Обретая крылья
Шрифт:
Пипец… Что дальше? Сделаешь его свидетелем на нашей свадьбе?!
— Отлично, брат, отлично! — слышу дружеские хлопки, и звон бокалов, — Кстати, не забыл, что у кое-кого через неделю день рождения?
— Забыл конечно!
— Приходи. Я арендовал коттедж в закрытом элитном районе, подумываю даже купить эту шикарную домишку. Буду очень рад твоему визиту. С подарком не заморачивайся. Для меня лучший подарок — найти брата.
Ох… Сейчас прям расплачусь! Фальшивая лживая тварь! Даже в практически закрытом помещении ощущаю гнильный запах
— Да, обязательно буду.
— Приходи со своей девушкой… Кстати где она? Ты же был не один?
О… Боги.
Окружающий мир перевернулся вверх дном. Сейчас я словно стою на потолке. А надо мной парят, будто в невесомости, столы, стулья, вазы, да прочий хлам. Ещё секунда… и вся эта утварь рухнет прямо на голову.
— Её зовут Эмили. Она вышла в уборную. Неважно себя чувствует.
— Ммм, может кто-то скоро станет папочкой?
Вот же тварь! Вот же кусок дер*ма! Убью, убью…. Расчленю, сожгу, кастрирую, закопаю, чучело сделаю, и буду наслаждаться криками, болью, ужасом, застывшим на мерзком лице, когда я буду медленно выпускать кишки…
Бездушная мразь.
Со мной Мэту никогда не стать папочкой. Благодаря тебе, с*ка.
— Нет. — звучит холодный ответ Мэта, от которого моя душа на мгновение, покидает тело… Долетает до солнца, сгорает дотла, а потом… снова возрождается. Превратившись в острый камень, врезается в измученное тело, причиняя ни с чем не сравнимую боль.
— Ладненько! И да… еще одна новость. Мы с отцом открыли кино студию, несколько лет назад, которая на сегодняшний день, входит в двадцатку лучших мировых студий. Поэтому, я бы хотел объединиться с твоей теле компанией, дабы совершенствоваться, дабы нести взаимную пользу друг другу.
Заткнись! Заткнись! Заткнись!
— Здорово! — Мэт явно призадумался, — Звучит интересно!
Боже… Чем дальше — тем хуже.
— Вот, все подробности тут, в этой папочке. Прочти на досуге.
— Обязательно.
Падлюка. Нужно сжечь сие бумажное дер*мо вместе с поручителем!
— Если согласишься, подпишем контракт, прямо на моей днюхе.
— Хорошо!
Мать вашу… Никто ничего подписывать не будет! Братский контракт, епт! Да это просто смертный приговор в скрытом виде. Вечное рабство в аду.
— Ну тогда не буду вас отвлекать, познакомлюсь с твоей очаровательной крошкой через недельку.
— Уже ходишь? — слышу скрип отъезжающего стула.
— Прости, есть ещё кое-какие делишки. Ну… созвонимся!
— Окей. Пока!
Подглядываю через шифоновую тюль в окно, наблюдая, как Мэт добродушно пожимает руку своему собеседнику.
Сэм стоит спиной ко мне. Но я успеваю рассмотреть его дьявольскую внешность. Оказывается, свинюка немного поправилась, да увеличилась в размерах.
Отожрал зад, отрастил живот… Сказочно упырь живёт!
Как омерзительно, спортом же занимался! Бывший футболист. Капитан футбольной команды с некогда идеальным спортивным телом, соблазнительной внешностью… но с ядовитым сердцем.
А
Мда… Похоже власть, наркотики, деньги сделали своё. Уничтожили идеальное тело, на пару с душой. Но жаль, что про мозг, всё же, забыли…
— Чао-какао.
Сэм прощается. И неожиданно… Оборачивается.
Смотрит прямо на меня.
Эти глаза… Черные. Разъедающие. Проникающие в каждую клеточку обречённой души. Обжигающие, сжигающие каждый внутренний орган, каждый миллиметрик дрожащего тела, превращая все внутренности в чёрный пепел.
Отстраняюсь. Бедром больно ударяюсь о стоящий рядом стол и чуть было не спотыкаюсь о его острую ножку. Сэм не может меня увидеть.
На стёклах специальное отражающее напыление. Но это чудовище… словно чувствует моё присутствие.
Властная улыбка расползается на его надменном морщинистом лице, а затем, он просто уходит. Испаряется, чтобы снова вернуться. Чтобы снова начать вершить зло. Чтобы вновь овладеть искомой жертвой.
Но в этот раз все будет иначе.
В этот раз… я живой не останусь.
* * *
Убедившись, что тонированный «Mercedes» класса «люкс» скрылся с парковки, возвращаюсь на веранду, но в дверях сталкиваюсь с обеспокоенным Мэтом.
— Детка, я весь извёлся… Где ты пропадала? — хватает за плечи, мягко прижимает к твёрдой груди, с такой силой, словно видимся в последний раз в жизни, — Всё хорошо?
— В уборной… Где ж ещё, — приобнимаю мужчину, потому как знаю, что его тепло меня успокоит, но всё равно нервничаю, так что приходиться всеми внутренними силами бороться с признаками надвигающегося
''эмоционального срыва''.
Делаю глубокий вдох. Прячусь за маской ''естественности'', а на выдохе уточняю: — Просто немного выпила. Отвези меня домой, пожалуйста.
Безумно спать хочется.
Лучше оставить всё как есть. Лучше молчать. Лучше соврать… Хотя я не вру. Просто не говорю правды. Опять-таки во благо. По крайней мере, пока не отомщу.
— Конечно, родная. Поехали! — Мэт кивает, крепко обхватывает мою талию, помогает спуститься по ступенькам, соединяющим парковку и веранду ресторана.
Осторожно, как истинный джентльмен, усаживает на переднее сидение, заботливо пристёгивает ремнём безопасности и занимает место водителя. Тем временем, я отворачиваюсь, смотрю в одну точку, словно в гипноз впадаю… не моргая, не дыша, ни о чём не думая.
Ни о чём. Кроме… беспощадной, безжалостной, бесконтрольной мести.
Мести, которую храню внутри своего слабого сердце долгие годы.
Именно поэтому, оно такое слабое.
Именно поэтому, оно вечно болит.
Мэт включает приятную, спокойную музыку и мчится по пустынной трассе, наслаждаясь вечерним, безлюдным городом. Улавливая, безопасную атмосферу, наконец успокаиваюсь, решаясь начать разговор, касательно воссоединения его новообразованной семьи.