Обретение Рая

Человечество, выйдя в Большой Космос сразу столкнулось как с более древними и мудрыми, так и с более молодыми и воинственными цивилизациями. Это столкновение едва не кончилось гибелью всего человечества. Земля погибла под ядерными ударами трехметровых гуманоидов с Плеяд, хинков. Только помощь более древней цивилизации хаски позволила выжить двум миллионам землян, небольшой горстке от десятимиллиардного народа. Навсегда покинув сожженную Землю, человечество поселилось в Большом Космосе и начало жить по законам Муравейника. Все древнейшие институты: семья, род, клан, племя, государство — все это осталось в прошлом. Исчезли

такие понятия как Бог, церковь, вера. Частная собственность, деньги — все это было отброшено навсегда. Теперь человечество объединилось в один живой организм, где каждый выполнял свою определенную роль. Один язык, один народ, одна цель жизни. Властвовала наука, и строгая, армейская дисциплина. Жизнь людей была строго регламентирована и расписана правилами Муравейника. Стремясь выжить, создатели этих правил постановили самой важной целью человечество размножение как можно в больших пределах. Семья перестала существовать, пары соединялись лишь под действием инстинкта размножения, все противозачаточные средства были запрещены, половые контакты поощрялись с самого раннего возраста. Рождавшихся детей сразу отбирали у матери, так, что она не имела права даже видеть своего ребенка. Затем их выбраковывали, уничтожали мутантов и слабоумных, а так же хилых и заведомо больных. Всех остальных детей воспитывали в громадных детдомах, занимавших порой целую планету. Для большей безопасности эти заведения были раскиданы по всей Галактике, так, чтобы потеря одного детдома не стала катастрофой для всего человечества. Там все было унифицировано и однообразно. В этих детдомах у детей определяли их способности и обучали в соответствии с данными природой талантами. Невольно начал властвовать матриархат. Женщин было больше, девочки выживали лучше мальчиков, они были активны и более целеустремленны в своей карьере. Спустя несколько тысяч лет миллиарды людей бороздили просторы Вселенной, заселяли сотни планет, плохо приспособленных для их существования, при этом так и не обретя своего нового дома.

3646 год от гибели Земли

— Лейтенант Ник Холт прибыл в ваше распоряжение для прохождения службы.

Командор Ли Дрейфус окинула новичка жадным взглядом голодной акулы. Парень был хорош собой, всего на голову ниже ее, голубоглазый, широкоплечий. Крупная, выбритая наголо голова представляла безупречную, классическую лепку черепа лейтенанта. Ник так же разглядывал своего будущего командира. Судя по пропорциям ее тела, Дрейфус выросла и воспитывалась на планете с повышенной силой тяжести, там, где перегрузки выше обычных раза в два, либо в Индии-4, либо в Иллинойсе-2. Рост примерно два двадцать, плечи шире, чем у самого Ника, мощные бедра. Даже лицо командора было подстать телу, с крупными, вывернутыми губами, широким носом и густыми бровями вразлет. Плюс к этому коротко стриженные рыжие волосы, единственное отличие женщин от мужчин, обширная грудь под голубым комбинезоном навигатора, четырех полосный шеврон золотого цвета и треугольник над ним — отличие командира корабля. Коричневый же мундир новичка, один серебряный шеврон и значок в виде стрелы подсказывал всем остальным специальность лейтенанта — бомбардир, командир поста огневых средств защиты.

— Хорошо, — прогудела своим низким голосом Дрейфус, — у меня недостача людей во всех службах, тем более в офицерском корпусе.

Говоря это, она, как бы невзначай взяла парня за кисть руки. Этот простой жест означал очень много. Ты берешь понравившегося потенциального партнера под руку, и если он согласен провести с тобой ночь, то он кладет сверху руку. Именно это и сделал Ник, правда, чуть помедлив. Все дальнейшие разговоры были не нужны, эту ночь они проведут в каюте Дрейфус, как партнера, взявшего на себя инициативу.

— Разрешите, иди? — спросил Холт.

— Да, идите. Своему командиру полковнику Баксби представитесь завтра. Моя каюта в красном секторе, сто шесть. До встречи через час.

Когда дверь автоматически закрылась за новичком, Ли Дрейфус с язвительной улыбкой обернулась к одной из еще двух присутствовавших в рубке женщин.

— Ну, ты, кажется, тоже положила на него глаз?

Среднего роста, полноватая женщина лет тридцати пяти в голубом комбинезоне и с тремя золотыми шевронами на плечах с деланным равнодушием пожала плечами.

— С чего ты взяла?

