Обручальное кольцо
Шрифт:
Пруденс дрожала от ужаса и отвращения. Резкий спазм скрутил ее желудок.
– Вы омерзительны! Говорить мне такие вещи… – Она повернулась к Вэджу: – Идем, Тоби, подождем Росса возле бака.
Но Хэкетт потянул ее за рукав, больно при этом ущипнув.
– Сколь вы прелестны в гневе! Но плавание подошло к концу. И ваша мистификация – тоже. Я разговариваю с вами как со шлюшкой, потому что уверен: вы таковой и являетесь. И если наши дорожки снова пересекутся, клянусь, я получу от вас то, чего желаю.
– Уберите свои руки от моей жены, сэр! – вдруг раздался голос невесть откуда появившегося Росса.
Капитан улыбнулся, ухватил Пруденс за запястье и нагнулся для поцелуя.
– Я всего лишь хотел попрощаться с милой дамой. Пруденс отпрянула и выдернула свою руку.
Глаза Росса сверкнули, словно синие ледышки.
– Он чем-то расстроил тебя, Марта?
Пруденс прикусила губу. Росс уже потянулся к эфесу своей шпаги. Но ведь он останется во власти Хэкетта до тех пор, пока не уйдет в отставку. Ему грозит опасность потерять свободу. Она тряхнула головой, стараясь успокоить кипевшее в душе возмущение.
– Нет. Конечно, нет. Но его присутствие… мне неприятно.
Росс взял ее под руку.
– Идем же, на берегу нас ждет карета. А ты не бойся, – обратился он к Вэджу. – Этот человек больше не сможет причинить тебе зло. – И, пересиливая себя, поклонился Хэкетту: – К вашим услугам, сэр.
Росс вывел Пруденс и Вэджа с корабля и усадил в экипаж. Всю дорогу он хранил гробовое молчание, низко склонив голову на грудь. Казалось, его мысли блуждали где-то очень далеко. А Вэдж без умолку бормотал нечто бессвязное и клялся, что «кэп» будет вечно преследовать его и насылать разные беды.
Пруденс смотрела в окошко на окрестности. Сентябрь уже тронул листву деревьев багряной и желтой красками. Грустное напоминание об умирающем лете и приближении зимы. Пруденс вздохнула. До встречи с Джеми осталось меньше недели. Почему же на сердце у нее так тяжело? Куда девалось светлое чувство, удерживавшее ее от отчаяния все последние месяцы?
Они быстро добрались до Вильямсбурга. Карета проехала до Дьюк-оф-Глочестер-стрит и остановилась возле таверны. Над дверью покачивалась вывеска, гласившая «Таверна Рэйли», [21] а внизу был намалеван портрет самого сэра Уолтера.
21
Рэйли, Уолтер (1562–1618) – известный английский писатель, философ. Действовал как пират но заданию своего правительства.
Росс наконец пошевелился.
– Я загодя послал человека, чтобы он приготовил для меня комнаты. Дилижанс, следующий на север, отправится в путь не раньше полудня. Вам нужно отдохнуть и пообедать перед отъездом.
Обед в гостиной апартаментов Росса прошел в молчании. И атмосфера, как ни странно, была напряженной. Вэдж сидел за отдельным столиком возле окна, смеясь и разговаривая сам с собой. Росс и Пруденс изредка перекидывались незначительными репликами и старались не встречаться друг с другом взглядом. А когда она сняла с пальца кольцо Марты и, не говоря ни слова, положила его на стол, покрытый скатертью, в комнате воцарилась мертвая тишина.
Через некоторое время Росс вздохнул и поднялся со стула.
– Вам пора идти. – Он сунул руку в карман, вытащил оттуда маленький кожаный кошелек и проворчал: –
– О нет, я не могу взять это. У меня есть кое-какие сбережения.
– Этого недостаточно, – заявил Росс. – Где вы будете останавливаться на ночлег? На каких-нибудь грязных постоялых дворах? И питаться одним хлебом и сыром в ожидании встречи с лордом Джеми? Берите же, черт побери, и не затевайте новую ссору!
Пруденс уныло склонила голову, но взяла кошелек.
– Спасибо.
Ее одолела нерешительность. Как часто она рисовала в своем воображении эту сцену, но не могла и представить, что расставание будет столь горьким и печальным. Ей не хотелось уезжать.
– Росс…
Сказать бы ему, как он стал ей дорог, как она благодарна за все, что он для нее сделал!
– Я желаю вам обрести душевный покой в одиночестве, – только и сумела выдавить из себя Пруденс.
Росс отвел глаза.
– А я желаю вам найти счастье с лордом Джеми.
– Вы поцелуете меня на прощание? – прошептала Пруденс, судорожно сцепив пальцы.
Росс положил ей на плечи руки, наклонился и нежно поцеловал в щеку.
– Дилижанс ждет внизу. Я распорядился, чтобы туда погрузили ваш багаж.
– Спасибо. – Пруденс отвернулась и взяла свою соломенную шляпку.
И вдруг Росс, повернув Пруденс к себе, порывисто обнял и поцеловал с такой страстью, словно хотел удержать навеки.
Пруденс тоже жадно впилась в его губы.
«Попроси меня остаться, и я забуду о своем ребенке», – подумала она.
Но Росс оттолкнул ее и замер, прижав руки к бокам. Он так стиснул кулаки, что костяшки пальцев побелели. Глаза потемнели от бешенства.
– Ради Бога, уходи! Иди к человеку, которого любишь.
Пруденс, почти ничего не видя от слез, застилавших глаза, спотыкаясь, спустилась по лестнице. Во дворе стоял дилижанс, который должен был увезти ее к Джеми.
Росс отшвырнул книгу и уставился в окно. По ночному небу стремительно неслись низкие тучи. Стекла дрожали и звенели от порывов холодного сентябрьского ветра, который дул весь день, словно предупреждая о приближении зимы. Эти зловещие звуки насмерть перепугали Вэджа, и он давно забрался в постель, скрывшись в своей маленькой комнатенке, примыкавшей к гостиной. Внизу на вымощенном булыжником дворе плясали первые опавшие листья, а ветки дерева, которое росло под окном, неумолчно стучали в стекло, точно привидения, требующие, чтобы Росс впустил их к себе.
Он тяжко вздохнул. Как вынести целую одинокую жизнь в лесах, если одна неделя без Пруденс показалась ему вечностью?
Всего одна неделя. Больше его здесь ничто не держит. Он уже составил планы на будущее, прикинул, куда ехать дальше, и покончил со своими обязательствами перед флотом. Росс даже успел черкнуть письмо кузинам Марты в Питсбурге, заверив, что непременно наведается к ним, если попадет в эти места.
Марта… Росс рухнул в кресло и вынул кольцо из кармана жилета. Всматриваясь в него, он пытался вспомнить ее нежные серые глаза, прекрасное лицо и длинные волосы цвета спелой пшеницы, озаренные отсветами пламени в камине. Но видение померкло, расплылось, и вместо серых глаз возникли яркие смеющиеся зеленые глаза, а волосы вдруг приобрели цвет огненно-рыжих листьев за окном.