Обратный отсчет
Шрифт:
— Себ! — кивнул головой в каске Егерь. — Хитрый ты, замполит, однако, — засмеялся он. — Ловко так все повернул! Хотя все грамотно — тяжелое вооружение останется здесь, оно оттянет на себя внимание «духов», а мы тем временем их обойдем! Годится! Радист, волну комбата! — скомандовал ротный.
Пока перестраивали боевые порядки, ставили задачи и уточняли их на местности, Хантер навестил Парапета, лежавшего неподалеку вместе с другими ранеными.
— Что ж ты так, Роман? — огорченно спросил Александр. — На кой хрен десантировался с такой высоты? Ну прилетел бы со вторым эшелоном, делов-то!
Лицо старшего лейтенанта
— Совестно стало, Александр Николаевич… — забормотал он. — Потом тот же Эстонец будет доставать — мол, струсил замполит, смылся…
— Ты, Роман, не городи х…ню! — вспыхнул Хантер. — Одно дело, если в Ташкент улетел. А высадиться со второй волной — не трусость, а вынужденное обстоятельствами действие! И вообще — не в том дело… Промедол тебе вкололи? — деловито поинтересовался он.
— Только что… — Климов отвернулся. — Хреново все это, — с сожалением и обидой выговорил он. — Люди воюют, а я здесь как чурбан…
— Не спеши, не спеши, не спеши! — Петренко прервал причитания. — Командовать-то ты в состоянии. Вот и останешься здесь, в самом центре нашей позиции, с тобой — все раненые и травмированные, а также расчеты «примусов». Ваша задача — связать «духов» огневым боем, не дать им возможности «просчитать» наш маневр. Да и прикрыть нужно наши группы, ежели нас вычислят. Понял, Парапет? В запасе у тебя около часа — пока промедол действует. Продержишься? Или назначить старшим вместо тебя сержанта Асмолова? — сама собой всплыла в голове фамилия командира расчета автоматического станкового гранатомета.
— Никак нет, Александр Николаевич! — проговорил старший лейтенант, приподнимаясь на локтях. — Пока я в сознании, буду руководить боем! Можете не сомневаться!
Торопливо пожав руку подчиненному, Хантер пополз в цепь, где перестрелка разгоралась с новой силой…
4. Чья правда и чья кривда?
Сложилось так, как планировали: «медсанбат», возглавляемый старшим лейтенантом Климовым, оттянул на себя все огневые средства душманов. Не ожидая активных действий со стороны малочисленной группы шурави, «духи» упорно поливали свинцом центральную часть боевого порядка роты, а в это время две группы десантников упорно продвигались вперед, охватывая кишлак слева и справа.
Хантер шел с группой огнеметчиков — восемь человек, у каждого за спиной — по два РПО (реактивных пехотных огнемета) «Шмель»; прикрывало их десять десантников. Командовал огнеметчиками прапорщик Марченко, позывной — Чернобылец, тащивший на себе, кроме «Шмелей», вдобавок и радиостанцию. Не встречая сопротивления и постоянно поддерживая связь с группой Егеря и с Климовым, огнеметная группа за полчаса подобралась к заранее условленному месту.
Впереди, перед кишлаком, лежали не очень широкие кукурузные поля, в двухстах метрах позади десантников тянулась невысокая каменистая гряда, поросшая редким кустарником. Перед тугаями и залегли, изготовившись к бою.
Замкомбата, вытащив «медвежатник», копнул раз-другой — грунт, к счастью, оказался податливым — и тут же распорядился оборудовать окопы для стрельбы лежа, предварительно выставив наблюдателей. Вскоре с северо-востока послышался низкий гул вертолетов — приближался второй эшелон тактического десанта, которому предстояло высадиться на соседней гряде в километре от «медсанбата»,
Но вскоре к звукам этой перестрелки добавились пулеметные очереди совсем в другой стороне — и почти сразу по радио пришло сообщение: бойцы группы Егеря вступили в огневой контакт с противником, оседлав караванную тропу.
Бой там, судя по всему, разгорался не на шутку, однако группа Хантера не наблюдала перед собой противника. Поля низкорослой кукурузы, редкие тугаи, молчаливые дувалы, плоские крыши — вот и вся панорама.
Подразделения батальона, высадившись из вертолетов, окружали кишлак с трех сторон, с ходу вступая в бой. Сумбаши отчаянно отбивался автоматическим оружием, где-то глухо стучал ДШК, однако со стороны огнеметной группы пока никто не появлялся.
— Хантер, прием! Я — Дядя! — Марченко-Чернобылец протянул наушник с тангентой. — Где ты есть? — Комбат разыскивал заместителя в эфире.
— Там, где и должен быть, — на северной окраине деревеньки, — ответил Александр, понимая, что шифроваться нет смысла. — Наблюдаю, но здесь пока тихо. Никто ко мне в гости не хочет!
— Не волнуйся! Мы их сейчас со всех сторон подожмем! — пообещал комбат. — А ты пока не обнаруживай себя, замаскируйся и жди! Не спеши. Может, как раз на тебя какой крупный зверь и выскочит. Конец связи!
— А куда мне спешить? — ответил заместитель, по-прежнему вглядываясь в заросли кукурузы и дувалы.
Людей у него немного — вместе с ним, девятнадцать бойцов. Ежели в прорыв рванет большая банда, с обычным стрелковым оружием позицию без больших потерь не удержать. Но у них есть «Шмели» — новейшие реактивные огнеметы, мощное оружие, имеющее к тому же колоссальный морально-психологический эффект. Поэтому применять их следовало внезапно, залпом, используя все преимущества над обычным стрелковым вооружением.
Окруженный кишлак кое-где уже горел, перестрелка то затихала, то снова вспыхивала в других местах. Тем временем прибыл третий эшелон тактического десанта — не встретив серьезного огневого воздействия, вертолеты высадили его прямо над «медсанбатом». Теперь появилась возможность окончательно замкнуть кольцо вокруг Сумбаши. Комбат сообщил по радио — батальонная тактическая группа в составе мотострелкового батальона, усиленного танковым взводом, самоходной батареей «Нон» и взводом «Васильков» [133] , уже на подходе — осталось всего несколько километров.
133
«Василек» — советский автоматический миномет калибра 82 мм. Скорострельность — 120 выстрелов в минуту.
Замкомбата взглянул на часы — с момента, когда он вывалился из вертолета, прошло уже два с половиной часа. Это свидетельствовало о том, что в тщательно проработанных штабных планах случился какой-то сбой.
Неожиданно с каменной гряды, расположенной позади позиций группы Хантера, посыпались камни. Хантер едва успел отдать команду не стрелять: с кручи торопливо спускались запыхавшиеся бойцы взвода резерва. Комбат, нюхом почуяв, что на позиции огнеметчиков вскоре обрушатся основные силы озверевших душманов, принял решение усилить его воинство. Во главе взвода прискакал насквозь мокрый от пота Эстонец в каске и бронежилете.