Обратно в Город
Шрифт:
Он жил в Подвалах уже второй месяц. Его кожа едва начала заживать после облучения, стёршего наноидентификатор из крови, но сделавшего его тело слабым, худым, с шелушащейся кожей. Чешуйчатый серый струп покрывал его, расступаясь вокруг мерзких красно-розовых пятен (так обновлялась кожа). Исключительно гадко всё это смотрелось на лице, и теперь на нём кроме пары ярко-ореховых глаз не было ничего эстетичного. Брови и волосы выпали, обнажив бугристый череп. Надбровные дуги словно ещё больше выдвинулись вперёд, уронив синюшные тени в глубокие
В общий плачевный вид особую лепту вносили тощие руки Сола, жалостно торчавшие из слишком широких теперь рукавов трикотажной майки. Раньше руки были сильными, от природы мускулистыми. А теперь они стали тощими, дряблыми, изъязвлённая кожа их обтянула пегим покровом, подёрнутым сеткой сосудов. На всём теле выпирали желтушные бугры суставов, а с пальцев осыпалась стружка растрескавшихся ногтей. На бесформенных, неестественно округлившихся кончиках пальцев едва повылазили белые наплывы: намёк на новые ногти.
Но всё же на его голове из-под экземы, вызванной облучением, уже начала пробиваться светленькая щетина. И кое-что оптимистичное можно было сказать про его общее состояние. Рвота уже прекратилась, хотя ещё недавно она мучила его сутками, так что Сол не мог ни нормально поесть, ни вообще встать с лежанки в медотсеке. Но это наконец прошло, и его уже отпускали на самостоятельные прогулки. Голова не кружилась так сильно, и Сол смог сегодня без приключений добраться до общей столовой. Там дежурный раздатчик заставил его съесть тройную порцию злаковой каши, приготовленной из драгоценных натуральных продуктов, выращенных в биолабораториях.
После этого роскошного завтрака Сол почувствовал себя почти что прекрасно и отправился бродить по Подвалам. По холодной стеночке длинного, обшитого сталью коридора он добрался сюда – к Главным Западным воротам – в отправную точку нелегальных товаров, производством и продажей которых занималась его милый друг Крио, обеспечивая существование здешних изгоев.
Тут кипела работа: снимались и вновь заступали на патрули часовые, сменяли друг друга боевые расчёты, обходившие подземелье на подступах к Воротам, выдвигались на миссию конвои сопровождения «груза», расползавшегося из Подвалов по Городу по тайным заказам достойнейших граждан.
Взгляд Сола привлекла группа людей: четыре солдат в броне, окрашенной в городские цвета (белый с синим), но пока без тактических шлемов. Бойцы подошли к стеллажу с огромными железными ящиками. Посовещавшись, пока их командир сверялся с компактным планшетом, бойцы взялись за ручки массивного прямоугольного ящика и сняли его с полки. Видно было, что ящик тяжёлый, а может, им просто не очень удобно его держать. Но тут подоспел командир. Вчетвером они перехватили ящик поудобнее и понесли к воротам ангара, где их ждал грузовой аэротранспорт.
«Наверное, набит «Смогом», – с грустью подумал Сол. – Травят им и знать, и отбросы…»
Вдруг один конвоир зацепился за угол ящика краем бедренной бронепластины, а может, просто споткнулся. Взвизгнули сервоприводы, и боец потерял равновесие, заваливаясь на впереди идущего. Клюнул его броню носом, по наплечнику мазнуло кровью. Солдат качнулся и выпустил ручку ящика. Его угол грохнулся об пол. Внутри что-то брякнуло так, что Сола аж вздрогнул. Он тут же вскочил с выступа стены, напрочь забыв о том, что не выздоровел до конца. Неудачно приземлившись на слабые, ещё дрожащие ноги, покачнулся, но тут же выправился и кинулся помогать.
– Как там, цело? – выдохнул он, сражаясь с непривычной одышкой.
– Да цело… – прогудел командир отряда, копаясь в открытом ящике. – Что им будет в пластмассовых блистерах?
Сол зацепил взглядом сотни рядов ингаляторов с синей жидкостью.
– А солдат?! – выпалил он с подступающей злостью.
– Всё норм, – гнусаво ответил тот, размазывая кровь по лицу, пока другой солдат, стоя перед ним на коленях, осматривал его доспех. – Зацепился наколенником, чуть гидравлику не сорвало. Броня-то – рухлядь. Но другой такой покрашенной нет. Использовать можно только для маскарада…
Сол с интересом разглядывал броню, и правда, вблизи оказавшуюся не такой уж новенькой и безупречной, как смотрелось издали.
– Как же… Это вы все в такой? А если будет стычка?!
– Да не-е-е… – успокоил его боец. – Сегодня мы едем в плохо охраняемый район. Там охранников – поштучно на квартал. Если заметят нас, скорее всего, решат, что случилось что-то серьёзное, а мы – подкрепление. Или не будут связываться… А для более серьёзных вылазок мы берём новую амуницию, собранную в нашем цехе. Просто пока её мало. Вот и распределяем по группам.
Сол присвистнул, глядя на солдата, копавшегося в шарнирах брони выуженным откуда-то манипулятором.
– Ты сам-то не упади, – оглянулся тот на Сола, наконец распрямляясь и убирая отвёртку в разгрузочную ячейку брони.
Послышались дружелюбные смешки. Кто-то поддакнул:
– Ты иди, отдыхай! А то долго ещё заживать будешь.
– Нет… – смущённо брякнул Сол. – Надеюсь, уже скоро в строй. Не хочу задарма питаться!
– Вот молодец, – одобрительно прогудел командир, хлопнув его по плечу. – Ну бывай…
Солдаты подняли ящик и зашагали к ангару. Сол постоял ещё немного, глядя им вслед. Он так и не смог подавить злости. И вовсе не от сочувствия к плохо экипированным бойцам. Нет, он жаждал в глубине души, чтобы ящик разбился. Чтобы блистеры внутри все полопались, и их гадостное содержимое вытекло наружу, так что хоть эта порция отсроченной смерти не попала бы к адресату. Но Сол прекрасно знал, что нельзя так думать. Думая так, он желает зла Подвалам, чьё существование держится на продаже «Смога», а также бойцам, ведь наркотик довольно летуч.