Обреченный трон
Шрифт:
— Рокси, — прорычал Дариус, опускаясь на корточки и глядя на меня со сведенными бровями. — Пожалуйста, перестань смотреть на меня так.
— В каком смысле? — прошипела я, не двигаясь ни на дюйм, и ненавидя то, насколько уязвимой я сейчас была.
Все мое тело было напряжено в ожидании того, что, как я знаю, он собирается сделать со мной прямо сейчас, когда я в его власти. Все, что я могу сделать, это не трусить и продолжать удерживать его взгляд.
— Словно ты думаешь, что я собираюсь напасть на тебя. Я безумно люблю тебя, Рокси, — прорычал
Я пыталась понять, что он мне говорит, но как только я задумалась над его словами, резкие отголоски боли, которую, как я знала, он причинил мне, отозвались в моем теле острым пульсом, который заставил меня вздрогнуть, вонзившись в меня.
Дариус попытался дотянуться до меня, но я снова отпрянула назад, шипя сквозь зубы, когда меня вновь прижали к прутьям клетки. Он громко выругался, вскочил на ноги и бросился прочь от меня, опрокинув диван, когда его вспыльчивость, о которой я знала, сорвалась с губ, и он зарычал.
— Дариус! — рявкнул Калеб, когда моя кожа взвыла от боли от соприкосновения с прутьями, но я отказывалась даже на дюйм приближаться к нему, зная, что с ним будет еще хуже. — Успокойся! Что, черт возьми, с тобой не так?
Дариус бросил на меня полный боли взгляд и покачал головой, после чего устремился к двери.
— Я только усугубляю ситуацию, находясь здесь. Я пойду посмотрю, почему остальные так долго.
Калеб разрывался между тем, чтобы пойти за ним или остаться со мной, и я медленно отступила от решетки, наблюдая, как он принимает решение остаться. Он посмотрел на меня с жалостью, и тени снова поднялись во мне, бормоча сладкие обещания, напоминая, что это мой шанс сбежать.
Внизу хлопнула дверь, и еще немного напряжения покинуло мое тело, когда я поняла, что Дариус действительно ушел.
— Калеб? — пробормотала я, мой голос был низким, но достаточным для того, чтобы он услышал его с его дарами. — Почему вы так поступаете со мной?
Он обратил на меня свои темно-синие глаза и двинулся, поднимая диван, а затем обогнул его и встал передо мной.
— Я знаю, что сейчас все запутано, Тори, но я клянусь тебе, что это к лучшему. Когда ты вернешь себе свой Феникс, ты сможешь снова бороться с тенями. Тогда ты сможешь мыслить более ясно. Вспомни…
— Лайонел сказал мне, что то, что я забыла, причиняло мне боль, — вздохнула я, подползая к нему и заглядывая между прутьями. — Это правда, так ведь?
— Все не так просто, — выдавил он, стиснув челюсти.
Наступила тишина, но я видела, что он немного колеблется, внимательно наблюдая за мной, словно не зная, что думать, поэтому я медленно смочила губы, пытаясь подтолкнуть его помочь мне. Если бы я могла заставить его увидеть, что я чувствую сейчас, он бы понял, что это неправильно. Конечно, он не стал бы держать меня здесь взаперти.
— Пожалуйста, Калеб, не делай этого со мной, — умоляла я, давая ему понять, как сильно я боюсь того, что они планируют. — Я сейчас счастлива, поскольку
Калеб застонал и опустил голову на руки.
— Ты сейчас не в себе, милая, — сказал он. — Но ты станешь собой. Скоро.
Гнев пылал во мне горячим и диким пламенем, и я бросилась к решетке, швыряя в него тени со всей силы, так что весь мой мир погрузился в густой туман мрака.
От их столкновения с прутьями я закричала в агонии через несколько мгновений, но не отступала. Я переродилась в страданиях и боли, и я могу пройти через эту пытку, избежав той участи, которую они для меня приготовили.
Я зарычала, когда прутья выдержали, и упав на спину, когда сила рикошетом вошла в меня. Я начала дрожать и биться в конвульсиях от магии, которую использовала, когда она вливалась в мое тело, и боль ощущалась как магма, текущая по моим венам.
Но я не остановлюсь. Если я перестану, будет намного хуже, чем сейчас. Если я подведу своего короля, то пытки, которым я подвергнусь, не сравнятся с этим.
Воспоминания о той каменной комнате эхом отдавались в моей голове. О банках с молниями и с металлическими инструментами, которые раз за разом врезались в мое тело. Дариус делал это со мной. Это все Дариус. Каждый раз, когда я думала о нем, или просыпалась, зовя его в ночи, или кричала его имя, умоляя о помощи, то получала в ответ именно боль. Он никогда не приходил за мной. Он бросил меня на произвол судьбы.
Я не могу позволить ему забрать меня. Я не позволю.
Я обрушила на клетку столько силы, что она затряслась и задребезжала, а я корчилась на спине, пока внезапно окружавшая меня тьма не поглотила меня целиком.
И я наконец освободилась от всего этого и провалилась в пустоту.
По моим венам струился жар, густой, мощный и полный воспоминаний, которые я не могу до конца осмыслить.
Сначала я отпрянула от интенсивности пламени, отступив в безопасный, темный и окутанный тенью уголок своего сознания, но чем сильнее становился огонь, тем труднее было от него защититься.
Когда я уже была уверена, что сгорю от пламени, мои глаза открылись, и из меня вырвался испуганный возглас.
Я задыхалась, уворачиваясь от огня, но от него было не убежать, не скрыться от этого существа, которое, казалось, живет во мне. Я рывком повернулась и увидела Дарси, которая смотрела на меня сквозь решетку, сжимая в руке шприц, а я опустила взгляд на свою руку, обнаружив небольшую ранку на бицепсе.
— Что ты со мной сделала? — прохрипела я, отшатнувшись назад и вскрикнув, когда снова ударилась о прутья клетки.
Мои губы растянулись в болезненном крике, и я приложила руку к ране, оглядывая море лиц, окружавших меня, когда мое сердце бешено колотилось.