Обручённая с Тёмным Богом
Шрифт:
Приятные ощущения ту же сменились на панику. Я пыталась пошевелиться, но тело все так же мне не подчинялось. За одно мгновение вдруг стало холодно. Я ощущала себя тяжелой и неподъемных частью пространства. Меня что-то сдавливало с двух сторон. Мысли метались в голове, в надежде, что мне удастся пошевелить хоть пальцем. Но меня все время тянуло куда-то в пропасть, словно я не спала вечность. Тело продолжало покоиться в снах, тем временем как мой разум блуждал по ледяной темноте. А потом, собравшись с силами, я завизжала и замахала руками. Ощущения были, как будто я взлетела, а потом начала падать с удивительной скоростью.
Распахнув глаза, яркий свет кристаллов тут же поспешил меня ослепить, даже сквозь темную занавеску. Запах шалфея ударил в голову словно дурман. И не успев опомниться, меня тут же грубо сгребли в охапку горячие руки. Сердце ёкнуло, стремительно отправившись к пяткам. Пятой точкой я ощутила Бездна весть что! И стало определенно стыдно!
– Это вы? – перепугано вскрикнула, пытаясь высвободить саму себя из лапищ Бога. Нахмурив брови, Бог проложил по мне ледяную дорожку недоверчивого взгляда. Что-то мне подсказывало, что он сегодня в плохом расположении духа.
– А кого еще ты ожидала увидеть в моей постели? – злобно фыркнув, уставился куда-то ниже моего подбородка. Оказалось, что его взгляд завис где-то на моей груди. Осознав, что нахожусь перед Богом совершенно голая, резко схватила тонкое одеяло и натянула его на себя, стараясь прикрыть все важные стратегические места, в то время как места Бога тут же засветились перед моими глазами.
– О милостивый Хаос! – чуть не поперхнулась.
Я не могла это увидеть! Мне почудилось!
Накинув на него ткань, оказалась снова обезоружена. В этот раз на помощь мне пришел балдахин. Он был все так же красив. Не балдахин…Бог! Рельефное тело, что прослеживалось даже под тканью. А главное, что это самое тело было в полном порядке. Осознав это, выдохнула спокойно, а мой взгляд продолжил трогать Бога, чтобы убедиться, что он все такой же красивый. И целый. Если я, конечно, правильно все разглядела.
Он приподнялся, и ткань съехала на бедра, словно стекла по мускулистому торсу, как густая жидкость. Я сглотнула, подглядывая одним глазом. Любопытно жуть!
– Вы сами мне выделили эту комнату!
– Ты в моей постели, – снова суровым, холодным тоном прямо по сердцу. Обида накатила как волна. Я задышала часто, понимая, что вот-вот, и я разревусь. А когда я реву, меня очень долго никто не может успокоить.
– О, Бездна! – сорвалось из его губ. – Плачущая дева – горе Проклятому Темному Богу!
Поток слез, как открытый кран холодной воды, стремительно вытекал из меня в надежде затопить жалостью того, кто озлобленно смотрел на меня. Но он и бровью не повел! Смотрел и ничего не предпринимал! Бесчувственный бармаглот! И я ничего не могла с собой поделать. Потому что только отец мог меня успокоить, заточив в свои объятья. Сейчас мне ничего не оставалось, как вдоволь выплакаться, если Проклятый так и продолжит смотреть на меня своими красными глазищами, вместо того, чтобы… ну, не знаю, обнять, например?
– Ты ведешь себя так, словно тебе не шестнадцать, а шесть. Сколько можно плакать?
Его укор ни как не повлиял на ситуацию. А лишь наоборот. Утешитель из него оказался никудышный. И пока я спиной прижималась к кровати и куталась в край балдахина, Темный уже оделся, подошел ко мне и присел на корточки напротив, сверля взглядом. Я продолжала заикаться, давиться слезами и наматывать сопли на кулак, пропуская все то, что он говорил обо мне. Тварина бесчувственная!
– Вообще-то я принцесса и мне по статусу положено так себя вести, – оправдывалась я за свою плаксивость, вспоминая вчерашнюю картину нашей встречи в купальне. И как теперь это развидеть?
– Я существовал так долго, сколько тебе и не снилось. Я – монстр. То, что ты видишь сейчас, и то, что ты видела там, вчера, это часть меня, – говорил он очень жестко. – В действительности я еще страшнее. Просто знай это. И не устраивай истерик.
Видимо своим криком я задела его самолюбие. А чего он тогда в таком виде передо мной выскакивает? Шмыгнув носом на последок, я тут же успокоилась. Такая трагедия у него под маской по вечерам, а тут я еще со своими криками… Вот же идиотина!
– Я видала и похуже, – поспешила утешить расшатанное эго Проклятого, вытирая простыней сопливый нос.
– Тогда чего сбежала с таким воплем, что разбудила всех демонов?
– Вы были голый!
Мда уж…отмазалась….
Его брови подскочили в удивлении, а потом он снова одел холодную маску безразличия на лицо. Накажет ли он меня теперь? Выпорет розгами, как делала Королева-мать или же придумает что-то похуже?
– Вы ударите меня? – спросила так уверенно и бесстрашно, словно на дуэль вызвала.
Безразличие Бога сменилось на удивление. Он протянул руку к моему лицу, но резко одернул, так и не дотронувшись. А мне … а мне почему-то захотелось его прикосновения.
– Я не бью детей, – выдохнул, опустив голову в пол, а потом резко поднял её и наклонился ко мне, упираясь рукой в кровать, а своим носом чуть ли не касаясь моего. И было это так неожиданно, что я хотела подскочить, но мне не дали. И я прижатая к кровати продолжала обнимать ткань как последнюю надежду на спасение моей чести, которую завещала ему.
– Больше не заходи в купальню до тех пор, пока я тебя не позову.
– Это потому что я испугалась и закричала?
– Так ты все-таки испугалась.
– Нет! Я не испугалась…я...
– Ты поняла меня? – грозно прервал меня и я закивала.
А что еще мне оставалось…
Глава 16
Через минуту Бога уже и след простыл, и я осталась одна в его огромной пустой комнате на гигантском ложе. Провела рукой по черной, измятой простыни и нервный смешок вырвался из меня, обрушив на мою голову толи тоску с разочарованием, толи стыд и тонну красной краски.
– Это была моя первая ночь с мужчиной! – взвыла я, прежде чем удариться лбом об подушку.