Обряд на крови
Шрифт:
– Но это же пистолет для пейнтбола.
– Это суперсовременное оружие, – сказал Кинкейд. – И шарики заряжены не краской. Святой водой с тертым чесноком. Псов это напугает и отгонит – а уж вампиров продырявит насквозь.
– Не причиняя ни малейшего вреда нам, – поняла Мёрфи. – Или случайным людям.
– Ладно, – согласился я. – И все равно это пистолет для пейнтбола.
– Это оружие, – возразила Мёрфи. – Оружие, которое опасно для нехороших парней и безопасно для своих. Классная штука для ближнего боя. Да пойми же, Гарри, ты неплохо дерешься, но
– Дело говорит, – согласился Кинкейд. – Да не напрягайтесь так, Дрезден. Это серьезное оружие, и оно оптимально для предстоящей операции. Ладно. Теперь порядок. Все просто: я иду первым. За мной дробовик. За ним вы, Дрезден. Если я вижу вооруженного ренфилда, я залегаю. Мёрфи снимает его. Если встречаем вампира или пса, я пригибаюсь и сдерживаю его пикой. Вы двое убираете его кто чем. Или отгоняете, пока я не проткну его острием. А потом добиваете.
– Чем? – спросила Мёрфи. – Кольями осиновыми?
– К черту колья! – хмыкнул Кинкейд. Он протянул Мёрфи мачете в брезентовых ножнах цвета хаки. – Отсекайте ему голову.
Она пристегнула ножны к поясу.
– Ясно.
– Если будем начеку, все втроем сможем убрать одного вампира. С трудом, но сможем. Но если хоть один из них сумеет прорваться к нам, скорее всего нам каюк, – сказал Кинкейд. – Лучший способ остаться в живых – это расправиться с ними быстро и все время нападать самим, не переходя в оборону. Как только одолеем неприятеля, вы двое сможете спасать заложников, или выводить ренфилдов для последующего исцеления, или плясать качучу – чего вам захочется, то и делайте. Если дело обернется задницей, держимся вместе и пробиваемся к выходу. Маккой пусть держит тачку наготове перед выходом.
– Заметано, – согласился Эбинизер.
– О'кей, – кивнул Кинкейд. – Вопросы есть?
– Есть, – поднял руку я. – Почему хот-доги продаются в упаковках по десять штук, а булочки для хот-догов – только по восемь?
Все молча смотрели на меня. Нет, блин, мне точно стоит уйти из чародеев и заняться уличной клоунадой.
Я взял игрушечный пистолет в правую руку, посох в левую и вздохнул.
– Пошли.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Я подогнал машину Красного Креста к самому входу в приют, остановил ее на стоянке и вытянул ручник.
– Вы двое выходите первыми, – сказал я. – Уверен: кто бы ни работал на вампов, они сразу узнают меня – хотя бы по описанию. Ну, Мёрфи они тоже узнать могут, но она по крайней мере переодета. Это должно усыпить их внимание на время, которое потребуется, чтобы вывести из здания посторонних.
– И как я должен это сделать? – поинтересовался Кинкейд.
– Блин-тарарам, это вы у нас великий спец по безопасности. За что я вам плачу? – раздраженно буркнул я. – Мёрф, сколько времени положено на реагирование в этом районе?
– Это гангстерская территория. Официально положено шесть минут. На деле скорее десять-пятнадцать.
– Значит, будем считать, шесть или семь минут на все про все с того момента, когда кто-нибудь позвонит в полицию по поводу бешеных собак и стрельбы, – сказал я. – Чем дольше они не приедут, тем лучше. А поэтому постарайтесь уговорить их тихо и гладко, Кинкейд.
– Нет вопросов, – хмыкнул Кинкейд и прислонил свою пику к панели торпедо. – Пошли.
Мёрфи опустила обрез, спрятав его под курткой, и следом за Кинкейдом вошла в здание. Я остался ждать, решив войти в дом через минуту, если ничего не услышу. Я начал считать до шестидесяти.
На счет «сорок четыре» дверь отворилась, и из нее вышли нетвердой походкой двое оборванных мужчин и три не менее оборванные женщины – не старые, но изрядно побитые жизнью.
– Я же сказал, это ненадолго, – послышался жизнерадостный голос Кинкейда, в котором на этот раз явственно звучал чикагский говор. Он вышел следом за оборванцами – ни дать ни взять пастух, погоняющий своих овец. – Возможно, это просто датчик неисправный. Как только парни из газовой компании проверят подвал и удостоверятся, что никакой опасности нет, мы за все заплатим. Час, не больше.
– А где Билл? – визгливо спросила одна из женщин. – Билл, парень из Красного Креста. Ты не Билл.
– Отпуск, – ухмыльнулся Кинкейд. Хорошая у него была улыбка – добрая, белозубая… вот только глаза она не затрагивала. Глаза оставались ледяными, невозмутимыми. Он сунул руку в окно машины и достал свое оружие. Женщина покосилась на его лицо, на пику, вжала голову в плечи и поспешила прочь от приюта. Остальные последовали за ней, возмущенно бормоча что-то, словно вспугнутый выводок куропаток.
Я вошел, и Кинкейд закрыл за нами дверь. Вестибюль походил скорее на охраняемую проходную: небольшое помещение, пара стульев, крепкая, обитая железом дверь и пост охранника с зарешеченным окошком. Однако дверь была распахнута и подперта одним из стульев. За дверью стояла Мёрфи – неподвижно, подняв обрез.
Я подошел к ней. Следующее помещение размерами напоминало небольшой кафетерий. Казенного вида, крашеные стены поросли в одном углу какой-то прозрачной слизистой плесенью. У ближней стены стояли шестеро мужчин в обычных деловых костюмах, и Мёрфи держала их на мушке обреза.
Им полагалось бояться. Ничего такого. Они просто стояли с пустыми глазами, с телячьей покорностью на лицах.
– Гарри, – окликнула она меня. – Кинкейд сказал, нам нельзя отпускать их, пока мы не удостоверимся, что они не представляют опасности.
– Угу, – буркнул я. С учетом предстоящего насилия мне отчаянно не хотелось оставлять за спиной таких вот зомби, пялившихся в никуда, – но это все же лучше, чем какой-нибудь кровожадный ренфилд. На мгновение я зажмурился, сосредоточиваясь. Черт, на свете есть масса других вещей, которые я предпочел бы сделать вместо того, чтобы вглядываться Внутренним Зрением в жертв Черной Коллегии, но и времени ни на что другое у нас не оставалось.