Обрету тебя вновь

Горская Ева

 Лариса сидела за прочной решеткой. Сидела на узкой койке в углу. Сидела довольно спокойно. Я бы сказала, что вид у нее был поникший и изображала она страдалицу. Но что-то во всем этом было не так...

На мое появление она отреагировала весьма своеобразно. Лишь окинула презрительным взглядом и снова ушла в свои мысли.

Как-то не так я представляла себе волчицу, потерявшую истинную пару. Хотя, может, на нее так чужая парная метка повлияла... Да, и что я знала о чувствах оборотней? Ничего.

Мария Львовна также упоминала, что она сошла с ума. В моем представлении сошедшие с

ума на почве горя, случившегося от потери возлюбленных, тоже так себя не вели. Да, выглядела поникшей. Но кто бы за решеткой радовался жизни в ожидании своей участи?

Тот взгляд, которым меня наградила госпожа Родионова... именно он и посеял во мне сомнения.

Я долго стояла молча и просто смотрела на Ларису. Та по-прежнему сидела на кровати. Спокойно. Смотрела куда-то в пол.

– Лариса, - я не выдержала и позвала. Она не отреагировала. Я пыталась задавать какие-то вопросы, но девушка словно меня не замечала.

Вероятно, прошло не менее получаса.

– Лара, - сделала еще одну попытку, - я вот хотела узнать, каково это потерять пару?
– снова никакой реакции. И тут меня понесло. Сама не совсем понимала, зачем это сказала.
– Я вот тут прогулялась по поселку. Прекрасная картина. Шесть голов на шестах. Все карельские братья-альфы в ассортименте, - цинично заявила я. Алексей, стоящий рядом, крякнул от неожиданности. Неизвестно, кто больше был удивлен моей импровизацией. Мой телохранитель или я сама.

– Врешь!
– прогресс! Мне удалось привлечь внимание девицы.

Она зашипела и бросилась на решетку. Я стояла слишком близко к прутьям. Если бы Алексей молниеносно не среагировал и не оттащил меня, могла бы пострадать.

– Зачем вы так?
– поинтересовался Алексей. Я изъявила желание прогуляться до дома Шмелевых пешком. Сейчас мы медленно брели вдоль улицы. Вероятно, мы представляли собой примечательную картину. Хрупкая девушка в окружении нескольких мужчин с мощным телосложением. Оборотни все были довольно крупными. Но моя охрана на общем фоне выделялась своей дородностью.

– Как так?

Телохранитель промолчал. А я шла и думала, что меня так во всем этом напрягало. Поза? Поведение? Реакции? Все мои выводы были построены на догадках и предположениях. Вернее, вывод один. Лариса солгала по поводу потери своей пары. А еще меня не оставляло чувство, что эта история до сих пор не закончилась.

Вечер наступил как-то незаметно. Можно сказать, подкрался. Я закрылась в выделенной мне комнате, отказавшись от обеда, и погрузилась в мысли. Сейчас напоминала себе Ларису. Все пыталась анализировать. Но выходило у меня довольно скверно. Я даже пыталась рисовать разные схемки на бумаге. Но только больше себя запутала.

Из раздумий меня вывел телефонный звонок. Любимый.

– Я скоро буду.

– Правда?
– глупый вопрос, но я так соскучилась. Так намучалась без него и какой-то информации. Мне для правильных выводов ее катастрофически не хватало.

– Да, сокровище мое, - Антон рассмеялся.

– Как все прошло?

– Это сложно, Ада. Ты не подождешь с вопросами до дома?

– Нет. Хотя бы основное расскажи.

– Будем разбираться на Совете альф. Думаю, к концу месяца мне придется уехать, -

так, а вот это мне уже не понравилось. Отчего-то Мария Львовна была уверена, что Антон возьмет меня с собой. А супруг даже не планировал. Но закатывать скандал по телефону я не собиралась.

– Вы ничего не решили?

– Нет, - он выдохнул.
– У них есть к нам претензии, у нас к ним.

– А какие у них к нам претензии?

– Банально до ужаса. Якобы мы напали на стаю Корнилова и убили двух, ни в чем неповинных альф, находящихся в гостях.

– И чем это грозит?
– это же надо так извратить события.

– Да, ничем, - отмахнулся Антон.
– Давай продолжим дома. Я скоро подъеду. Собирайся пока.

– Хорошо.

– Люблю тебя.

Решила, что супруг может быть голодным. С позволения Марии Львовны ограбила ее холодильник. Пока я придавалась бренным мыслям, госпожа Шмелева занималась готовкой. Вот чему нужно учиться мне у этой женщины. Она всегда при деле, чтобы не происходило. А я? Я «дурью маюсь», как любил повторять мой брат. Никита! Со всеми этими событиями я напрочь забыла о его смерти! Я скверная сестра! Пусть он поступил по отношению ко мне подло, но я совсем не чтила его помять. Не вспоминала.

– Я соскучился, - заявил супруг и полез обниматься. Прямо в машине.

– Я тоже. Но вот это вполне может подождать до дома, - объявила ему, но позволила себя поцеловать. Еще и ответила с радостью.

– Скажи мне, сокровище мое, какого черта тебя понесло к жене брата?

– Уже донесли?

– Да. Брат сказал.

– И ты не злишься?

– Как тебе сказать, - туманно ответил он.
– Кстати, не понял, почему ты спрашивала разрешения у Алексея?

– А ты бы позволил?
– с сомнением уточнила я.

– Да. Но только в моем присутствии, - удивил, если честно.
– Так что ты забыла у этой девки?

– Не знаю, - честно призналась ему.
– Сначала хотела просто поговорить. А вот, если сейчас задумываться о целях, то скорее посмотреть.

– Насмотрелась?
– несколько зло произнес супруг. Изумил такой реакцией.

– Да. Ты на меня злишься?

– Я, вообще, в ярости, детка. Понимаешь, что могла пострадать?
– значит, Алексей успел рассказать о моей маленькой выходке и ее последствиях. Не очень нравилось, что я находилась под постоянным наблюдением. Но, похоже, тут, чтобы не делала... выход один - смириться. Моей безопасностью Антон рисковать не будет. А это значит пора привыкнуть к постоянному контролю и публичности. Хотя, поймала себя на мысли, уже сейчас Алексея иногда не замечала.

– Но не пострадала ведь, - отмахнулась.
– Алексей прекрасно выполняет свою работу. Ты можешь смело выписать ему премию. Лучше скажи мне, что теперь?

– Не знаю, Ада. Все бы ничего. Я бы, может, даже спокойно согласился подождать Совета альф, если бы не сегодняшнее покушение на тебя. Не могу понять, что за смертник это устроил. А, главное, причину.

– Не думал, что тебя через меня устранить хотят?

– Думал. Но смысл? Даже, если предположить, что не станет меня и брата, Коробиновы не смогут удержать нашу территорию в руках. Слишком лакомый кусок. Слишком слабы.