Обратная сторона серебряной монеты
Шрифт:
Мистер Контроль, а именно под таким именем он был известен посвященным, покачал головой. Он постарается все тут подчистить, насколько возможно. И вчерашний праздник лета в Чудесатой ему в этом немного поможет. «Может, пора обзавестись помощником?» – мелькнула шальная мысль. А следом совсем уж крамольная: «Или мне уже пора на покой?» Он взмахнул рукой, как бы отгоняя свои же бредовые предложения. Вряд ли найдется еще хоть один такой же на свете, равный Мистеру Контролю. «Не время рефлексировать. За работу!»
Внимание вдруг привлек какой-то небольшой предмет,
Скрипя зубами, Мистер Контроль ступил в воду, поморщился, чувствуя, как прохладная вода реки заполняет его идеально начищенные ботинки. Злость росла с каждым шагом, по мере того, как сильнее намокали брюки. Наконец, когда вода достигла пояса, Мистер Контроль добрел до так взволновавшей его палочки. Рука вытащила из воды рукотворный, наспех выструганный из дерева свисток, отряхнула от водорослей. Пару минут мужчина изучал находку, затем зашвырнул ее обратно в реку. Теперь ему было ясно, что до него здесь побывал еще кое-кто, не принадлежащий этому миру. И он знал, кто это был.
Ладно, с этим вмешательством он тоже разберется со временем. А пока… Он снова направился к автомобилю с уродливыми ранами на его металлических, некогда отливающих изумрудом боках на берегу. Надо закончить с делом, более не терпящим отлагательств.
Когда Мистер Контроль закончил, на песке остались только обломки веток и разбросанные стебли камыша, да два одиноко торчащих из песка затухших факела. На востоке рдело небо, окрашивая все вокруг в алые тона. Величественно всплывало из-за горизонта солнце. Когда его первые лучи коснулись песчаного берега Хвыри, здесь опять было безлюдно.
***
В помещении было тесновато. Столы стояли почти вплотную друг к другу, высились кипы бумаг, туда-сюда сновали фуражки, одетые в синие мундиры и неизменные черно-синие головные уборы, за которые и получили свои прозвища, ставшие официальными. Стоял привычный гомон, обсуждались дела и происшествия, а по воздуху плыл запах травяного чая и булочек. Ва уже бывал здесь. Когда пропали без вести отец и мать, он приходил сюда, отвечал на всякие вопросы, давал показания, больше для формальности.
Душно. Свежий теплый ветерок, проникающий через окна ситуацию спасал мало. Слишком много народу. Ва сидел на грубо сколоченной табуретке напротив фуражки и наблюдал, как тот заполнял какие-то протоколы наслюнявленным грифельным карандашом. Пыхтел, возился, закатывал глаза, выдумывая веские формулировки, шлепал печатью. Со стороны казалось, что он просто занимается бесполезным делом и перекладывает из одной стопки бумажек в другую, попутно черкая там что-то. Скучающая физиономия не выражала абсолютно ничего, но вместе с тем фуражка сидел важно, подбоченясь, не зря ведь пост занимает и ест булочки, запивая травяным чаем.
– Так, – фуражка оторвался, наконец, от кажущейся бессмысленной писанины. Потянул пальцы с хрустом. – Так-так!
Он хмыкнул, маленькие глазки на овальном лице впились в Ва, изучая каждый миллиметр.
– Значит, железная повозка с крышей, монстр, ага. Понятно!
Ва в очередной раз пожалел, что решил прийти к фуражкам и во всем сознаться. Его рассказ получился сумбурным, звучал со стороны нелепо, Ва торопился, запинался. В итоге история вышло дико фантастичной, и поверить в такое мог только яростный фанатик. Ну хорошо, что-то подсказывало, что монстр уже исчез и больше не появится, но ведь повозка, изодранная его когтями, дожидается у Хвыри!
Фуражка выцепил взглядом в толпе ему подобных коллегу помладше, окрикнул, поманил пальцем. Подбежал довольно юный сотрудник, еще не успевший оплыть от преимущественно сидячей работы. Похож на стажера. Даже головного убора, истинную гордость и отличительную особенность представителей закона, еще не выдали, только мундир висел на нем как мешок, будучи на пару размеров больше. Фуражка, сидящий за столом, шепнул ему на ухо несколько слов, указывая на Ва, вручил исписанный листик с показаниями парня.
– Одна нога тут, другая там, – бросил ему устало, и стажер исчез, словно сквозняком сдуло.
– Знаешь, сколько заявок за вчерашний день и сегодня за утро? – обратился фуражка к Ва. Жирный палец ткнул в стопку исписанных листиков. – Кого только не видели жители! Летающих громадных полуптиц-полуконей, драконов, падающие камни с неба.
У Ва округлились глаза:
– Неужели…
– Ага, – перебивая парня отозвался фуражка. – Спьяну чего только не померещится, а мне бегать по вызовам, потом этот бред записывать, потому что так положено, – зло сказал представитель закона.
Судя по фуражке, не особо куда-то он и бегал, скорее это делал за него стажер. Но Ва удержал колкость, готовую сорваться с языка. Практика показывает, что они плохо реагируют на шутки и сарказм.
– Но я не пил! – возмутился Ва. – Ничего не потреблял, – поспешил добавить он.
– Хорошо, кто-то еще видел вашего монстра и эту, как ее, повозку?
Ва представил, что над Морковкой также будут насмехаться и недружелюбно беседовать, а потом еще будет воспитательная беседа с ее родителями. Подставлять девушку расхотелось. Также и с остальными друзьями. Если они еще никому не рассказывали, может, на то были причины? Он отрицательно помотал головой.
– То есть один видел, темной ночью, так? – уточнил фуражка.
Все эти и подобные вопросы звучали уже раз десятый в той или иной форме. Показания уже были записаны-переписаны. Ва кивнул.
– Был трезв, так и записал. Ха. Что ж, патруль уже, наверное, на месте, прочесывает берег, – фуражка зевнул, даже не удосужившись для приличия прикрыть рот.
Затем он снова уточнил адрес, где проживал Ва, пометил себе что-то и отправил еще один исписанный листик в стопку таких же.
– Есть что-то еще, чего я не знаю? И мне следует знать? – судя по тону, фуражка очень желал отрицательного ответа.