Обрести бессмертие
Шрифт:
Новости благотворительности: торонтский филиал организации «Объединенный путь» объявил сегодня, что пожертвования за последнюю неделю достигли рекордной суммы. Американский Красный Крест сегодня сообщил, что за последние десять дней было собрано больше порций донорской крови, чем за любой сопоставимый период после Великого калифорнийского землетрясения. Филиал Общества по борьбе со СПИДом штата Айова с признательностью сообщает о получении анонимного пожертвования в $10000000. А телепроповедник Гус Хонейуэлл, чей собственный орбитальный ретранслятор обеспечивает прямую передачу его телепрограмм
В 1954 году американский врач Мозес Кеналли учредил премиальный фонд на сумму $50000 в пользу любого, кто сможет доказать существование какой-либо формы жизни после смерти. В течение прошедших с тех пор пятидесяти семи лет управление фондом осуществляло Коннектикутское парапсихологическое общество, которое сегодня вынесло решение о том, что предусмотренная условиями премиальная сумма, составляющая ныне $1077543, будет выплачена Питеру Дж. Хобсону из Торонто, первооткрывателю душеграмм.
Лучший памятник! Похоронное бюро Дэвидсонов теперь предлагает сделанные у смертного ложа записи отбывающих душеграмм. Обращайтесь к нам за подробностями.
Член палаты представителей Пол Кристмас (республиканец от штата Айова) сегодня внес на обсуждение в палате законопроект, требующий от администрации госпиталей прекращать жизнеподдержание пациентов, не имеющих реальных шансов на возвращение сознания. «Мы препятствуем стремлению Бога вернуть домой эти несчастные души», — заявил он.
ГЛАВА 31
Питер сделал несколько телефонных звонков, чтобы передать новости, полученные из Глазго, затем снова присоединился к Саркару. Саркар переместил Амбротоса в резервный банк памяти, сделав его фоновым процессом, и вызвал в рабочий блок памяти Духа, посмертного двойника. Питер склонился к микрофону.
— Мне бы хотелось задать тебе один вопрос, — сказал он.
— Несомненно, самый главный вопрос, — перебил двойник. — На что это похоже — быть мертвым?
— Совершенно верно.
Из динамика послышался голос Духа:
— Это как… — Но затем голос затих.
Питер наклонился вперед в нетерпеливом ожидании:
— Да?
— Это все равно что быть трубкозубом.
Питер слегка опешил:
— Как же это может быть похоже на жизнь трубкозуба?
— Или, может быть, муравьедом, — добавил двойник. — Я себя не вижу, но знаю, что у меня очень длинный язык.
— Перевоплощение… — задумчиво произнес Саркар, покачав головой. — Моих друзей-индуистов это порадует. Но должен заметить, Питер, я надеялся, что тебя ожидает нечто более приятное, чем перевоплощение в трубкозуба.
— Я проголодался, — нагло заявил голос из динамика. — Не найдется ли у кого-нибудь из вас немного муравьев?
— Я этому не верю, — проворчал Питер.
— Ха! — откликнулся динамик. — Я видел, как ты заглянул сюда на минутку.
— Нет, — возразил Питер. — Ты не мог меня видеть.
— Ну, — неохотно согласился голос, — тогда, значит, это был Саркар.
— Кончай заливать, — возмутился Саркар.
— Ты просто нас дразнишь, — поддержал Питер.
— Каков отец, таков и сын, — ответил двойник.
— Ты что-то слишком много шутишь, — сказал Питер в микрофон.
— Смерть очень забавна, — продолжал Дух. — Нет, скорее это жизнь очень забавна. Нелепа, сказать по правде. Все это — сплошная нелепость.
— Забавна? — переспросил Саркар. — Я думал, смех — это физиологическая реакция.
— Хохот — возможно, хотя я пришел к выводу, что это скорее социальное, чем биологическое явление, но способность находить что-то смешным не биологична. Я знаю, что, когда Питер смотрит по телевизору комедии, он почти никогда не смеется вслух, но это вовсе не значит, что ему не смешно.
— Пожалуй, — согласился Питер.
— По правде сказать, я теперь точно знаю, что такое юмор: это реакция на внезапное образование неожиданных нейронных сетей.
— Не дошло, — сказал Питер.
— Вот именно. «Не дошло». Люди говорят в точности одно и то же, когда они не понимают чего-то серьезного и когда они не понимают шуток: мы интуитивно чувствуем, что не хватает какого-то соединения. Это соединение является нейронной сетью. — Загробный двойник продолжал без единой запинки. — Смех — даже если это всего лишь внутренний смех, кстати, единственно возможный для меня сейчас, так как и сторона у меня теперь только одна, внутренняя, — это реакция, сопровождающаяся образованием в мозгу новых соединений. Но при этом наблюдается очень сильное возбуждение синапсов. Так они никогда прежде не возбуждались или в крайнем случае делали это очень редко. Когда вы слышите новую шутку, вам смешно, и вы даже можете рассмеяться, услышав ее во второй или в третий раз, но любая шутка рано или поздно приедается. Вы ведь знаете старую шутку: «Зачем цыпленок перешел через дорогу?» Мы все смеялись над ней в детстве, а вот взрослым она совсем не кажется смешной, и это различие в нашей реакции связано вовсе не с тем, что в самой этой шутке есть что-то детское — на самом деле это не так, — она, напротив, весьма изощренная. Все дело в том, что соответствующая нейронная сеть теперь уже прочно установлена.
— Какая нейронная сеть? — спросил Питер.
— Та, которая связывает наши представления о домашней птице, которую мы обычно считаем глупой и пассивной, и наши представления о целеустремленности и личной инициативе. Вот что смешно в этой шутке: идея, будто цыпленок мог перейти через дорогу потому, что он сам этого захотел, потому что ему, возможно, стало любопытно, что там, на той стороне; это новая идея, и образование новой сети взаимодействующих нейронов, выражающей эту идею, и вызывает то мгновенное нарушение мыслительных процессов, которое мы называем смехом.