Обратной стороной кверху
Шрифт:
— А если…
— Никаких «если», Гриша. Мы солдаты и должны выполнять приказ.
— Где он?
Некрасов отдал полковнику документ.
— Оставь у себя. Подколешь к документации. Когда придут машины, я не знаю. Этого никто не знает. Я позвоню тебе и предупрежу за час или два, но не раньше. Все должно быть готово. Приказ у тебя на руках. Экспедитор привезет приходный ордер. Все остальное нас не касается.
— Не собираются ли они продать чемоданчики с хлопушками?
— Придет же такое в голову. Сам-то понял, что сказал, Гриша?
— Не нравится мне эта затея. Ой, не нравится.
— Хочешь, я покажу тебе
— Ракета никому не нужна. А чемодан через обычный аэропорт вывезти можно. Даже рентген ни о чем не скажет. Схема не просвечивается. Стоят защитные экраны. Знаю, о чем говорю. Проходил стажировку на случай сверхобстоятельств. Там даже ключа не нужно. Дурак, конечно, ничего не поймет, но в министерстве дураков нет. В таких вещах разбираются. Другое дело совесть. С ней у нас проблемы.
— Ты что разбушевался, Гриша? Речь идет о безопасности. Согласен, кто-то хочет перестраховаться, но речь идет о передислокации и ни о чем другом. А то, что операция проводится без помпезности, так я считаю это правильным решением. Список объектов, где хранятся чемоданы, доступен слишком большому количеству людей. Многие уже не у дел, и неизвестно, чем они занимаются. Враг давно осведомлен о каждом патроне, находящемся в арсенале. Пора им смешать карты. И делать это надо без лишнего шума.
— Может, ты и прав, конечно, но мои сомнения ты не развеял.
— Хватит о сомнениях. Разливай, уезжать скоро. Мне-то ты еще доверяешь?
— Кому же, как не тебе.
— Я держу руку на пульсе. Давай выпьем за Дашку. Классная девчонка растет. Завидую тебе.
— Мог бы и своих иметь десяток. Седина уже на висках пробивается.
— А может, у меня их и больше. Только я об этом ничего не знаю.
— Как ты был шалопаем и бабником, так им и остался, товарищ генерал-лейтенант.
— Ничего. Скоро генеральшей обзаведусь. Есть подходящая кандидатура. Тебе может и не понравится, а я исхожу из сравнения и опыта. Будем!
Встреча проходила в дружественной обстановке. По-другому и быть не могло. Некрасов ничего не понимал в гольфе и лишь ходил рядом с академиком, наблюдая за процессом.
— Не хотите попробовать, Геннадий Ильич?
— Спасибо, Борис Маркович, но мой удел — карты.
— Вы их причисляете к спорту?
— Азарт не меньший, чем в хоккее. Пробежки по утрам — вот и весь спорт. На другие виды не хватает времени.
— Как вы чувствуете себя в новых погонах?
— Прекрасно. Без вас здесь тоже не обошлось?
— Не преувеличивайте возможности моей скромной персоны.
Вассерман нацелился в шарик, угодил точно в лунку. Играть зимой на зеленом поле под навесом, где поддерживалась летняя температура, может себе позволить не каждый. Некрасова привезли сюда на машине, и он не знал точно, где находится. Закрытый пансионат или что-то в этом роде, но других отдыхающих он не видел, хотя в обслуживающем персонале и охране недостатка не было.
— Сколько единиц вы вывезли из арсенала?
— Согласно приказу — все.
Академик остановился и с удивлением глянул на молодого генерала.
— Все?
— Себе я оставил лишь часть. Остальные отправлены на центральный склад. Нам так много не нужно. Есть командиры с дотошными характерами. Могут перепроверить движение объектов. Вряд ли у них что-то получится из этого, но шума они понаделать могут. Вот те единицы, что изъяты у них, и отправились на центральную базу.
— Составьте мне список неблагонадежных офицеров.
— Их пятеро. Можно запомнить.
— Хорошо. Продиктуете позже. Куда вы вывезли ящики?
— У меня есть очень надежное место.
— О котором мне ничего не стоит знать?
— А зачем? Я в деле. У каждого из нас свои задачи. Я отрабатываю свой узел и отвечаю за него.
— Боитесь остаться на обочине?
— А как вы думаете? Передай я вам весь груз, во мне перестанут нуждаться. Погибать от неосторожного обращения с оружием мне еще рано.
Вассерман улыбнулся и похлопал Некрасова по плечу.
— В вашей надежности я не сомневался. Вы нам нужны, Геннадий Ильич. Умных профессионалов с деловой хваткой найти непросто. Такими людьми не пренебрегают, их ценят. Вы человек грамотный, сами должны понимать такие вещи.
— Да, но я очень рискую. При желании можно обнаружить концы и пройти по всей цепочке.
— И об этом мы подумали. Приказ отдавал ваш шеф, а не вы. Он принадлежит к старой гвардии и не служил в отличие от вас, в Афганистане. Новый министр обороны занимает не свое место. Он окружил себя профессионалами из афганцев. Чего стоит его заявление о том, что он разобьет Дудаева одним полком десантников. Дудаев вернул меньше половины вооружений из арсеналов, расположенных в Чечне. И с этим приходится мириться. Козлом отпущения станет ваш шеф. Его уволят в запас в ближайшие дни. А потом он тихо умрет на домашней койке. Ситуация раскалилась до предела. Политики амбициозны и самонадеянны. Ввод войск в Чечню неизбежен. Полком им не обойтись. К войне на чужой территории мы не готовы. А это война. Долговременная и кровопролитная. Все внутренние проблемы останутся в стороне. В ближайшие пару лет о «ящиках Пандоры» никто не вспомнит. Вы уйдете в отставку через пару месяцев, и следы остынут.
— В отставку?
— Конечно. Василиса открывает фирму. Деньги на это уже выделены. Погасите долг за год или быстрее. Будете поставлять в Ирак насосы. Пока водяные, потом нефтяные и прочую тяжелую технику. С ней нетрудно переправлять и другие агрегаты. Фирму возглавите вы. Василиса будет представителем фирмы на западе и Ближнем Востоке. Другими словами, нашим связным и финансовым директором. Она умеет обращаться с деньгами.
— Вы выбрали Ирак? Почему?
— Тут все просто. Мы с ними дружим. Американцы их ненавидят. Придет время, когда мы должны будем подвести черту под нашей деятельностью. Тогда и натравим американцев на Ирак, а сами перебазируемся в Иран. По соседству. Что называется, начнем новый заход. С другой политикой, разумеется. К тому времени афера с красной ртутью превратится уже в миф. Потребуются новые идеи и замыслы. Но говорить об этом еще рано. Слишком дальний прицел. Но уже сейчас Иран должен знать о существовании нашей коалиции, способной создавать оружие массового уничтожения. Они должны рассчитывать на нас, тогда мы придем не на пустое место. Нас должны встретить достойно, под звуки фанфар.