Обратно в каменный век

Берроуз Эдгар Райс

И вновь, проснувшись, он не знал, сколько проспал; но так как чувствовал себя абсолютно отдохнувшим, то заключил, что спал долго. Ему казалось, что в мире, в котором не было времени, возможно было проспать и день, и целую неделю. Как можно было это узнать? Эта мысль мучила его, как и то, что трудно было определить, как давно он покинул дирижабль. Тот факт, что он не утолял жажду с тех пор, как убегал со своими товарищами от животных, привел его к мысли, что прошло не больше одного-двух дней. Фон Хорста по прежнему мучила жажда. Сейчас вода была ему нужнее, чем товарищи или поиск их лагеря. Если ее не будет, он умрет — умрет здесь, в одиночестве, в этом ужасном лесу, и ни один

человек не узнает о месте его последнего упокоения. Фон Хорст не любил одиночества, и, в силу этого, подобная мысль пугала его. Он не боялся умереть, но такой конец казался абсолютно бессмысленным — ведь лейтенант был очень молод, ему шел лишь третий десяток.

Он брел по звериной тропе. Таких троп в лесу было много. Некоторые из них должны были вести к воде, но какие? Он выбрал ту, по которой шел, потому что она была шире и выделялась среди остальных. Видно было, по ней часто ходили животные, так как она была сильно утоптана; фон Хорст заключил, что большинство животных должны были ходить по тропе, которая вела на водопой, а не по другим тропам. Он убедился в своей правоте, когда вышел к небольшой речке. Увидев ее, он издал восторженный крик и, подбежав к берегу, погрузил лицо в воду. Он пил большими глотками. Это была чистая речка, текущая среди холмов по ложу из гравия и несущая с гор, в которых она родилась, прохладу лесу, свежесть равнинам. Фон Хорст чувствовал себя прекрасно. Его проблемы, казалось, остались позади. Теперь все будет хорошо — он у воды, в безопасности!

Наконец лейтенант поднял голову и посмотрел вокруг. На противоположном берегу реки сидело неведомое существо — такого он не видел ни в одной книге, ни в одном музее. Оно напоминало гигантское крылатое кенгуру с головой рептилии и с полными зубов челюстями, как у птеродактиля. Оно внимательно наблюдало за фон Хорстом, и в его холодном неподвижном взгляде было что-то угрожающее. Фон Хорст начал медленно подниматься; тогда это существо внезапно ожило. Со свистящим криком оно одним взмахом пересекло речушку. Лейтенант бросился бежать, одновременно вытаскивая из кобуры пистолет, но прежде чем он вытащил его, существо налетело на него и прижало к земле когтистыми лапами. Сидя прямо на своем широком хвосте, оно возвышалось на пятнадцать футов, а ряды зубов, казалось, могли с легкостью перекусить человека. Фон Хорст подумал, что пришел его конец.

Он был беспомощен в этих мощных лапах, одна из которых прижимала к его боку руку с зажатым в ней пистолетом. А существо, вероятно, размышляло, откуда откусить первый кусок; по крайней мере, так казалось фон Хорсту.

В том месте, где поток пересекал тропу, находился проход в лесной массив, сквозь который пробивались лучи солнца и играли на воде реки, на зелени леса, на огромном животном и его крошечном пленнике. Рептилия, если это была рептилия, подпрыгнула высоко в воздух, расправила крылья и тяжело полетела.

Предчувствие заставило фон Хорста похолодеть. Он вспомнил истории о крупных птицах внешнего мира, которые поднимали свои жертвы ввысь и убивали их, сбрасывая на землю. Он подумал, что это — и его участь, и поблагодарил Создателя за то, что оплакивать его было некому — у него не было ни жены, ни детей, брошенных на произвол судьбы, ни любимой девушки, которая оплакивала бы своего возлюбленного.

Они летели над лесом. Странный ландшафт без линии горизонта простирался внизу. За лесом, по направлению полета существа находилась равнина,

гряды холмов и горы. Фон Хорст видел реки и озера и вдали — огромную массу воды, возможно, внутреннее море или огромный океан.

В его положении любование красотами природы не являлось занятием, жизненно необходимым, особенно сейчас, когда существо, которое несло его, внезапно отпустило одну лапу. Фон Хорст подумал, что оно собирается бросить его и что пришел конец. Он пробормотал короткую молитву. Рептилия приподняла его на несколько футов и вдруг опустила в темную, вонючую сумку на животе, как у кенгуру. Лейтенант не сразу понял, где он. Было жарко и он думал, что задохнется, — запах рептилии почти лишил его сознания. Чувствуя, что больше не вынесет, он попытался выбраться из сумки и полез вверх. Он лез до тех пор, пока голова его не вышла наружу.

Теперь обзор фон Хорста ограничивался тем, что лежало прямо под ним. Они все еще находились над лесом. Листва, похожая на изумрудные облака, казалась мягкой и привлекательной. Фон Хорсту было интересно, почему его оставили в живых и куда несли.

Несомненно, в какое-либо гнездо или логово, где он и будет съеден, возможно, детенышами. Он сжал в руке пистолет. Как легко было бы выстрелить в это горячее пульсирующее тело, но что потом? Падение и верная смерть? Он отказался от этой мысли.

Существо летело с хорошей скоростью, если принять во внимание его размеры. Лес исчез; они парили над равниной с разбросанными тут и там одинокими деревьями, где видны были многочисленные животные — огромные красные олени, лоси, вдоль зарослей бамбука у берега реки бродило стадо мамонтов. Там были и другие звери, которых фон Хорст не знал. Потом равнина сменилась низкими холмами конической формы. Внимание фон Хорста привлекла одна особенность этих холмов: на вершинах находились отверстия, что делало их похожими на миниатюрные вулканы. Размерами они были от одной до нескольких сотен футов в высоту. Пока он разглядывал их, его захватчик принялся описывать круги прямо над одним из больших конусов; после этого он быстро нырнул в кратер и приземлился на дно ямы, слегка освещенной падающим в отверстие солнечным светом.

Когда существо вытащило его из сумки, фон Хорст почти ничего не видел, но его глаза быстро привыкли к окружающему мраку, и тогда он заметил тела животных и людей, уложенных в большой круг по периметру полого конуса ногами к центру. Круг не был замкнут, и нем существовал разрыв в несколько ярдов. Между головами людей и стенками конуса находились шарообразные предметы цвета слоновой кости около двух футов в диаметре.

Существо поднесло фон Хорста к своей чудовищной пасти, и он вдруг почувствовал острую боль в шее, у основания мозга. Боль была кратковременной, а потом все его тело как будто онемело. Рептилия разжала свои когтистые лапы и бросила фон Хорста в разомкнутое пространство круга. Он увидел, как она подпрыгнула, расправила крылья и вылетела из отверстия кратера.

Глава II

Яма ужаса

Когда фон Хорст, лежа в этой сумрачной пещере смерти, оценил ситуацию, он пожалел, что не покончил жизнь самоубийством, ведь у него была такая возможность. Теперь он был беспомощен. Ужас рос в нем, и он почувствовал, что сходит с ума. Он попытался подвигать рукой, но, казалось, у него нет рук. Он не чувствовал их, впрочем, как и остальные части тела. Только голова была живой. Повернув ее, он увидел, что его положили в разрыв круга. Напротив, с другой стороны разрыва, лежало тело мужчины, и рядом лежал мужчина. Затем его внимание было привлечено треском и стуком. Он покрутил головой, чтобы посмотреть, кто еще был жив в этом зале смерти.