Обретение
Шрифт:
– Ничего сложного, руку сюда положи, и подумай обо мне, – сказал он, коснувшись её платья.
"Да я и так о тебе всё время думаю" - чуть не ляпнула она, но сдержалась. Но вместо этого произнесла:
– Вот пришла сюда немного подумать, как буду жить и где, когда всё закончится.
– И что надумала? Или я помешал? Закончится одно, начнётся другое, не думала об этом? – задал он сразу несколько вопросов, уже серьёзно.
– Не помешал, сложный выбор если честно, я вроде уже и не там, но ещё и не здесь, своей себя не чувствую, то что начнётся, может начаться и без меня, я чувствую свою роль выполненной, – ответила она, понимая, что ответ ему помог сформулировать ранее непонятое ей.
– А вот это ты зря, тебя многие полюбили, у тебя здесь есть друзья, какая никакая, но мать, дедушка – это уже очень много, да и мне ты нужна, впереди столько планов, дел и без тебя мне не обойтись – произнёс он присаживаясь рядом и взяв Олесю за руку.
– Я нужна тебе только для реализации планов? – словно прыгая в омут, спросила она.
– Не только для этого, я хочу тебя узнать, мне нравится твоё общество, – сказал он очень просто, смотря ей в лицо открыто и искренне.
Ощутимый кусок тяжести после этих слов свалился с её сердца, она улыбнулась и сплела свои пальцы с его пальцами. Она так остро почувствовала его нерешительность, как он пробирается через неё, но не торопила, ждала, вот второй рукой он касается её волос, приближается к ней и как-то очень осторожно, будто она сделана из дорогого хрусталя, прикасается губами сначала к ним, потом к шее и только после этого целует в губы, снимая этим поцелуем иную печать, именуемую доверием. Они до самого вечера просидели здесь, обнявшись и разговаривая, рассказывал он о себе и Вердане так, что с каждой новой фразой, чаша с её названием сломала весы.
Спала она наконец-то крепко и без снов, до назначенного времени оставалось чуть больше двух часов, когда её разбудила Ариатта. Приведя себя в порядок, и нарядившись в новое платье, изумительного бирюзового цвета, с серебренной вышивкой и длинными рукавами, так как она хотела – Лана выполнила её заказ, Олеся позавтракала и вышла во двор. Ожидая суету и гомон, удивилась привычному негромкому течению местной жизни.
– Все на большой поляне, какая ты красивая Лессалия! – сказала Ариатта.
Олеся поблагодарила, поцеловав хозяйку и поспешила на большую поляну, немного волнуясь, опаздывать она не любила. Колличество магов собравшихся здесь было внушительным, более двадцати пар глаз обратились к ней, когда она поздоровалась. Во всех она читала тепло и уважение, и только в одних ещё кое-что, настроение стало ещё лучше, у всех оно было боевым и приподнятым. Обсуждали стратегию, сколькими проходами и группами они отправятся, как действовать, если их встретят с боем, Олесю определили в группу к Эдгару, Стасию и Лане. Эдгар сказал ей на ухо, что это условность, им двоим вряд ли помощь понадобится, и увёл её в сторону, подсказав пару моментов и тактику, пока она спала, он обдумал, как можно действенно и внушительно использовать их связь.
Ровно в полдень они одновременно открыли пять порталов, Олеся сразу узнала это место, именно здесь когда-то хотели казнить многих из её спутников. Их ждали, вот Дагрий, Вайлена, Угриш, однорукий коротышка Куцир, ещё несколько незнакомых магов, было их немногим больше, поискав взглядом Идалину Олеся не нашла её, не пришла значит, возможно и к лучшему. Они стояли друг на против друга, звенело напряжение, Эдгар вышел вперёд, одновременно с ним вышел и Дагрий, Эдгар в белом, Дагрий, разумеется - в чёрном, смотрелось это очень банально и символично.
– Думаю церемонии излишни, и лишние объяснения тоже, предлагаю просто поделить территории, и людям самим решать, где и как им жить, тем кто был лишён дара и памяти о своих предках, мы вернём и то и другое, тёмные храмы на нашей территории будут убраны, все. У себя делайте, что хотите, – чётко и громко озвучил их условия Эдгар.
Дагрий сначала рассмеялся, затем выплёвывая слова крикнул:
– Докажи силой, сначала, права на эти земли.
Это было ожидаемо, и Эдгар дал знак рукой, Олеся тут же подошла к нему, эту битву они вели вместе. Силы наверное были бы равны, если бы не их союз, его сила и мощь переломил ход битвы. Заключив себя в золотой шар-щит они были недосягаемы для врага, и били они магией утроенной, если не больше. Эдгар был прекрасен, Покоритель Стихий дал волю своей силе, показательно напомнив, почему его так назвали. Понимая, что они проиграют, Дагрий вскинул руки и крикнул:
– Всем стоять! Хватит! Мы принимаем условия! Граница будет чёткой и хорошо охраняемой!
Эдгар, так же давший знак своим, произнёс в образовавшейся тишине:
– Уверяю тебя, с нашей стороны поползновений точно не будет, рад что ты одумался, не хотелось бы втягивать в это Хранителей.
Следом он достал карту и они определили границу, разделяя земли на две равные части, так начиналась новая история Верданы.
Эпилог
– Значит уезжаешь, ну и правильно, только денег мне твоих не надо, – отодвигая пакет, сказала баба Катя.
– Баб Кать, хотя бы просто положи их у себя, пусть будут, даст Бог не пригодятся, мне так будет спокойнее, – уговаривала её Олеся. Они сидели у самовара, за окном шёл настоящий первый осенний дождь, вздохнув бабушка взяла пакет, и убрала его в комод.
– Как его зовут то? – с иронией спросила она Олесю.
– Кого? Я же сказала, на работу еду, в Австралию, там для русской общины газету новую выпускают, – бессовестно врала Олеся, конечно она могла и так навещать старушку, но мало ли что.
– Ой ли, а то я не вижу, как похорошела, и глаза блестят, – уличая её, улыбалась та.
– Его зовут Эдгар, – призналась Олеся, радуясь, что хоть тут не врёт, и что имя боле менее понятное.
– Немец что ли? – тут же принялась за расспросы бабушка.
– Наполовину, давай спать, я первым автобусом хочу уехать, – отделываясь от вопросов, выкрутилась она.
Утром приехав на вокзал, она забрала из камеры хранения свои сумки и чемодан, собирала она те вещи, которые могут пригодится в её новой жизни, к обуви верданской она так и не смогла привыкнуть. Взяв такси до пригорода, дотащила поклажу до безлюдных посадок и открыла проход, который вёл её к беседке, посередине очищенного пруда, у её нового дома, где она обрела самое главное – себя.