Обретая Розу
Шрифт:
Она прислушивается, сосредотачиваясь на дыхании, чтобы убедиться, что она не сбивается с общего ритма.
— Все потому, что те, кто их сделал, не понимали этого.
— Не понимали чего? — спрашивает Анна.
— Что им нужно будет отдать часть себя. Они не могли этого сделать. Они хотели оставить ее себе, потому что считали, что тогда у них будет больше жизни.
Анна смотрит на пульсирующий свет, льющийся из углов пещеры.
— Но это не дает им больше жизни. Так не получается.
Анна
— В конце концов, — добавил он шутливым тоном, — ответчица не закоренелая преступница.
Перед процессом адвокат Анны ясно дала понять, что есть вероятность, что ее возьмут под стражу, если сочтут, что она решила скрыться. Судья мог потребовать залог или наложить арест на ее имущество — дом в Барениде.
Зачем им понадобилось убивать ее ребенка? Анна постоянно задает себе этот вопрос. Она поворачивается, чтобы посмотреть на детей в полумраке пещеры. Их тела едва видны в слабых лучах лунного света. Почему? Это противоречит здравому смыслу. Как смог Кевин сделать так, что ее положение ужасно, а он тут ни при чем?
Один за другим дети начинают ложиться и сворачиваться клубочком рядом друг с другом.
— Тебе надо поспать, — говорит кто-то из них.
Анна не может определить, откуда исходит голос, — все погружено во тьму.
— Если ты не будешь спать, Анна, то никогда не вырастешь.
Анна просыпается от чьего-то близкого присутствия. Ее дыхание натыкается на что-то и возвращается к ней уже теплее. Она открывает глаза и видит прямо перед собой детское лицо, маленькие глаза смотрят ей прямо на нее. Хотя Анна никогда раньше не видела этого ребенка, ей чудится что-то знакомое в крохотных чертах. Девочка с каштановыми волосами сидит на земле, почти касаясь ее. Но столь близкое соседство Анну не пугает. Наоборот, ей хорошо и спокойно, она гладит ребенка по голове и улыбается.
— Тебя едва не убили, Анна.
Анна переводит взгляд на детские пухлые губы.
— Кто?
— До того, как ты родилась. Твоя мама. Она ходила туда.
— Куда?
— Туда же, куда и ты. Ты вернулась туда, сама не зная.
Девочка опускает руку в карман и, покопавшись, протягивает к лицу Анны светящийся изнутри кулачок. Она поворачивает руку и раскрывает ладонь. Крохотное существо с маленькими ручками и ножками плавает в прозрачном пузыре. Его глаза
— Но твоя мама не смогла этого сделать.
Анна смотрит на ребенка в руках у девочки. Лунный свет, судя по всему, стал ярче, потому что ребенок и лицо девочки видны совершенно отчетливо. Постепенно полумрак окрашивается красным. Анна оглядывается и видит, что луна висит прямо над входом в пещеру. Ее свет багрян и желт.
— Ты могла бы быть одной из нас, — объясняет девочка, убирая маленькое существо обратно в теплый карман. — Ты была бы одна, без отца и матери.
Анна протягивает руку и касается щеки ребенка.
Девочка с интересом разглядывает поверхность Анниного лица, внимательно изучая каждую деталь.
— Если я тебя кое о чем попрошу, ты сделаешь?
— Я постараюсь, — отвечает Анна, убаюканная красотой ребенка.
— А я не знаю, трудно это или нет.
— О чем ты?
— Можешь дать мне имя?
У Анны дрожат губы, и она слегка встряхивает головой, чтобы отогнать слезы.
— Ну, пожалуйста!
— Хорошо. — Она смеется от радости и сочувствия. — Я попробую.
Девочка отстраняется и садится, скрестив ноги. Она нетерпеливо облизывает губы, пока Анна приподнимается.
Анна смотрит на лицо, шею, грудь и ноги. Потом снова поднимает глаза на лицо девочки, смотрит на нее несколько минут, и имя само собой слетает у нее с языка:
— Эмили.
— Эмили? — повторяет девочка в восторженном ужасе. Она на мгновение замирает, чтобы имя срослось с ней. Кивнув, она улыбается Анне. Потом она поворачивается к остальным и громко кричит: — Эй, вы слышали? Меня зовут Эмили!
Дети постепенно просыпаются. Один за другим они бормочут:
— Что?
— Меня зовут Эмили.
— Откуда ты знаешь? — строго спрашивает маленький мальчик, еще не до конца проснувшись. — Откуда? Скажи!
— Мне Анна сказала.
— Но она не твоя мама.
Эмили смотрит на Анну, а другие дети продолжают просыпаться. Они собираются вокруг Анны, стараясь устроиться как можно ближе к ней.
— Ты будешь моей мамой? — спрашивает Эмили.
Анна гладит девочку по щеке:
— Да, если хочешь.
— Я бы очень хотела, — отвечает девочка и торжествующе улыбается.
— И моей мамой тоже? — раздается тонкий писклявый голосок с другой стороны от нее.
Анна смеется и смотрит на мальчика:
— Да.
— И моей тоже? — спрашивает еще один мальчик. Он протискивается между другими детьми, пока не оказывается совсем рядом с Анной.
— Да.
— А как меня зовут? — спрашивает девочка с расщепленной губой, такая маленькая, что еще плохо произносит слова.