Обри Бердслей

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2014

КоЛибри®

Автопортрет (1896)

Обри Бердслей прожил очень короткую жизнь. По замечанию Оскара Уайльда, в котором больше поэтической истины, чем ботанической точности,

он умер «в возрасте цветка», однако это был цветок, расцветший в полную силу. Жизнь Бердслея во многих ее ипостасях достигла зенита. Он получил признание как самый одаренный мастер рисунка своего поколения и создал много необычайно оригинальных и глубоких работ. С детства страдавший туберкулезом, Обри знал, что ему отпущен недолгий срок. Это знание не заставило его раньше времени сложить руки на груди и не наполнило негодованием: оно толкало его вперед. Он сгорал в этом пламени с особым блеском и энергией.

Гений Бердслея проявился внезапно, почти как удар молнии, и остался с ним. Эскиз его карьеры – от ранних обещаний, первых достижений и полной уверенности до осознанной усложненности, пренебрежения коммерческими интересами и мастерства поздних работ – перекликается с судьбой многих художников, проживших втрое дольше его. Мы говорим – эскиз, потому что все это «уместилось» меньше чем в шесть лет профессиональной деятельности.

Любимые материалы Обри Бердслея – бумага, чернила и карандаш. Его лучшие работы выполнены в черно-белой гамме, и реакции на них такие же контрастные. Он слышал восторженные похвалы и ядовитую хулу. Это касалось не только работы, но и самой личности Бердслея. Сухопарый, щеголеватый, изможденный болезнью, он зеркально отражал порочные, но элегантные формы своего искусства. Эта поразительная связь постоянно обсуждалась в прессе и безоговорочно принималась публикой, поднимавшей его на тот уровень славы (или бесславия), который обычно отводился на небосклоне искусства для звезд популярного жанра. На короткий момент в конце 90-х годов XIX века могло показаться, что Бердслей воплощает в себе дух fin de si`ecle [1] .

Хотя сначала признание получили его черно-белые иллюстрации, гений Бердслея этим не ограничивался. Он был одним из первых британских художников, осознавшим и расширившим возможности оформления афиш и плакатов. Обри написал три поэмы, которые заслуживают того, чтобы войти в антологии поздней викторианской поэзии, а барочной игривостью своей незавершенной новеллы «История Венеры и Тангейзера, или Под холмом» он внес новое звучание в английскую прозу.

Конечно, далеко не последним из произведений Обри Бердслея являлся он сам – мастер позы, во всем интуитивно элегантный. Искусственность была для него естественной. Хроника жизни Бердслея должна учитывать и разделять все это и признавать, что он надевал маски не для того, чтобы скрыть свою личность, а для того, чтобы проявить ее в полной мере. Обри Бердслей был художником во всем.

Мэттью Стерджис

Обри Винсент Бердслей родился в Брайтоне 21 августа 1872 года. Впоследствии утверждалось, что его гороскоп выявил странную конфигурацию Луны, управляющей воображением, и Урана – планеты эксцентриков, но в то время такое расположение небесных тел осталось незамеченным. Ни одно знамение не предвещало будущей славы мальчика. После родов у матери Обри сразу началась горячка, и младенца отдали на попечение домочадцев [1].

Семья была большой. Родители Обри Винсент и Элен Бердслей вместе с его годовалой сестрой Мэйбл жили в семейном доме Элен на Бэкингем-роуд, 12, – в трехэтажном здании, стоявшем на перекрестке. Дом был просторным и хорошо оборудованным. Он принадлежал отцу Элен, военному хирургу Уильяму Питту, который к тому времени вышел в отставку, хотя по возрасту еще мог служить. Кроме Уильяма и его жены Сьюзен, матери Элен, на Бэкингем-роуд жили и ее незамужние сестры – 29-летняя Мэри и 21-летняя Флоренс. Самой Элен минуло 26 лет. В доме была постоянно проживающая горничная, мастерица на все руки, и приходящая прислуга, впоследствии помогавшая Элен с ребенком [2].

Первые недели жизни Обри провел окруженный заботливыми женщинами, под присмотром опытного врача – своего деда. Трудно судить, какое место в этом сонме внимательных взрослых занимал его отец, Винсент Бердслей. Историю его взаимоотношений с Питтами нельзя назвать простой.

Питты были солидной и уважаемой семьей в Брайтоне. Томас Бест Питт, отец Уильяма (ок. 1784–1844), был известным врачом в городе, ставшем знаменитым курортом [3].

Уильям пошел по стопам отца – тоже выбрал профессию врача. В 22 года он уже стал членом Королевской коллегии хирургов, а в 1839 году получил сертификат младшего хирурга. Вскоре после этого он отбыл в Индию – британскую колонию. Там можно было сделать блестящую карьеру.

В июле 1841 года Уильям Питт женился на Сьюзен Лэмб, дочери плантатора, выходца из Шотландии. Свадебная церемония прошла в церкви Святого Фомы в Дакке – нынешней столице Бангладеш. Брак имел благоприятные перспективы. Лэмбы являлись могущественной семьей, тесно связанной родственными узами: Джорджина, сестра Сьюзен, вышла замуж за своего кузена Джорджа Генри Лэмба, отец которого, Джордж Генри-старший, уже был полковым хирургом и ждал назначения на должность главы медицинской службы колониальных войск. Он одобрил союз своей племянницы и Уильяма Питта и стал свидетелем на церемонии бракосочетания. Джордж Лэмб предполагал, что 24-летний младший хирург будет его надежным союзником.

У молодой четы родились дети: в 1843 году – Мэри, в 1846-м – Элен Агнус [4]. В июне 1849 года семья вернулась в Европу – Уильяму Питту полагался продолжительный отпуск. Некоторое время они провели во Франции, там в декабре 1850 года родилась третья дочь – Флоренс, потом жили в Англии. Отпуск закончился в марте 1853 года, и Питты вернулись на Восток. Сразу после прибытия в Индию Уильям стал участником Бирманской кампании, принял участие в захвате Рангуна. По окончании конфликта он получил звание старшего хирурга. Маловероятно, что Сьюзен Питт с тремя дочерьми последовала за полком мужа. Возможно, они жили на семейных плантациях Лэмбов в Берхампуре, в Северо-Западной Бенгалии [5].

После короткого отдыха и очередного двухлетнего отпуска, на сей раз проведенного в Кейптауне, Питты вернулись в Индию. Шел 1857 год… В стране началось восстание сипаев. Уильям Питт участвовал в боевых действиях и получил медаль за отвагу. Возможно, ужасы кровавого мятежа заставили Уильяма пересмотреть свое отношение к жизни. В марте 1858 года он покинул Индию. В феврале 1859-го ему было присвоено звание полкового хирурга, а в мае он вышел в отставку и стал получать пенсию – 147 фунтов стерлингов в год.

Вернувшись в Европу, Питты поселились на Джерси, где царила англо-французская атмосфера, ведь остров находится в проливе Ла-Манш, но является владением британской короны. В 1864 году семья переехала домой – в Брайтон. Сначала отставной военный хирург, его жена и три подросшие дочери поселились на Лэнсдаун-сквер, 2, рядом с незамужней старшей сестрой Уильяма, которая жила в соседнем доме. В 1867 году они переехали на Клифтон-плейс, 9, а три года спустя окончательно обосновались на Бэкингем-роуд, 12 [6].