Обрету тебя вновь
Шрифт:
– Все такая же узкая, - услышала срывающийся шепот, когда мужчина чуть приподнял мою попку. Подспудно ожидала боли. И она пришла. Краткая, быстрая, когда он резко погрузился в меня. Но ждала-то я ее в другом месте. На месте сгиба шеи и плеча. А там ничего. Антон сделал лишь несколько толчков, а потом крепко прижал меня к себе:
– Слишком долго не был в тебе, - сказал будто бы извиняющимся тоном. Мы буквально упали, когда спинка водительского кресла приняла почти горизонтальное положение. Испытала легкое разочарование, что все так быстро закончилось. А ведь с Семеном я окончания секса не могла дождаться.
–
– Я не помню тебя, - выдала без предисловий. А то всякие «послушай» и «Антон» отнимали драгоценное время при прошлых попытках объясниться.
– Что значит «я не помню тебя»?
– он отстранил немного меня от себя, чтобы заглянуть в глаза, но при этом так и не вышел из моего тела.
– Не только тебя, - добавила, - я ничего не помню.
– Ты только что назвала меня по имени, - с укоризной произнес он.
– Слышала в той чертовой бане, как тебя называл мужчина, - объяснила.
– Брат?!
– Может быть.
– Давай-ка, с самого начала, милая, - мужчина вышел из меня. Мне почему-то стало жаль. По-видимому, продолжение откладывалось. Антон потянулся и достал рубашку.
– Одень. Отвлекает.
Послушно просунула руки в рукава, закатала их и застегнула пуговички.
– Почему ты назвал меня Адой?
– Даже этого не помнишь? Ада - сокращённое от Аделаиды, - пояснил он.
– Постой, малышка, почему ты позволила только что трахнуть себя незнакомому мужику, если меня даже не помнишь? Или это стало для тебя привычным? И что за козел был с тобой?
– завелся, чем напугал, вызвав непрошеные слезы. - Ну, все-все, не плачь, сокровище мое. Не плачь. Прости меня, идиота. Мне все равно, сколько их было. Теперь тебя никто не посмеет тронуть. Теперь ты в безопасности, - мужчина лишь сильнее обнял и прижал к себе, успокаивающе поглаживая спину.
Обняла его за шею, крепко прижимаясь к нему, словно действительно искала защиты.
– Сколько их было, Ада?
– тихо спросил мужчина.
– Один.
– Он хорошо с тобой обращался?
– Да, - ответила, почти не задумываясь. В принципе Семен не делал мне ничего дурного, исключая последние дни.
– Любишь его?
– продолжился допрос.
– Нет.
– Нравится?
– Нет, - опять ответила честно. К Семену испытывала лишь благодарность, что не бросил тогда на дороге и помог потом. Но он свел всю эту благодарность на нет своими действиями.
– Тогда почему ты легла под него?
– не унимался мужчина. Кажется, его тема моих измен волновала намного сильнее потери памяти. И что я должна была ответить? Решила сказать, как есть:
– У меня не было выбора.
– Что значит, не было выбора? Он тебя принудил? Заставил? Изнасиловал? И ты утверждаешь, что он с тобой хорошо обращался? Почему ты не обратилась в полицию, Ада?
– снова завелся.
– Прости меня, девочка моя, просто при одной мысли, что этот боров против твоего желания дотрагивался до тебя, хочется его убить.
– А ты мне кто?
– решила утвердить свою теорию.
– Супруг. Я люблю тебя и с ума сходил все это время, не зная, где ты и что с тобой, - его руки потянулись к пуговичкам на рубашке.
– Не будешь против, если мы продолжим?
– А у тебя сколько их было?
– решила уточнить. Только зачем? Итак, понятно, что такой мужчина в одиночестве не останется. Вот и в эту баню, видимо, приехал поразвлечься. Незнакомый мужик по сути, с которым я только что переспала и к которому, похоже, уже воспылала собственническими чувствами. Ну да, красивый. Ну да, богатый. Ну да, муж. Но откуда во мне собственнические замашки к постороннему мужчине?
– Никого, - я не поверила. Хотя врал так искренне и самозабвенно.
Не поверила и сказала:
– А если я против?
Отпустил, даже все вернул, как было. То есть пуговички застегнул. Внимательно посмотрела на мужа. Слишком уж покладистый. Испытывает чувство вины? Он что-то говорил про то, что я предпочла любовника мужу, якобы ненавидя последнего. Попыталась вспомнить точную формулировку. Не смогла, поэтому решила уточнить.
– А я тебя любила?
– Говорила, что да.
– А как получилось, что я оказалась одна на дороге в легком платье, не соответствующем погоде?
– ЧТО?
– Антон внимательно посмотрел на меня, а потом потребовал подробностей:
– Расскажи, что помнишь.
– Собственно, я только что все тебе рассказала. Очнулась в придорожной канаве, вспомнить ничего не смогла. Там меня и подобрал Семен, приняв за проститутку.
– ЧТО?
– опять произнес, а потом снова прижал к себе. Странная у мужика реакция.
– Какая же из тебя проститутка, любовь моя?
– Антон запустил руку в мои волосы и устроил мою голову на своем плече. А я опять поморщилась, вспомнив во что они превратились.
– Мне все больше хочется с ним пообщаться, - сказал, словно ни к кому не обращаясь.
– Хочешь чего-нибудь?
– Чего, например?
– уточнила.
– Спать? Кушать? Пить?
– мужчина аккуратно пересадил меня на пассажирское сидение, возвращая водительское в прежнее состояние нажатием какой-то кнопки. Не знала, что и так бывает. Увидев мой интерес, он вдруг спросил:
– Хочется за руль?
– окинула его удивленным взглядом.
– Я даже водить не умею.
– Ерунда. Ты водила получше многих мужиков. И очень любила машины.
– Правда?
– опять не поверила. Плохо представляла себя в роли водителя. Мне конечно очень нравилось смотреть на красивые машины. А кому не нравится?
– Может, у меня даже есть собственная машина?
– спросила с сарказмом.
– Две, - совершенно серьезно ответил мужчина.
– А зачем мне две?
– странная я была, по-видимому.
– Первую ты сама купила и не успела продать, когда я подарил новую.
– А-а, - протянула я. Значит, не такая странная. А муж у меня еще и щедрый.
– А чем я занималась?
– Училась. Ты студентка.
– А лет мне сколько?
– Двадцать чуть больше месяца назад исполнилось.
– А фамилия?
– Вяземская. Будешь восстанавливать документы возьмешь мою. Волжанова, - неплохо. Значит, Аделаида Вяземская или Аделаида Волжанова. Всяко лучше Елены Ивановой. Не так банально во всяком случае.
– Сокровище мое, ты так и не сказала, хочешь чего-нибудь? Скоро будет заправка, можем заехать. Ты учти, до города по такой дороге часов пять добираться.