Обратная сторона Земли
Шрифт:
Она долго не могла заснуть после его слов. Но переспрашивать не стала, зная, что услышит непреклонное: «Спи или домой пешком пойдешь!»
Макс был эксцентричен. Одно из его непреложных правил гласило: «Сон это святое». Если он ложился спать, все живое вокруг должно было либо последовать его примеру, либо выйти вон из его квартиры. Спорить было бесполезно, так как над этой квартирой всегда витала словно в воздухе начертанная надпись: МОЯ ТЕРРИТОРИЯ – МОИ ПРАВИЛА.
Лёжа в тишине и слушая, как меняется во сне дыхание Макса, Марина пыталась унять чехарду мыслей в своей черепной коробке. С работы никто не позвонил. Значит рабочий день там прошёл,
Наконец, Маринкин мозг устал сам себя истязать вопросами, на которые не находил ответа, и стал медленно погружаться в липкий тяжёлый сон…
Во сне Марина шла по узкой улочке с мостовой из брусчатки. На ней были туфли на шпильках, поэтому шла она медленно, чтоб не попасть каблуком между камней. Светлое пальто было распахнуто, под ним платье цвета красного вина и длинные жемчужные бусы, мечущиеся по груди. Навстречу шли незнакомые дети, они снова улыбались ей. Потом мужчины совершенно незнакомые подходили так близко, словно собирались станцевать с ней танго, дышали желанием и уходили, когда она уже почти готова была отдаться танцу.
Сон прервался, потому что Маринке вдруг стало холодно. Ужасно нестерпимо холодно! Она повернула голову туда, откуда шёл этот холод, и, с трудом разлепляя глаза, увидела открытую дверь балкона, за которой стоял и курил Макс. Он, ссутулившись, опирался на перила, чуть повернув голову влево на свет фонаря так, что Маринка отчётливо видела его профиль и зажатую в зубах сигарету. Лёгкий ветерок относил дым в сторону фонаря, запаха в комнате не чувствовалось.
Маринка заворочалась, бурча недовольно себе под нос, потянула на себя одеяло, которое почему-то не поддавалось. Она повернулась на другой бок и… уткнулась в спину спящего рядом с ней Макса!
Резко вскочив на четвереньки, как кошка, приземлившаяся в падении, она вскинула лицо в сторону балкона, отбросила волосы с лица и увидела фигуру Макса, медленно распрямляющую плечи. Из его сутулой спины прямо на её глазах немыслимым образом вырастали огромные чёрные крылья! Маринка зажмурилась и потрясла головой! Раздался шум взмаха огромных крыльев, и порыв ветра ударил прямо в лицо! Она кубарем скатилась с дивана и бросилась закрывать балконную дверь. Балкон был пуст. Лишь в пепельнице дымился непотушенный окурок.
Маринка повернула шпингалет и резко развернулась. На диване спал Макс. Ему тоже было холодно, он по"eжился и натянул на голову одеяло…
Босые ноги быстро остывали на холодном полу возле балконной двери. Дрожа от холода и не только, Марина подошла к дивану и попыталась забраться под край одеяла, которое уже почти полностью натянул на себя Макс.
Совершенно офигевшая от происходящего, она потрясла Макса за плечо и то ли попросила, то ли приказала странно изменившимся голосом:
– Обними меня, я замёрзла!
Макс легко вздохнул, перевернулся на другой бок и послушно положил на Маринку сразу и руку и ногу, одновременно накрывая и укутывая её одеялом до самого носа. Пошевелиться и, тем более, повернуться как-то иначе для Марины стало практически невозможно. Так она и уснула, ошеломл"eнная очередным видением и успокоенная теплом и весом тела своего любовника.
Глава 3
Утром они проснулись одновременно, синхронно вынырнув из пространства сна в пространство реальности. Макс перекатился на другой бок, словно снимая с Марины защиту, и смешно зевнув, потянулся за электронной сигаретой, которую всегда оставлял рядом с постелью. Марина тоже потянулась, повернулась на спину, положив руки под голову, задумчиво глядя на Макса, зевая, спросила:
– А обычные сигареты ты всё еще куришь?
– Нет, – ответил Макс, – уже месяц не покупал. Даже не тянет.
«Интересно, а если я сейчас встану и обнаружу на балконе окурок?» – вяло подумала Марина.
Она встала, потягиваясь, подошла к балконной двери. «Ага, а если найду?» – иронизируя сама над собой, подумала Марина. В пепельнице за стеклом лежал фильтр. Сигарета сама догорела на ветру. «Ну вот, нашла, и что? Вот лежит». Марина прекрасно знала, что Макс не является поборником чистоты. Окурок в пепельнице на его балконе мог пролежать сколько угодно.
«Если я ему сейчас расскажу, что видела ночью, он ответит, что я сумасшедшая! И окажется прав!», – подумала Марина и отправилась на кухню варить кофе.
Макс уже собрался на работу, а Марина так и сидела на высоком табурете, потягивая кофе, в его старой растянутой майке, в которой обычно спала у него.
– Макс, оставь мне, пожалуйста, ключи. Мне сегодня некуда торопиться. Если хочешь, я ужин приготовлю.
Он положил ключи на стол перед Мариной и вышел за дверь, не сказав ни слова.
Они встречались с тех пор, как Марина переехала в квартиру своей матери, но отношения так и застыли на стадии свободных встреч. Она могла прийти к нему без предупреждения, но следов присутствия других женщин не обнаруживала. Её вещи всегда лежали открыто там, где она их оставляла. Иногда они ссорились и не виделись пару недель, иногда больше. Но потом всё неизбежно начиналось сначала. Однако, к совместной жизни ни Марина, ни Макс не стремились.
Ему не нравилось в её квартире. А она постоянно мёрзла в его холостяцкой пещере. Квартира, в которой жила Марина, была светлой и тёплой, с большими окнами на юго-восток. А в квартире Макса было сумрачно и прохладно даже в самый солнечный день. Мрачности добавляли серые обои, напоминающие туман, и разнообразные готические атрибуты. Тут был кинжал в держателе в виде обвивающего его дракона, висящий на стене, огромное панно со светящимся черепом, которое Макс сам срисовал с маленькой картинки, светильник в виде черепа, шкатулка в виде маленького гробика.
Однажды Макс подарил Марине майку. Ну, даже не подарил, а просто дал. Сказал:
– Вот возьми, я размерчиком ошибся, а тебе подойдет, – и бросил на диван новую черную майку с уже отрезанной биркой. На груди был череп, через глазницы которого сочился светящийся туман, а на спине пентаграмма с какими-то непонятными письменами вокруг. Размерчик действительно был Маринкин. Она любила надевать эту майку, когда Макс брал её с собой кататься на своём двухколесном «коне». В этой майке в сочетании с короткой кожаной курткой, стилизованной под косуху, Марина вполне соответствовала имиджу подруги байкера. У Макса было погоняло «байкер», но он никогда не участвовал в коллективных тусовках мотолюбителей. Он пребывал в образе одинокого волка. Мог пообщаться с другими ребятами по поводу ремонта, но ездил всегда один, иногда брал с собой Марину. Ей нравилось чувство полёта на мотоцикле за его спиной.