Обретая Бога

Хотулёва Елена Григорьеана

– Пусть так, – профессор протянул руку и взял переданную ему Алексом коробку и спрятал ее в тумбочку. – Но все же расскажи, как именно ты планируешь вводить эти штуковины в живые организмы.

– Все предельно просто. Я залил наночипы белым парафином, и теперь они выглядят как обычные таблетки двухмиллиметрового диаметра. В течение шести месяцев после того как человек проглотит этот нанопрепарат, его жизнь будет подконтрольна и зависима от запущенного «Пси-фактором» процесса познания. Затем чипы самоликвидируются.

– А после нейтрализации

религиозное озарение останется? Или оно рассеется одновременно с разрушенными нанокрошками? – Иван Петрович представил себе комическую картину с рекламой таблеток, дающих Божественное просветление.

– Как же ты все-таки любишь подшутить надо мной… – Алекс подошел к окну и, открыв створку, подставил лицо дождевым каплям. – Весь накопленный полугодовой опыт останется. И даже, скажу тебе больше! Эти переживания, позитивные или негативные, будет невозможно стереть из памяти никогда. Никогда! – он повернул к деду мокрое от дождя лицо. – Они останутся с человеком навсегда, как остается след от самого яркого и значимого события жизни. И знаешь почему? Потому что истинную веру нельзя убить!

* 4 *

Профессор сидел в кресле и делал вид, что дремлет. Так было чрезвычайно удобно подсматривать за внуком и, хотя бы таким способом, контролировать его действия. Да… С тех пор, как Алекс вырос, он стал скрытен и замкнут. А теперь, когда его разум полностью поглотила история с «Пси-фактором», догадываться, о чем он думает, а тем более узнавать, что делает, стало совсем непросто. Поэтому, спрятав щелочки глаз за очками-хамелеонами, Иван Петрович внимательно наблюдал за тем, как внук задумчиво вертит в руке открытую коробку с наночипами.

Что у него на уме? Может, решает, стоит ли ему принимать таблетку и проверять на зуб свою религию? Раньше Алекс был верующий, по крайней мере так было до сегодняшнего дня. Да… Это немного странно для такого молодого человека. Даже посторонние люди частенько выражали свое удивление по поводу того, что мальчик так часто ходит в церковь. Неужели он примет свой наночип? Хотя, если в нем возьмет верх исследовательский авантюризм, то он просто не сможет отказать себе в удовольствии испробовать свое изобретение так сказать «на вкус».

Будто в ответ на мысли деда, Алекс с каким-то странным выражением лица посмотрел за окно, а потом стремительно схватил чип и отправил его в рот. В этот момент кто-то позвонил в дверь…

– Здравствуйте! – на пороге стояла соседка, с трудом удерживающая на поводке большую породистую овчарку. – А Иван Петрович дома?

Профессор нехотя, будто с трудом пробудившись от дневной дремы, крикнул своей старинной приятельнице:

– Сейчас подойду, – он сделал попытку встать, но женщина уже вбежала в комнату:

– Иван Петрович, дорогой, спасите! Присмотрите за Рексом. Всего полчасика, ну или немного больше. Вы же его знаете, он баловник, но очень добрый. А я добегу до дочки. Она в больнице, а туда не пускают с собакой.

Она вложила в руку Алекса кожаную петлю поводка, чем, видимо, вызвала его недовольство:

– Простите, а почему вы не оставили его дома? Он не может сидеть один?

– Ну, это долгая история, – она нервно посмотрела на часы. – Всего тридцать минут, и я его заберу. Если будет баловаться дайте ему воды, хорошо? – избавившись от собаки, соседка быстро прошла к выходу и захлопнула за собой дверь.

– Да пусти его, пусть побегает. Он тут не в первый раз, – Иван Петрович, похлопал по подлокотникам кресла, призывая Рекса к активным действиям.

Однако пес и без уговоров начал вести себя довольно шустро. Он быстро обежал квартиру, вернулся в гостиную, обнюхал углы. А после, к большой неожиданности и профессора и Алекса, сбил носом со стола коробочку биочипов, рассыпал их по полу и быстро обнюхав незнакомые таблетки, слизнул одну и проглотил.

– Нет! – закричал Алекс, хватая собаку за морду. – Отдай немедленно! Плюнь!

Но было поздно. Пес завилял хвостом и сел на задние лапы. Он не подозревал, что впереди его ждет божественное озарение.

У Алекса из глаз потекли слезы. Он быстро собрал чипы в коробку и спрятал в карман.

– Дед! Ну ты видел? Эта подлая собака нарушила течение эксперимента! Теперь будет на одного подопытного меньше… Следовало бы убить этого Рекса и отобрать таблетку, да жалко псину.

Профессор рассмеялся:

– Но отчего же ты так расстроился? Нам следовало бы порадоваться!

Алекс удивленно посмотрел на деда:

– Меньше всего я ждал от тебя такой реакции. Тебя совсем не трогает, что теперь будет?

Нет, этот парень все-таки математик. Зачем он полез в дебри психологии, если в его голове сплошные цифры? Иван Петрович развел руками:

– Что тебе непонятно? Рекс решил стать участником эксперимента. Разве это повод для печали? Один из испытуемых сам нашел нас и подписался на все условия. Странно, что нам с тобой не пришла в голову такая благая идея – узнать, как выглядит великий собачий Бог. Еще никому в мире не удавалось проникнуть в недра разума домашних животных. Думаю, тебе позавидовал бы великий Павлов, имей он под руками такой прекрасный инструмент изучения мозга. Можешь считать, что ты стал настоящим ученым, ведь опыты следует проводить именно на наших меньших братьях, а только потом переходить на гомо сапиенс.

– Но теперь у нас будет всего три испытуемых человека!

– Да, все прекрасно… – профессор взял небольшую рюмочку с водой, звонко постучал по ней горлышком стеклянного пузырька и отсчитал полсотни сердечных капель. В воздухе распространился резкий запах лекарства. – Три испытуемых, значит три. Уверяю тебя, нам и этого будет достаточно.

– Ну и ладно, – Алекс потер виски и зло посмотрел на собаку. – Ты разберешься сам с этим Рексом? Хочу пойти спать. Нет больше сил, я устал и чувствую себя измученным.