Обратная сторона Луны
Шрифт:
И что самое удивительное на первой странице была фотография товарища Константина, который вместе с каким-то евреев с холеной бородкой выступали на митинге. Неужели это самое Р.С.Д.Р.П. и товарищ Константин — одна банда? Я «попросил» еще больше приблизить изображение, так чтобы я смог разобрать буквы и начал читать, и чем больше я читал, тем страшнее мне становилось…
(Часть страниц рукописи отсутствует.)
…вот у этого «зеркала» я и расположился.
Наблюдая за происходящим, по мановению мысли переносясь их одного конца страны в другой, я одновременно читал новости о том, что происходит в России, я каждый раз содрогался. Что я хотел тогда больше всего? Вернуться в России
Глава 7
БЕЛЫЙ ГОРОД НА ОБРАТНОЙ СТОРОНЕ ЛУНЫ
Лето 1942
Открыв глаза Василий уставился на Кашева.
За последние несколько часов ничего не изменилось. Чудовище внутри которого они сидели — если конечно это было живое существо, в чем Василий уже начал сомневаться, с огромной скоростью неслось по равнине в сторону гор, которые, как и раньше, казались всего лишь маленькими зубчиками на горизонте.
Несколько раз Василий пытался определить, где же он все-таки находится. Пол, на котором он сидел, больше всего напоминал мягкую резину, полупрозрачный купол — кусок оргстекла стекла, местами замутненный, так что невозможно было понять на вершине чего они едут.
Вообще, все происходящее с ним, скорее напоминало сказочный сон, чем реальность, хотя после предыдущих переделок, путешествия в Антарктиду, полеты на Старце, охота на тварей, порожденных шогготами, путешествий в Мире Снов нынешнее «приключение» выглядело всего лишь еще одним штришком. И тем не менее, что-то в глубине души Василия говорило ему: в этот раз все закончится по иному. Он словно чувствовал нависшую над ним руку рока, которой суждено будет раз и навсегда изменить его жизнь. Вот только что это будут за перемены?
— И как ты считаешь, что нас ждет? — в очередной раз по новой завел свою пластинку Кашев. — Я до сих пор не могу понять, неужели это и в самом деле Луна, или все это — чудовищная провокация? А может эта тварь отложила нас в некий мешок, чтобы скормить своим деткам?
Василий печально покачал головой.
— Опять начинаешь разговор на эту тему? Не надоело? Пойми, все равно пока мы тут сидим ничего особенного не случиться, никто на нас не нападет.
— Только от жары или жажды передохнем.
— Глотни, — Василий протянул Кашеву флягу со шнапсом. — Легче станет. — Кашев принял флягу, глотнул поморщился. — А теперь расскажи о себе… Нужно же как-то время убить, пока мы до этих чертовых гор доберемся.
— Ты уверен, что мы едем к горам?
— Нет… — пождал плечами Василий. — Но у любого путешествия должна быть конечная цель, иначе оно бессмысленно. Я не думаю, что это создание, или что бы это такое ни было, появилось просто так, от нечего делать уничтожила две машины фашистов, потом выковыряло нас из «тарелки» и теперь битый час несется по пустыни. Думаю скоро мы узнаем конечную цель путешествия.
— Например гнездо этой твари, полное ее ненасытных детенышей… Вообще, Кузьмин, тебе не кажется, что ты слишком оптимистично относишься к нашему положению. Вообще-то нас съели…
— Но переваривать не стали, поэтому вернемся к разговору об этом тогда, когда возникнет конкретная опасность, а сейчас… расскажите о себе, Павел Алексеевич. Как вы оказались в разведотряде особого назначения.
— Ну, я к этому особых усилий не прикладывал, — вздохнул Кашев, сделал еще один большой глоток из фляжки, а потом откинулся назад, упершись плечами о «резиновую» стену и заговорил монотонным голосом, словно читал лекцию на политинформации о положении дел в каком-нибудь Конго или Чили. — Происхождения
— Цигуну? — с интересом переспросил Василий. Это слово было для него новым.
— Что-то вроде борьбы, но на деле все сложнее, — пояснил Кашев. — В детстве я был слабым ребенком. Не то чтобы чахоточным, но вроде того. Так что когда вырос ко мне зараза всякая приставала в один миг. Ну так вот в основе этого цигуна — оздоровление. Он так и переводится — «управление энергией». Ци — внутренняя энергия, гунн — управление. Некоторые называют эту практику у-шу. Вроде так. Хотя точно уж не помню… Так вот у этого цигуна кроме оздоровительной, есть еще и боевая составляющая. Стиль «Железная рубашка». Ну, а в Туркестане, сами понимаете, что басмачи, то белые недобитые, то торговцы опиумом из Афгула. В общем, поднаторел я в том цигуне, а когда меня назад в Москву отписали, я поучаствовал в чемпионате Университета Народного образования по единоборствам и третье место занял без особых усилий. Нет, если бы я владел Вольной борьбой или боксом, например, то мог бы, наверное и на первое место претендовать. А так, назвали меня самородком, и хотели даже в ДОСАФ отправить, только не успели война. Пошел добровольцем, а как в военкомате узнали про третье место, так в разведотряд и отправили. «Нам, — говорят, — такие как ты не на передовой нужны, а в тылу врага. Потому как пострелять из винтовки каждый может, а вот голыми руками часового обезвредить — целое искусство», — и Кашев сделал еще один глубокий глоток из фляги и словно переходящий вымпел коммунистического труда, передало его Василию. — Ну, а теперь твоя очередь командир.
— Ну, моя биография не такая насыщенная, — улыбнулся Василий. — Сам я из крестьян. Отец погиб от рук белобандитов, — Василий на мгновение закрыл глаза и перед ним снова встала картина из самых жутких его кошмаров: горница деревенской избы, залитая тусклым светом двух керосиновых ламп. Стол с растерзанным телом и окровавленная мохнатая морда волколака. — …от рук белобандитов, — машинально повторил Василий, пытаясь отогнать ужасное видение, — точно так же как мать и брат. В общем вся семья. Так что лет с пятнадцати я сражался в отряде, а потом ЧК, ГПУ, ГУГБ…
Услышав эти непопулярные в народе названия, Кашев поджался, чуть отодвинулся от Василия.
— Выходит ты врагов народа стрелял?
— Нет, — покачал головой Василий. — Скорее выполнял спецпоручения. Куда съездить надо, кому что передать… — ну не стал бы он рассказывать первому встречному об Антарктиде, Гоцларе, армиях зомби да вонючих шогготах. Слишком все это фантастично… Хотя с другой стороны, если учесть, что сейчас они сидят внутри какой-то твари, несущейся с огромной скорости по лунной пустыне… В общем одно другого стоит. Однако, судя по всему, Кашев не слишком-то Василию поверил. Если все было бы так, как тот говорил, то не было в Василии ничего такого этакого, что позволило бы ему командовать «все и вся». А ведь представлялся он простым оперуполномоченным. Тогда чтобы у спутника не возникло сомнения в его словах, Василий добавил. — Вот во время войны, ну в самом начале, отправили меня ликвидировать склад с ценными бумагами. Не знаю уж, что там за бумаги были, но какие-то секретные. А к тому времени, как я туда прибыл, монастырь тот, где бумаги те хранились, уже фашисты захватили. Я уж думал все… обосрались мы по полной. Но выпал случай удачный, чистая случайность, и склад мы уничтожили и к партизанам ушли. А уже потом меня на Большую землю переправили.