыкал, ходили очень и очень редко, поскольку все жители близлежащих домов были почтенными бабушками и дедушками, которые где-то в пять утра поднимались и неспешно добирались до ближайшего колодца, где располагалась широкая и удобная лавка.
Там же они пребывали где-то до тринадцати-четырнадцати часов, после чего удалялись на обед, вновь возвращаясь минут через восемьдесят, а, затем, продолжали обсуждать все, что угодно, ещё часов восемь.
Подслушивать, о чем они болтают, я не стал, но готов поставить сотню монет на то, что перемывают косточки своим соседям, прикидывают, кто из изредка проходивших рядом игроков наркоман, а кто проститутка.
Так вот. Невысокий забор я перемахну очень легко, после чего окажусь за тыльной стороной хозяйственных построек, куда вообще никто при мне не заходил, помимо этого самого обнаглевшего садовника, который и приладил одну сторону гамака к стене сооружения, вторую — к одной из досок ограды.
Потом мне надо будет перемахнуть метров двадцать по открытому пространству, добравшись до раскидистого куста, в который легко можно залезть и спрятаться от всего в широких листьях. Проблема была в следующем шаге. До стены особняка оставалось метров сорок по идеальному газону и без единого намека на место, где можно было бы спрятаться.
Я, вроде как, составил полное расписание всех, появляющихся на территории участка, но нашел лишь одно небольшое окно, в которое и надо бы попытаться влезть.
Между тринадцатью и четырнадцатью часами жизнь на участке практически замирает. Все уходят на обед, кухарки подают пищу нанимателю, охранники, понимая, что за ними сейчас никто не следит, предпочитают не бродить по палящему солнцу, а завалиться где-то в тенечке и расслабиться.
Раздумывал я и о том, чтобы пробраться на территорию коллекционера днем, где-нибудь затихариться, после чего попытаться совершить своё черное дело ночью, но все разбивалось об идею «где-нибудь затихариться».
Для этого надо попасть в дом, поскольку не было ни единого дня, чтобы хоть какая-то из хозяйственных построек не оказалась открыта.
Так что на данный момент мой план заключался в том, чтобы попасть внутрь здания, отыскать место, где коллекционер хранит свои богатства, решить на месте, как много времени займет взлом, после чего принять решение, начинать ли заниматься этим прямо сейчас, когда по дому ходит куча народа, или спрятаться в укромном месте, которое неплохо было бы ещё и найти, дождавшись ночи, после чего, в темноте, и проворачивать свои делишки.