Обретение дара
Шрифт:
— Двадцать седьмые, люди-крови. Самая жёсткая Африканская банда. Контролируют наркобизнес, заказные убийства, наёмничество. Это всё про них. Пытаются, захватит власть в Африке. Но пока безуспешно. Мешаем им.
— О как… — присвистнул я.
— Кирилл, подойди! раздался крик Мстислава Никитича.
Он стоял у седана, над телом мужчины в костюме.
— Что тут? — спросил ректор академии, подход ближе.
— Сам посмотри, — хмыкнул старик, передав ему ксиву.
Пришлось вставать на цыпочки, чтобы посмотреть на документы.
Игорь Витальевич. Глава аналитического отдела, тайной канцелярии. Так-так-так…генерал. И подпись. Это шутка что ль такая. Документ подписан Кочубеем.
— Игорь погиб, полгода назад, — поджал губы Кирилл Борисович.
— Вот и расскажи мне, почему его документы тут, — зло проговорил Мстислав Никитич.
— Мы считали, что они сгорели во время крушения их вертолёта, — пожал Кочубей плечами, убирая документы.
— А у остальных, что? Были документы? Или пропали.
— У других не было. Там боевой расчёт был. Его эвакуировать пытались с базы.
— А мы сейчас, чего ждём? — подал я голос.
Тяжело посмотрев на своего подчинённого, Мстислав, вздохнул.
— Туда ушла группа разведки. Ждём информации от них и поедем следом.
— Ага, понял. А может, уберём тут всё? Мало ли кто приедет, — кивнул я в сторону.
— А ты прав! Молодец. Эй, ребят. Уберите всё тут. Ждём гостей!
На повороте началась суета, кто-то оттаскивал тела. Кто-то прыгнув в машины и запустив двигатель, отогнал их в стороны.
Наш пикап пригнали последним, в него — томы и уселись. Создав иллюзию спокойствия тут.
И гости не заставили себя долго ждать, пара грузовичков и две легковых машины, приехали через час, после перестрелки.
И вот пассажир, одной из них, был нам всем знаком.
— Олег Иванович, а вы к нам какими судьбами? — иронично произнёс Кирилл Борисович.
Захват главы МВД был проведён быстро и без стрельбы, пока машины выстроились в колонну на досмотр, группа канцелярии просто выбежала из леса и открыв двери, взяла всех на прицелы.
Мужчина лишь посмотрел на нас злыми глазами, но от комментариев отказался.
— Грузи всех в грузовик, поехали. Там наши дошли до дома, — распорядился Мстислав Никитич.
Приехав к месту, где ещё недавно жил. Где был мой дом, мне стало не по себе.
От дома не осталось ничего. Он был полностью разобран, а вместо него, копали карьер.
Тут же рядом находилась техника, бульдозеры, экскаваторы, несколько самосвалов, для вывоза грунта. Чуть в стороне стояли водяные насосы, подключены к генераторам, а трубы от них вели уже к месту промывки. Там стояли огромные бутары, промывочные гидрокомплекты.
— Да-а-а-а, — протянул Кирилл, выйдя из машины.
Чуть в стороне, где раньше у нас был бассейн, лицом в землю, лежало около сорока человек. Охрана и, судя по всему, рабочие.
Место, где недавно была парковка и площадка, которую я и срезал. Теперь была огорожена пластиковыми красно-белыми блоками.
Экспресс-допрос, который провели на месте, показали, что руководство всем этим карьером, вёл Олег Иванович Куракин. Он приезжал, он платил. Он показывал, где копать и что добывать.
Но мужчина, лишь с грустью смотрел вокруг и не отвечал, на, вопросы. Сохраняя отрешённость и не реагируя на происходящее.
Махнув рукой, на жалкие попытки его разговорить, я гулял по территории дома.
На душе было тоскливо от увиденного.
Дойдя до обрыва и посмотрев вниз, я с интересом смотрел на белоснежную яхту внизу. Она улепётывала от моего дома.
А я ведь тебя знаю. Ты была уже тут.
— Да что б тебя! Ушлёпок! — раздался злой крик Кирилла.
Повернувшись на крик, я с недоумением смотрел на происходящее.
Там почему-то все бегали в мыле и панике.
Не найдя причины паники, я вернулся взглядом к озеру.
Все звуки, окружившие меня: и ветер, и небольшой шум волн, и шёпот деревьев, и птичье пение соединились в один бесконечный звук. На душе наступило умиротворение, я смотрел на потрясающий вид и чувствовал, словно этот звук идёт не снаружи, а будто вырывается из бездн души.
— Он умер, — раздался возле меня голос старика.
— Кто? — открыв глаза, я посмотрел на него.
— Олег, раскусил капсулу с ядом, — ответил Мстислав. Протерев лицо ладонями.
— Успели, хоть что-то вытрясти? — хмыкнул я.
— Нет. Ничего не сказал, — помотал он головой.
— Что теперь? Какие то планы есть? — вдохнув морской воздух, я развернулся к карьеру.
— Да, планы есть. Мы едем во дворец. На разговор с Николаем. То, что тут происходит, является нарушением, огромным нарушением. На заповедной земле идут земляные работы. Карьерные к тому же. И это не считая, что земля всё ещё твоя.
Усевшись на блок, я смотрел, как арестованных ведут к машинам.
— Так я вроде умер, нет?
— И да, и нет. Ты ещё не вычеркнут из книги аристократов. Как и твой род. Меньшиковых тех же вычеркнут, ну уже должны были вычеркнуть. Но ты ещё числишься живым.
Моё лицо вытянулось в немом удивление.
— А это вообще нормально? То есть, выменя скрываете, как и Оболенские, до вас. Но любой другой может открыть эту вашу книгу и убедиться, что я жив?
— Ну, это, вообще-то, не в свободном доступе. Она хранится в канцелярии и ей заведует лишь канцлер империи.