Обряд
Шрифт:
Наблюдая за милой перебранкой супругов, гостья тихонько посмеивалась, да не забывала опустошать сковородку.
– Вот ты, соседушка, пожрать горазда! – присвистнул от удивления Димка. – Наелась, или еще что предложить?
– Чаю, пожалуйста! Если можно…
– Куда в вас столько лезет? – продолжал недоумевать хозяин. – Мой Иннусик тоже лопает как не в себя! А худющие обе! Как вы такие стерляди худосочные меня до крыльца доволокли?
– Волоком и доволокли! – весело ответила Тоня. – Ладно, рассказываю дальше. Курень это…
Мазанка еще называют. Слышал?
– Понял, понял, – радостно закивал Димка. – Не такой я у тебя и пропащий, – подмигнул он жене.
– Ой, да не пропащий, не пропащий, – улыбнулась та. – Кружки подставляйте под чай…
– Так вот, – отпив чаю, продолжила гостья. – Сначала мазанка стояла, это потом уже дед ее камнем обложил. Может, заметили, раз уж шлындрали там? Вроде кирпич, а вроде и нет… Дед сам делал. Мастер на все руки! Второй этаж возвел. Я уже этот дом со вторым этажом помню. А уже в каких-то там годах, здесь стали под дачи участки раздавать. И вокруг нашего домика постепенно раскинулся дачный городок.
– Что же вы такой дом хороший с садом бросили? Да еще и продавать надумали? Дед-то где? Умер? – сочувственно спросил Димка.
– Да Господь с тобой! Жив! Просто сюда нам уже тяжело стало ездить, в квартиру забрали.
– Бедняга. И какого же ему в четырех стенах после вольного воздуха?
– Хреново… – вздохнула Тоня.
– Стоп! Не понял, а деду-то сколько лет? До революции построил, а сейчас уже, – и Димка закатил глаза, пытаясь прикинуть, а сколько же, сколько же… – Фух, что-то до фига получается, – встряхнул он головой.
– Правильно, получается, – насмешливо откликнулась гостья. – Сто двадцать пять ему… – горделиво заявила она.
Супруги замерли от изумления. Бросив недомытую посуду, Инна присела обратно к столу и молчаливо воззрилась на новообретенную подругу. Димка же задрал брови так, что они полностью скрылись под выгоревшим чубом.
– Такое бывает? – наконец обрел дар речи хозяин дома.
– Как видите, бывает, – довольная произведенным эффектом, Тоня потянулась за конфетой в сиреневой блестящей обертке. – Трюфельная? М-м-м-м, обожаю такие…
– Да хорош уже закидываться, дальше рассказывай! – подперев щеку кулаком, попросил Димка.
– Придешь в гости, я тебе так же скажу, – хмыкнула соседка. – Инну хлебом солью встречу, а тебя вытолочкой из-за стола.
– Так, значит, раздумала дом продавать?!
– Вот знаете, сегодня и раздумала… – развела руками Тоня, будто сама была удивлена такому повороту событий.
– Дед твой обрадуется, наверное… – мечтательно произнесла Инна. – С кем он сейчас?
– С мамой моей. А кто ему моя мама…сейчас соображу… Нет, не соображу. Не разбираюсь в этих родственных хитросплетениях…
– По крови она ему, или как?
– Жена внука! – хлопнув себя ладошкой по лбу, выкрикнула Тоня. – Моя мама, жена его внука. Внук, мой папа. Так, едем дальше; значит, мамуля невесткой приходится деду? Так, что ли?
– Так, так, – нетерпеливо кивнула Инна. – Ты про деда подробнее расскажешь? Димка вон заждался, – кивнула она на мужа.
– Да что говорить-то? Построил дом, сына один воспитывал. Сын вырос, женился. У него мальчик родился, который мой папа. Пока на мне род и остановился. Я его единственная кровная родственница. Сына и внука, то есть, моего деда и отца в живых уже нет. Вот и остались у него две бабы, я, да мама моя. Сдал дедушка после смерти сына и внука, немощный стал, вот и забрали его в город. Как-то так…
– Мда… – грустно произнес Димка. – И ни одной подсказки; почему на участке жуть творится, и, причем тут белый кот…
– Не белый, а палевый, – поправила жена.
– Да какая разница, – отмахнулся муж. – Отгадки все равно нет.
– Палевый, палевый, – неторопливо повторяла Тоня. – Что за цвет такой?
– Ну, такой светло-бежевый, песочный, или как припыленный немного… – с удовольствием начала перечислять Инна.
Уж что-то, а цветовые гаммы это был ее конек.
– Припыленный? – подскочив, гостья опрокинула вазочку с конфетами. – Ой, извините! – и, бухнувшись на колени, принялась собирать сладости, внимательно разглядывая разноцветные обертки.
– Типа такого? – сунув под нос хозяйке желейную конфету с нарисованными абрикосами на фантике, спросила она.
– Почти, но посветлее, – кивнула Инна.
– Блин, этого не может быть! – резво встав, Тоня чуть не ударилась о край стола. – Это не кот, а кошка!
– Ты ее знаешь, что ли? Тоже видела? Вы что, изверги, кошку здесь одну бросили?
– Да нет же! Дед рассказывал, что перед смертью его сына, а потом моего папы к нему кошка из далекого прошлого приходила. Пылинка ее звать!
– Вот же блин, – охнул Димка. – Да она неживая, что ли?
– Конечно, неживая. Кошки уж по сто лет точно не живут.
– Жесть какая, – теперь вскочил хозяин дома и в нервном возбуждении взялся домывать посуду.
– Ну, мы же ее видели? Видели же, Инн? – обернулся он к жене.
– Видели, видели, – растерянно кивнула та. – Меня теперь больше заботит, зачем она к нам явилась? Теперь кто-то умереть должен? Пылинка, таким образом, предупреждает? Слушай, а деда твоего она к пригорку приводила? Видел он то же самое, что и мы?
– Нет, такого бреда он не рассказывал. Да и вообще я думаю, что вы излишне впечатлительны! – оторвалась от созерцания фантиков Тоня.
– То есть, иными словами, мы все насочиняли? – возмутились хозяева дома. – Не могли же мы оба увидеть одно и то же?!
– Ну, во-первых, совсем разное видели, и во-вторых, вон вопросы одинаковые задаете. Прямо слово в слово! – отозвалась гостья.
– Но кошку-то мы одну и ту же видели! – снова в унисон воскликнули супруги и, переглянувшись, рассмеялись.