— Я тебя слишком долго знаю, чтобы не почувствовать это.

— Я же ни на что не претендую. Я тоже слишком хорошо знаю тебя.

Джанет Хасли была первым заместителем командира космического корабля СИ — 1056 класса «Крейсер» уже пять лет, и это для общения женщин было очень много.

«Старая корова, кто бы на тебя взглянул в твои сорок лет, если бы не нашивки командора!» — подумала она.

Для этого времени сорок лет было глубокой старостью. Космос с его неизбежной, все проникающей радиацией быстро забирал все здоровье. Лишь единицы доживали до шестидесяти.

Обе они даже не взглянули на третьего члена их команды, хрупкой черноволосой девушки лет двадцати, с серебряной нашивкой лейтенанта на столь же голубой форме навигатора.

Тем временем сам объект их спора не торопясь продвигался по своему новому дому. Как и все корабли землян этот крейсер практически ни чем не отличался от любого другого корабля космического флота. Их собирали из стандартных секций, как детский конструктор «лего», и отличие эсминца от линкора было в длине и количестве палуб. По старой, уже почти непонятной традиции палубы красили в разные цвета, начиная с красного, и кончая фиолетовым. Эту азбуку каждый землянин учил с детства, и он знал, что рубка непременно будет находиться на красной палубе, а машинное отделение и переход к реактору на оранжевой. В любое время эсминец за какие-то полгода мог превратиться в крейсер, а то и линкор, надо было только состыковать новые секции да покрасить их изнутри в соответствующие тона. Сменными были и реакторы. Все более совершенные и более мощные термоядерные реакторы позволяли практически за считанные минуты разгонять эти корабли до скорости в два раза превосходящим скорость света.

СИ- 1056 была самым обычным крейсером дальней разведки с экипажем всего в полторы тысячи человек, и стандартным заводом по производству продуктов, занимающим три громадных секции зеленого цвета. Именно там, в воде росла буро-коричневая масса, перерабатывающая вредную окись углерода и насыщающая воздух кислородом. Эту культуру обнаружили на одной из планет в системе Гесперид, и именно она позволила человечеству выжить в экстремальных условиях постоянных войн и катаклизмов. Кроме очистки воздуха масса, названная почему-то джемом, бурно росла, сушилась и перерабатывалась в стандартные питательные брикеты, ставшие основным и единственным блюдом в рационе экипажа. В этих брикетах было все, что нужно для полноценного существования землян, от белков и жиров, до микроорганизмов и минералов. Когда проектировался новый корабль, первым делом высчитывалось, сколько нужно будет джема для того, чтобы прокормить экипаж и очистить воздух внутри судна. Это же решало проблемы обслуживания: исчезли повара, официанты, мойщики посуды. Просто на каждом этаже стояли стандартные автоматы с запасами брикетов Еды, именно так называлось это единственное и неизменное блюдо в рационе землян, и двумя видами питья в пластиковых одноразовых упаковках: воды, и воды с газом.

Прихватив два брикета и литровый пакет воды с газом Ник пошел искать себе каюту. Это было довольно просто, жилые каюты размещали в каждом отсеке, кроме, естественно, машинного отделения и реактора. Так было больше шансов уцелеть в случае аварии или нападения извне. Над каждой каютой горел огонек, если красный — значит каюта занята, если зеленый — свободна. Можно было сэкономить и не строить столько отдельных кают, но психология интенсивного размножения предусматривала именно такую степень сохранения личной жизни экипажа.

Толкнув дверь с номером сорок шесть Ник небрежно бросил в ларь под кроватью мешок с запасной одеждой, набрал на клавиатуре кодофона свое имя и завалился на кровать. Проснулся он от того, что кто-то его переворачивал. Это оказалась командор Дрейфус, она активно стаскивала с лейтенанта его комбинезон, при этом на самой командорше уже ни чего не было.

— Я думала ты меня обманул, — нежно прогудела она своим мощным голосом. — А потом поняла, что ты просто проспал. Так ведь?

— А уже ночь? — удивился Ник.

— Да, девяносто минут первого.

Само исчисление времени претерпело кардинальное изменение. В сутках теперь было всего десять часов, в каждом часе по сто минут, в каждой минуте по сто секунд. При этом первые пять часов считались днем, вторые пятьвременем отдыха, ночью. Потом Ник понял, как ему повезло, что он выспался. За оставшиеся три часа ночи командор не дала ему поспать ни секунды. В полумраке каюты он рассмотрел на плече у Ли татуировки в виде многочисленных шевронов.

— Ты родила уже десять детей? — пересчитав их, удивился он.